Получил копию письма Устинова в ЦК (с проектом решения) от 9 февраля по поводу постройки четырех кораблей "Восток". Устинов пишет, что вопрос о постройке "Востоков" для Министерства обороны поддерживается АН СССР, ГКОТ и ВПК, и просит обязать всю сложную кооперацию промышленности выполнить заказ в первом полугодии этого года.
26 февраля.
Звонили Одинцов, Карпов и Яздовский: у них большие разногласия по программе тренировок девушек на центрифуге. ЦПК возражает против больших перегрузок, а ИАКМ настаивает на расчетном графике перегрузок при старте ракеты. И та, и другая сторона заняли крайние позиции и не могут договориться. Карпов и Яздовский живут, как кошка с собакой, - в дело они вносят много личного и тем портят его. Яздовский в последнем разговоре со мной высказался о необходимости убрать Карпова и очень сожалел, что когда-то выдвинул его на должность начальника Центра. Карпов хочет освободиться от опеки ИАКМ, хотя он отлично знает, что научное руководство работой Центра оставлено за институтом. На 14 часов сегодня вызову "воюющие" стороны и попытаюсь ликвидировать намечающийся конфликт.
28 февраля.
Гагарина вчера положили в госпиталь на предмет определения его годности к летной работе. Попович будет в Узине и Киеве до 3 марта, сегодня дал ему разрешение 4 марта быть в Харькове, а 6-го - выступить в Полтаве на областном совещании работников сельского хозяйства. Николаев до 2 марта будет в Чебоксарах.
Вчера я весь день провел в Центре, разбирался с "бунтом" космонавтов против мероприятий нового начальника Центра генерала Одинцова. Гагарину и всем другим космонавтам не понравилось, что Одинцов пытается поставить их в более жесткие рамки (соблюдение распорядка дня и требований "Положения о космонавтах", наряд раз в два месяца). Гагарин и Беляев подготовили и провели 21 февраля партийное собрание отряда космонавтов с докладом Гагарина "Роль коммунистов в соблюдении режима труда и отдыха космонавтов". На собрание пригласили генерал-лейтенанта Клокова и полковника Бутенко из Академии Жуковского, а также всех слушателей-космонавтов. Хотя доклад и решение собрания были правильными по форме, но само его проведение было задумано как "бой" новому начальству. Выступления Поповича, Леонова, Волынова и других были по существу критикой мероприятий (приказов) Одинцова. Одинцов в своем выступлении указал на недопустимость такой критики, но и после его выступления Попович и Клоков поддержали критиканов, причем Клоков заявил: "Выступления правильные, я доложу о ходе собрания Главкому и Главному политическому управлению".
Из беседы с Одинцовым, Карповым, Новиковым, Матвеевым и другими мною установлено, что партсобрание готовилось с целью раскритиковать новое начальство и что с этой же целью на собрание были заранее и без согласования с руководством приглашены Клоков, Бутенко и слушатели-космонавты. Никерясов, Волков, да и Одинцов знали о настроениях космонавтов, и все же Одинцов разрешил проводить это собрание 21 февраля в рабочее время и даже "не заметил" присутствия всех слушателей-космонавтов.
Главный заводила всей этой кутерьмы - Гагарин. Его обидело официальное отношение к нему Одинцова: если Карпов всегда советовался с Гагариным и часто уступал ему даже в принципиальных вопросах, то Одинцов решил держать в отношении с ним официальный тон. Гагарин утверждает, что ему трудно командовать отрядом (нет возможности установить постоянный контроль), и просит дать ему адъютанта отряда. Я отказал Гагарину и Одинцову в этой просьбе. Мне кажется, что введение в отряде космонавтов еще одной должности администратора сведет к нулю обязанности командира и заместителя командира отряда и не будет благоприятствовать командирскому росту Гагарина и Титова. Гагарин и Титов еще плохо проявляют себя как командиры-воспитатели и в ряде случаев плетутся в хвосте отсталых настроений некоторых космонавтов. Гагарин, правда, написал очень объективные аттестации на всех космонавтов, и в этом его первая командирская заслуга.
1 марта.
Сегодня были у меня Вадим Комолов из АПН, Виктор Беликов из "Известий" и И.Г.Нехамкин из журнала "Советский Союз". Пресса ищет выход из "зоны молчания", которую неосмотрительно создали по воле Ф.Р.Козлова. Сегодня же Одинцов, Карпов и Титов поехали к Воронину в ОКБ-124, они хотят убедить его помочь Центру в оборудовании теплового макета корабля "Восток".
2 марта.
Руденко подписал директиву о летной подготовке космонавтов на 1963 год и разрешил мне рассмотреть и утвердить планы летной подготовки каждого космонавта, в том числе Гагарина, Титова, Николаева и Поповича. Гагарин сейчас заканчивает медицинское обследование. Ему могут дать аттестат годности к полетам, а у нас не решен главный вопрос о Гагарине - будем ли мы его готовить к повторным космическим полетам? Мне кажется, что не нужно рисковать "Колумбом космоса", посылая его в полет, который может выполнить любой другой космонавт. Гагарин сам добивается разрешения летать и готовить себя к будущим космическим полетам. Нужно будет попробовать убедить его отказаться от полетов и готовить себя на роль одного из главных руководителей космической деятельности в СССР.
Руденко рассмотрел и разрешил отправить С.П.Королеву и Л.В.Смирнову предложения ВВС о планах использования шести кораблей "Восток". Два - для женского группового полета, три - для полета на 6-8 и 10 суток космонавтов-мужчин и один - для 30-суточного полета животных). За последнюю неделю Руденко стал заметно покладистей. Это у нас первая неделя без конфликтов.
Получили принципиальное решение ЦК КПСС о направлении в Бразилию Николаева и Поповича на самолете Ту-114 для участия во Всемирной авиационно-космической выставке. Предложено послать с ними 3-5 человек специалистов. Генерал-полковник Пономарев месяц тому назад изъявил желание возглавить эту делегацию. Я предложил Руденко послать руководителем всей группы Пономарева или генерала Горегляда. Кандидатура Горегляда может быть отставлена Главкомом из-за выпивок, от которых Горегляд еще не избавился. Правда, за последние 6 месяцев он не срывался, но несколько раз приходил на службу со следами попоек.
Был у меня подполковник Беляев - космонавт, секретарь партийной организации отряда космонавтов. Мы с ним часа два беседовали о партсобрании, проведенном в отряде 21 февраля. Беляев сказал, что космонавты чувствуют себя неловко: собрание получилось не таким, как им хотелось. Он утверждал, что обдуманной подготовки "духа" собрания не было, но до собрания было много разговоров о проекте нового "Положения", распорядке дня, перегрузках в работе и учебе, и о том, что генерал Одинцов за месяц не нашел времени встретиться с космонавтами и выслушать их предложения.
Никерясов прислал протокол этого собрания. Из протокола мне стало ясно, что космонавты и слушатели-космонавты взбудоражены рядом неправильных мероприятий Одинцова, не удовлетворены его неудачным выступлением на собрании. Я часто встречался с космонавтами; каждый месяц не менее 3-5 раз бывал в Центре и только в феврале был один раз. За три года это первый серьезный конфликт между администрацией и космонавтами. По-видимому, в нем есть доля и моей вины: я слишком многое сразу доверил Одинцову, а он не сумел найти правильный путь к сердцам космонавтов и встал на путь сухих официальных отношений с ними. Маршал Руденко неправильно оценил сложившуюся обстановку. Он сказал: "Одинцова нужно поддержать, а Гагарину объявить выговор, провести закрытое партийное собрание отряда и указать критиканам их место". Генерал Рытов придерживается другого мнения: "Критика правильная нужно подправить распорядок дня, разъяснить ситуацию с проектом "Положения о космонавтах", партийного собрания специально не проводить, а дать ответы на критические замечания космонавтов". Я целиком согласен с Рытовым и буду действовать в предложенном им направлении.
4 марта.
Вчера был день выборов в Верховный Совет РСФСР, мы с Мусей голосовали в Заборье, в помещении школы. Я ходил голосовать с Олей, ей интересно было посмотреть школу и урны. Когда Оля увидела ящики для голосования и опустила в них бюллетени, она не поверила, что это урны. Она так и сказала: "Урны должны быть круглыми и с цветами, а здесь цветов нет".
5 марта.
В Институте авиационной и космической медицины провел большое совещание по вопросам тренировок космонавтов на центрифуге. Присутствовало около 30 человек - представители ИАКМ, ЦПК, авиагоспиталя, завода N 918, Первого мединститута и других организаций. Карпов и все другие представители Центра высказались за систематические тренировки всех космонавтов, независимо от того, когда они полетят в космос. Представители всех остальных организаций (Волынкин, Яздовский, Васильев и другие) высказались за то, чтобы проводить испытания на центрифуге с 10-кратной перегрузкой при отборе в космонавты и за 1,5-2 месяца перед космическим полетом, а между этими испытаниями тренировок не проводить. При этом приводились такие доводы:
