Но им так и не пришлось воспользоваться бродом. Когда войска наконец доплелись к вечеру до места, люди и их лошади так устали, что валились с ног. Они желали только одного: отдохнуть хотя бы несколько часов. А утром в субботу, 4 мая, на них навалился Эдуард.
Это было, наверное, одно из самых свирепых и беспощадных сражений. Йоркисты обладали несомненным преимуществом в подавлении противника артиллерией и аркебузами, не говоря уже о ливне стрел, который обрушился на ланкастерцев. У Сомерсета, командовавшего армией королевы, не было иного выхода, кроме как пойти в наступление и напасть на левый фланг Эдуарда. Благодаря тому, что местность была лесистая, покрытая живыми изгородями с узкими тропами, он застал йоркистов врасплох, но Ричард Глостер, командовавший авангардом, быстро пришел на помощь брату. Когда они уже начали теснить противника, подоспела мобильная колонна из 200 тяжеловооруженных всадников, которых король Эдуард держал в резерве на случай засады в лесу. Налетев по склону, они моментально расправились с отходившими ланкастерцами. Юный Эдуард, которому поручили контролировать «сердцевину» армии, не участвовал во фланговой атаке, но и его люди, видя, как гибнут их товарищи, тоже начали пятиться назад, не обращая внимания на отчаянные призывы принца стоять и сражаться.
Бойня под Тьюксбери наградила местность, где она происходила, звучным названием «Кровавый луг», сохраняющимся и по сей день, но и она не идет ни в какое сравнение с кровавым безумием, последовавшим за ней. Йоркисты не брали пленных. Ланкастерцев, не успевших бежать с поля битвы, она закалывали на месте. Многие укрылись в аббатстве, которое можно увидеть и сегодня. Люди Эдуарда вышибли двери и перебили всех до одного. Крови было столько, что здание пришлось закрыть на месяц и заново освящать[201]. Сомерсета и тех его сподвижников, которые, как и он, предавали Эдуарда, обезглавили. Ланкастерских вожаков, ни разу не изменивших своему долгу, пощадили и отпустили.
Обстоятельства гибели Эдуарда, принца Уэльского, не совсем ясны. Основная версия: он был убит во время сражения. Однако Холл утверждает, что его захватил бывший учитель короля Ричард Крофт, польстившийся на королевское обещание наградить поимщика ежегодной рентой в сто фунтов и сохранить жизнь принцу. Крофт привел пленника к Эдуарду, и тот спросил принца: «Как он посмел вторгнуться в его владения с развернутыми знаменами?» И юноша ответил: «Чтобы вернуть королевство отцу». Король ударил его латной рукавицей, а Кларенс, Глостер, Дорсет и Гастингс, стоявшие рядом, изрубили его мечами. Принцу было тогда семнадцать лет.
Мать принца королева Маргарита не принимала участия в сражении. Она со своими дамами уединилась в «скромном, угодном Богу месте» на Вустерской дороге, где ее через три дня после битвы взяли под стражу и привезли к королю в Ковентри. Потом Маргариту доставили в Лондон, и там во вторник, 21 мая, ее заставили участвовать в парадном вступлении Эдуарда в столицу: она шла по улицам перед язвительно улыбающейся Елизаветой. Следующие четыре года Маргарита находилась, выражаясь современным языком, под домашним арестом: она вела вполне достойный образ жизни, но ее перевозили с места на место. В 1475 году Людовик XI выкупил ее за 50 000 золотых крон и отказ от каких-либо претензий на английский трон.
А как же сложилась судьба Генриха? Ночью в тот же день, 21 мая, он умер в Тауэре. Обстоятельства его смерти тоже неясны. Согласно официальной прокламации, он скончался от «неудовлетворенности и меланхолии». Однако и в самой Англии, и за ее рубежами мало кто сомневался в том, что он был убит и почти наверняка Ричардом Глостером. Косвенное свидетельство насильственного характера смерти нам оставил Джон Уоркуорт, мастер колледжа Питерхаус Кембриджа, написавший через двенадцать лет после кончины Генриха:
«Его умертвили на 21-й день мая, во вторник вечером между XI и XII часами; тогда в Тауэре был герцог Глостер, брат короля и много других персон; наутро он был положен в гроб и привезен в собор Святого Павла; его лицо было открыто, чтобы все могли его видеть. Когда он лежал, на пол стекала кровь; потом его взяли монахи-доминиканцы, и там из него снова потекла кровь. Оттуда его на лодке увезли в аббатство Чертей и похоронили в часовне Пресвятой Богородицы».
Согласно преданию, Генриха убили в Восьмиугольной палате первого этажа башни Уэйкфилд. Похоже, он действительно умер насильственной смертью. Когда в 1910 году вскрывали его гроб, то обнаружили, что череп несчастного монарха размозжен.
Генриха VI называли и мучеником и святым, а Генрих VII не раз предлагал папе Юлию II его канонизировать. Тем не менее святым он так и не стал. Кто-то скажет: не заслужил. Действительно, Генрих был исключительно набожным человеком, преданным жене, чутким и заботливым семьянином, но таких людей много. Святые обычно обладают и другими качествами: у них и характер потверже, и воля посильнее. Кроме того, правителям, как правило, несвойственно быть чересчур простодушными, смиренными и доверчивыми. Из Генриха мог получиться добросовестный и интересующийся познаниями чиновник: он был создан для спокойной, безмятежной жизни. Король же из него вышел никудышный — мягкотелый, робкий, нерешительный, неспособный вывести страну из кризиса и хаоса, в который она неуклонно скатывалась. Генрих унаследовал трон в возрасте девяти месяцев и пребывал у власти почти пятьдесят лет — самый, пожалуй, горестный период в истории Англии. Его смерть была ужасна. К сожалению, ее трудно назвать несвоевременной.
16
«Король Генрих VI». (Часть третья)
(1455–1475)
Король:
И не отраднее ли тень куста
Для пастухов, следящих за стадами,
Чем вышитый роскошно балдахин
Для королей, страшащихся измены?
«Король Генрих VI». (Часть третья)
Нигде еще Шекспир не продемонстрировал свой дар превращать хронику в драму так ярко и зримо, как в третьей части «Генриха VI». В двух предыдущих пьесах тоже воспроизводятся батальные сцены: в первой части сражение во Франции отображено особенно красочно и живо, — но только в последней пьесе трилогии драматург смог показать за два часа представления практически весь ход Войны роз: от последствий первой битвы в Сент-Олбансе в 1455 году до поражения королевы Маргариты под Тьюксбери, случившегося через шестнадцать лет. Со всей неотвратимостью, обязательной в греческой трагедии, дом Ланкастеров карается за злодейство, совершенное в конце прошлого века: отомщены свержение и убийство Ричарда II и узурпация короны Генрихом IV. Страшные уроки произвола прочувствовали на себе не только сам Генрих и его потомки, но и вся нация.
Англия потеряла Францию, вынуждена терпеть ненавистную королеву-француженку и неуклонно скатываться в бездну анархии. Сражением при Тьюксбери и убийством Генриха VI возмездие, похоже, завершается. Пройдет еще четырнадцать лет, прежде чем закатится звезда сына Йорка, но на сцене уже появляется последний отпрыск Ланкастеров — праправнук Джона Гонта Генрих Ричмонд. В «действующих лицах» он представлен Шекспиром как «юноша», но шекспировская аудитория прекрасно знала, что именно он положил начало династии Тюдоров и более чем вековой эпохе мира и процветания.
Как бы то ни было, пьеса начинается с обычного вольного обращения с историей. «Дивлюсь, как мог от нас король спастись», — говорит Уорик после первой битвы в Сент-Олбансе. Ответ известен: король никуда и не убегал. Как мы уже знаем, король и королева заночевали в городе, а на следующий день Уорик, Солсбери и Глостер почтительно сопроводили их в Лондон. Через десяток строк Шекспир вносит изменения в собственную трактовку событий: Йорк сообщает о том, что его заклятый враг Клиффорд «погиб от мечей простых солдат», в то время как в конце второй части Клиффорда убивает сам Йорк[202]. И наконец, Шекспир уже привычно прибавляет лет принцу Ричарду: «отличился больше всех» в битве — рановато для двухлетнего ребенка. Делает он это, конечно, преднамеренно, стремясь приспособить историю к нуждам двухчасового театрального представления.
Прессование истории настолько радикальное, что действие пьесы начинается в мае 1455 года, а через три десятка строк той же сцены мы уже оказываемся в октябре 1460 года: Йорк, вернувшись из Ирландии, предъявляет свои права на корону и даже садится на трон в Вестминстер-Холле. Разумеется, Шекспир придумал появление короля в этом эпизоде и его спор с Йорком. (В любом случае Генрих не мог заявлять о том, что его короновали в девять месяцев[203]. Хотя он действительно взошел на трон в этом возрасте, его первая официальная коронация — в Лондоне — состоялась незадолго перед его восьмым днем рождения.) Тем не менее присутствие короля и скорое прибытие королевы Маргариты с семилетним принцем Уэльским помогло автору воссоздать весь драматизм и заключения «Акта о согласии»[204], и гневной реакции королевы на лишение сына наследственных прав[205].
