Доступ в каждые из входных ворот города был устроен так: вдоль внешней стены вблизи входа шел крутой пандус, резко сворачивающий наверху в проход двадцатифутовой ширины между громадными башнями по бокам. В этом проходе первые ворота находились в углублении, вторые порога были сооружены заподлицо с внутренней стеной укреплений.
Имелся также туннель, проходящий под крепостными палами и позволявший защитникам крепости делать внезапные вылазки. Оборонительная мощь этой системы фортификации очевидна, и трудно понять, каким образом этот город мог быть неоднократно захвачен и разграблен плохо организованными варварскими племенами.
Городская стена, открытая в Алишаре (соседний город) имела сходное строение, но вместо башен-бастионов была выбрана зигзагообразная или ступенчатая форма контура стены, позволявшая вести продольные обстрелы лишь в одном направлении. Такую планировку следует признать менее удовлетворительной. Стена маленького форта на вершине Юмюктепе около Мерсина в Киликии была схожа со стеной в Богазкее, хотя каменная кладка у нее была менее массивной. Мы располагаем постоянно действовавшими инструкциями офицеру, командовавшему пограничными укреплениями. Его чисто военные обязанности включали расстановку часовых, наблюдавших за дорогами, запирание ворот на ночь, ремонт фортификаций и снабжение гарнизона водой, пищей и дровами. К сожалению, большинство пунктов инструкции плохо сохранились и не могут быть приведены дословно.
Границы, на которых осуществлялась пассивная политика обороны, лежали главным образом к северу и юго-западу, именно там, где были обнаружены города-крепости. Здесь хеттское царство было обращено в сторону суровых и труднопроходимых территорий, населенных беспокойными племенами. Хетты не пытались включать их в состав своих владений путем завоевания, а предпочитали не подпускать к себе. В то же время вассальные царства образовывали буферные государства, защищавшие хеттские территории от прямого нападения более цивилизованных соседей.
Для ранних хеттских царей завоевание и ограбление в оправдании не нуждались, но к XIV веку, как мы видели, между цивилизованными народами установились более тесные связи, и хеттские цари периода империи всегда старались оправдать объявление войны даже мелким племенным вождям на своих северных границах.
Как правило, для начала посылалось письмо с требованием выдачи хеттских подданных, нашедших убежище на территории врага. Если требование встречало отказ, то посылалось второе письмо, в котором неприятель обвинялся в совершении первого акта агрессии. Дело подпадало под компетенцию небесных сил и для своего решения должно было пройти через горнило войны. Вот вызов, посланный царю Арцавы на третьем году правления Мурсили:
«Мои подданные, что перешли к тебе, когда я требовал от тебя их назад, ты не вернул их мне, ты назвал меня ребенком и трунил надо мной. Хватит, сразимся и пусть бог Грозы, мой господин, решит наш спор».
Примером тщательно отработанной апологии того же рода является документ из трехсот двадцати шести строк, составленный царем Хаттусили III после его успешного выступления против Урхи-Тешуба. Обращение с противником зависело от того, сдавался ли он добровольно или сопротивлялся до конца. Город, захваченный силой оружия, был законной добычей победившей армии и обычно разграблялся и сжигался дотла. Опустошенное место иногда объявлялось навеки проклятым и посвящалось богу Грозы в торжественном обряде. Считалось, что после этого оно становилось пастбищем божественных быков Сери и Хурри. Будущим поселенцам приходилось нарушать это табу на свой страх и риск. Жителей такого завоеванного места переселяли вместе с их скотом в Хаттусу и распределяли как рабов между хеттскими офицерами и сановниками. Ничто не говорит о том, что на их долю выпадало что-нибудь еще худшее. У хеттов полностью отсутствовала страсть к пыткам и жестокости, которая так явно проглядывает в победных анналах ассирийских царей.
Если неприятель сдавался достаточно скоро, хеттский царь обычно довольствовался взятием с него клятвы верности. Если победитель принимал условия сдачи, то никаких дальнейших действий против территорий челобитника не предпринималось. Он получал свое царство обратно, но уже как вассал. Составлялся договор, и он обязывался выполнять все наложенные на него обязательства. В таких случаях говорилось, что народ «покорен у себя на месте». Мы встречаемся со ставшей стандартной терминологией, подводящей итоги заключительной части отчета о завоевании Арцавы.
«Так я покорил страну Арцаву, и одну часть людей я привел в Хаттусу, а другую часть покорил на их месте и наложил на них поставку мне войск, и с тех пор они регулярно поставляли мне войска. И когда я покорил всю страну Арцаву, то число пленных из мирных жителей, которых я, мое величество, привел в царский дворец, было всех вместе 66 000 пленных. А сколько пленных из мирных жителей, быков и овец привели знатные люди-солдаты и колесничные хаттусы, этого не счесть. И когда я покорил нею страну Арцаву, я вернулся домой в Хаттусу».
Митаннийские и Египетские войны
Пожалуй, самые удачные военные кампании хеттов проводились царем Суппилулиумой, который правил ряд десятилетий, начиная с конца XV века до н. э. В первую очередь имеются в виду его войны против государства Митанни в северной Месопотамии.
В XV веке Митанни было основным врагом Хеттской державы. Войны между миттанийцами и хеттами велись с незапамятных времен. Они были одинаково тяжелыми и изнурительными для обеих сторон и долго никому из соперников не удавалось добиться решительного успеха. Однако, когда митаннийцам пришлось воевать еще и с Египтом, превосходство постепенно перешло к хеттам.
Суппилулиума, удачно используя дворцовые перевороты и смуты в Митаннийском государстве, смог захватить большую часть территории Митанни. Он превратил эту, недавно еще мощную державу в подвластное ему государство, которым правил его же, Суппилулиумы, ставленник.
После решительной победы Суппилулиумы над Митаннийской державой для хеттского наступления на юг серьезного противника уже не было. Египетский фараон Эхнатон в основном был озабочен внутренним положением в своей стране и уже не мог проводить прежнюю военную политику Египта. Как раз в это время Хеттское государство и вступило в борьбу с Египтом за обладание Сирией.
Племена степных кочевников хапиру, которые тогда же повели наступление на плодородные земли Сирии и Палестины, явились союзниками Суппилулиумы. Войскам хеттского царя противостояли лишь небольшие отдельные государства Сирии и Палестины, почти не поддерживаемые ни одним из крупных государств. Хетты и хапиру без особого труда завоевывали город за городом в Сирии и Финикии. И хотя местные царьки, даже правитель Кипра, предостерегали фараона от хеттской опасности, Эхнатон, целиком занятый проведением своих реформ и преодолением сопротивления, оказываемого ему внутри Египта, или не присылал войска или присылал помощь, явно недостаточную.
Египетские владения в Азии таким образом урезывались с каждым днем по мере продвижения хеттов и их союзников на юг. Позже, когда Эхнатон уже умер, хеттская держава была на волосок от того, чтобы подчинить себе и Египет. Вдова Тутанхамона обратилась к Суппилулиуме с просьбой о том, чтобы хеттский царь прислал своего сына, и тот стал мужем царицы Египта и, следовательно, царем Египетского государства. После повторной просьбы Суппилулиума послал своего сына в Египет. Однако в результате организованного египетской знатью заговора сын хеттского царя погиб.
Это привело к новой кровопролитной войне между обоими государствами, причем опять-таки с явным перевесом в пользу хеттов.
И все-таки последним не повезло. Египетские пленные, захваченные в этой войне, занесли в страну хеттов эпидемическую болезнь, свирепствующую тогда в долине Нила. Болезнь унесла жизни стольких подданных царя Суппилулиумы, что тот уже не был в состоянии в последние годы своего правления вести войну столь энергично, как раньше.
При его сыне, Мурсили II (около 1360–1330 гг. до н. э.) война возобновилась с прежней силой. Мурсили II пытался сохранить единство обширной державы, созданной при его отце, он совершал непрерывные походы, направленные против восставших областей и против врагов, угрожавших границам хеттского государства. Однако в это время Египет уже стал оправляться от внутренних потрясений.
Ассирия теперь превратилась в опасного противника и также встала на путь завоеваний. На северо-востоке усилился напор каскейских племен. Некоторое время война с Египтом шла с переменным успехом. Самым известным и, пожалуй, самым печальным для хеттов событием этой войны стала знаменитая битва при Кадеше (1312 год до н. э.) между войсками хеттского царя Муваталлу и фараона Рамсеса II.
