Беглое знакомство с городом мне тоже пригодилось впоследствии, когда пришлось встретиться с датским капитаном из охраны королевского дворца, который по непонятным мне причинам прибыл в «служебную командировку» в Бельгию и некоторое время жил со мной в одном пансионате в Брюсселе. Эта встреча представляла особый интерес, и я даже счел необходимым более подробно доложить о ней в «Центр».
Помимо того что Осло был связан железнодорожными и авиационными линиями со многими городами, он обладал крупным портом. Я не знаю почему, но в Москве было предусмотрено, что из Норвегии я направлюсь далее – в Нидерланды – на пароходе.
Посадка на пароход уже была закончена. Естественно, у богатого «мексиканца» была каюта первого класса. Это означало многое, а в первую очередь то, что я получил право завтракать, обедать и ужинать в зале ресторана, где размещалась привилегированная публика, а главное, в центре, правда, у стенки был размещен большой стол, за которым вместе с капитаном парохода восседали особо важные персоны.
Наш столик был предназначен для четырех пассажиров. Среди них была одна изумительной красоты итальянка. Она владела французским языком, и у нас в первые часы пребывания на пароходе сложились очень дружеские отношения, мы даже танцевали и почти все это время проводили вместе.
Совершенно неожиданно в пути нас застал сильнейший шторм, качка была настолько сильной, что большинство пассажиров не могли ее перенести и не покидали свои каюты, подвергаясь присущим этому переживаниям. Вначале на наш столик установили довольно высокие рамы, исключающие возможность падения на пол всего, что находилось на нем. Скатерти обильно поливали водой во избежание скольжения посуды.
Постепенно в зале ресторана становилось все меньше и меньше пассажиров, и вскоре оставшихся 15–20 человек пригласили за стол капитана. Среди не подвергшихся качке оказался и я, а следовательно, был приглашен тоже. Из бесед я понял, что именно в этой части пути в сторону Нидерландов почти всегда бывают ужасные качки.
Нидерланды
Я добрался до Роттердама, захватил свой багаж, и на этот раз одним из первых решил покинуть пароход. И вдруг буквально впал в отчаяние, вернее, у меня возникла неимоверная жалость по отношению к красавице итальянке. Ее опухшее лицо сине-зеленого цвета было неузнаваемым. Она еле держалась на йогах. Я несколько растерялся, подумав, что мне надо не только с ней поздороваться, но и проводить до того места в Роттердаме, куда она собирается. К счастью, у трапа ее уже ждала пара – мужчина и женщина.
В Роттердаме я не задержался и сразу направился в Амстердам. Мне было уже тогда известно, что этот город является официальной столицей королевства, хотя сама королева, парламент и правительство находились в Гааге. Я был поражен многим. Прежде всего, полями, подступающими почти к самому городу. Многокилометровые, с невидимыми границами, они были покрыты разного цвета тюльпанами. Уже оказавшись в самом городе, прогуливаясь в оставшееся свободное время до вылета самолета в Париж, я был поражен тем, что многочисленные каналы, пересекающие город, были наполнены водой, уровень которой превышал уровень тротуаров. Только впоследствии я узнал, что само название «Нидерланды» происходит оттого, что территория страны в значительной степени (около 40%) находится ниже уровня моря и защищена системой дамб и других гидротехнических сооружений, общая длина которых достигает почти 3000 км.
Прогуливаясь но улицам, я был поражен множеством велосипедистов на самых различных велосипедах – от двухколесных до трехколесных. На них ехали взрослые, дети и даже монашенки. Особенно их число увеличилось на площадях к середине дня. Как мне пояснили потом, большинство жителей города предпочитает пользоваться этим, более дешевым, чем городской, видом транспорта.
В Париже посадка самолета прошла нормально. Очень просто, почти без проверки, с помощью носильщика прошел таможенный досмотр и проверку паспорта. Никто не знал, что этот паспорт «мексиканца» для проверки я предъявляю на какой-либо границе в последний раз.
Итак, я вновь прибыл в полюбившийся мне в первые три моих посещения Париж и отправляюсь в центр столицы Франции.
Париж
Называть адрес гостиницы шоферу мне не пришлось, так как она располагалась в центре Парижа, недалеко от Большой оперы, и была хорошо всем известна. Я же не знал, что меня в этой гостинице ждет!
Как всегда, номер уже был забронирован, меня проводили в него. Я убедился в чистоте и уюте и остался довольный адресом, данным мне еще в Москве.
Приведя себя в порядок, спустился в холл и в ресторан. Было много хорошо одетых людей, но все разговаривали в большинстве своем на английском и испанском языках, значительно меньше на португальском. Я не мог понять, что происходит... Только позже, после обеда, мне удаюсь узнать, что в этой гостинице любят останавливаться гости из США и стран Латинской Америки. Я мог «обрадоваться», что в числе постояльцев могут быть и мои «земляки» – мексиканцы! Неужели в самом начале моей нелегальной работы произошла еще одна ошибка, которая могла привести к провалу?
Я принял решение бывать только в ночное время в гостинице, а остальное время проводить вне её, пользуясь даже другими ресторанами.
Время пребывания было ограничено, и я поспешил в назначенный час на первую встречу со связистом, который должен был поменять мой «мексиканский» паспорт на «уругвайский». Место встречи было назначено далековато, на окраине Парижа, но я туда успешно добрался.
Тогда я был еще неопытным «иностранцем». Подойдя к указанному адресу, я увидел – нет, не кафе, а, как у нас принято называть подобные места, – «забегаловку». Войдя, я был поражен: оказывается, рядом с этой «забегаловкой» находился конечный пункт маршрутных автобусов, и ею пользовались, как я вскоре убедился, только шоферы. Я заказал чай. Бармен был поражен моим заказом, ибо в это время здоровые люди чай не пьют, пьют только кофе! На меня обратили внимание и некоторые посетители.
Я немного посидел за столиком, читая предусмотренный в качестве опознавательного для связиста предмета журнал, но почувствовал, что никто не появляется, а дольше оставаться в этом заведении не следует. Я вышел на улицу и, держа в руках журнал, стал прогуливаться. Никто не появился.
Ночь я переспал в гостинице, а рано утром вновь оказался на парижских улицах. Волнуясь, стал ждать время для дублирующей встречи. На этот раз в «забегаловку» я не заходил, а вскоре увидел мужчину, державшего в руках тоже обусловленный журнал. Мы приблизились, обменялись паспортами и не могли не выразить, сохраняя определенную скромность, удивление, а не возмущение, которое нас охватило. Мой собеседник тоже был возмущен тем, что меня разместили в указанной гостинице, а тем более выбранным местом нашей встречи. Немного поговорив, мы разошлись.
Уже являясь «уругвайским» гражданином Винсенте Сьерра, я направился прямо на вокзал, узнал, когда отправляется поезд на Бельгию. Убедившись, что у меня хватает времени до отправления поезда, я приобрел билет и на такси направился к гостинице. Не отпустив шофера, быстро собрав вещи и оповестив дежурного администратора, что деловые отношения требуют моего быстрого отъезда, расплатился и покинул несколько пугавшую меня гостиницу.
К поезду я успел и, уже совершенно успокоившись от пережитого в результате допущенных ошибок «Центром», заняв удобное место в сидячем вагоне первого класса, направился в Бельгию. В голове были мысли только о предстоящей встрече с Отто.
ГЛАВА X. Брюссель. Первая встреча с резидентом Отто.
Итак, с Парижем я вновь расстался пару часов тому назад. Теперь я верил, что в нем мне еще удастся побывать, и не один раз.
Поезд Париж–Брюссель прибыл в столицу Бельгии. Должен признаться, на всем пути следования я старался сосредоточиться на всех вопросах, которые должны быть обсуждены на первой встрече с Отто.
Брюссель должен был стать для меня на неопределенное время основным пристанищем, местом, обеспечивающим начало моей полной легализации. Кроме того, именно там я должен был получить достаточную подготовку, для того чтобы стать успешным руководителем филиала солидной коммерческой фирмы, созданной Отто в Бельгии.
Невольно мне вспоминались последние дни, проведенные в Москве. Тогда, как я уже писал, все мое свободное от учебы время я использовал для изучения Уругвая – той страны, гражданином которой я должен был стать.
В Монтевидео, по документам, я родился, проживал вместе с родителями, остававшимися там и сейчас. Сможет ли «Центр» в дальнейшем для упорядочения моей легализации организовать получение хотя бы редких писем из Монтевидео от моих «друзей», а в особенности «родителей»? На эту тему мы в Москве никаких разговоров не вели.
