Я понимаю, что это звучит странно, дико, даже кощунственно с точки зрения Православия, но я думаю, что это очень похоже на правду. Если хотите, я постараюсь объяснить, почему это произойдет именно у нас…
Президент, слегка удивленный поворотом разговора, лишь молча кивнул головой в ответ.
– …По той же причине, по какой Удерживающим служил именно русский Православный царь. Не французский, не немецкий, не румынский или болгарский, а именно наш монарх. Святая Русь – особая земля, а Православие – особая вера. Понимаете, храмы со времен Сергия Радонежского и его учеников ставили в удивительных точках. В тех, которые современные ученые считают активными точками поверхности планеты, в местах пересечения силовых линий, там, где наблюдают резонанс энергетики земных недр с дуновениями космоса. Человек в них наполняется энергией и силой. Это именно русское чудо, и почему знание о том, где ставить храмы, приходит именно с четырнадцатого века, никто не знает. Но за последние десять лет найдено множество подтверждений этому поразительному явлению.
И еще. Вы наверняка сердцем чуете, что Православная служба не похожа ни на одну другую. Наша литургия сплавляется в совершенное целое: магия звука, колеблющийся свет, тонкие запахи фимиама и ладана, божественное разноголосие пения. Все это затрагивает самые глубинные уголки души – и все это среди чарующей красоты иконописных образов. Литургия – вот сердце Православного богослужения. Именно поэтому староверы так крепко за него держались. Им не хотелось, чтоб у них вырвали сердце.
Только на Руси до никоновского раскола существовала архитектурная модель Пути к Небу. Только в деревянных шатровых церквах русского Севера сохранилась роспись небесного круга. В отличие от обычного иконостаса, размещенного в квадрате стен, обращенного к Востоку и отражающего эпизоды земной жизни Иисуса и Богоматери, апостолов и пророков, в шатровых храмах изображали совсем иное. Это – образы небесного, невидимого. А скрепляет все центральный образ, круглая икона либо Бога-Отца, либо новозаветной Троицы. Либо коронации Богоматери на небесах Богом-Отцом. А по краям – образы ангелов, херувимов и серафимов. Ничего подобного нет нигде в христианском мире.
Прежде, чем стать зоной сатаны, Россия была землей Бога, святой Русью. Это закреплено в самом глубинном пласте нашей культуры. И этот «генотип» имеет шанс проявиться, и тогда родится то, чему и названия сегодня еще нет. Ваша задача, уж простите меня великодушно за такие слова, в том и состоит, чтобы любой ценой продлить срок существования России. Так, чтобы она смогла породить то, что снова сделает ее Божьей землей.
А теперь я хочу указать вам на связь между болезнью России и ее способностью породить нечто новое. Я давеча читал одну антропологическую книжку с интересной теорией. Оказывается, человечество выживало и развивалось благодаря безумию. Только сумасшедшие могли выделиться из животного мира, начав заботиться о больных и мертвых. Но это именно сумасшедшие, а не наркоманы или пьяницы. Потому что в «тронутом» обществе подлинными безумцами являются добрые, праведные, думающие о близких люди. Поэтому у нас и есть шанс на спасение.
И спасибо за то, что меня выслушали, хотя это было не всегда приятно…
* * *
Оставшись в опочивальне, президент, наконец, устроился на ложе. Настоятель пожелал ему спокойной ночи весьма своеобразно: дав почитать на сон грядущий некий текст. Написанный, как сказал монах, одним из тех, кто избрал его своим духовным наставником. Устало зевнув, президент пробежал глазами первые строчки.
«Уважаемый президент!
После Беслана стало ясно, что вам открыто реальное видение мира. Тогда вы, возможно первым среди видных политических деятелей, сказали о неназванном могущественном враге, сеющем смерть и страдания. Вы не назвали этого врага. Вероятно, еще не время.
Если вы читаете эти строки, значит, мой труд достиг своего адресата. Прошу дочитать мой меморандум до конца, не смущаясь кажущейся странностью и нелепостью изложенного. Сегодня я, принявший постриг монах, еще несколько лет назад считался одним из лучших системных аналитиков в структуре Генерального штаба. Так что поверьте – приведенные здесь факты не просто калейдоскоп или случайная амальгама, а проявление четкой и, я бы даже сказал, строгой связи.
Итак, после смерти папы Иоанна Павла II и перед избранием на римский престол нового папы Бенедикта XVI (Иосифа Ратцингера) внимание прессы мира оказалось прикованным к манускрипту Святого Малахии. В 1139 ирландский монах Малахия вручил тогдашнему папе Иннокентию II список из 112 его преемников. В нем были не имена будущих первосвященников, а своего рода поэтические характеристики, девизы их понтификатов. Этот перечень хорошо известен в Ватикане уже не один век. Казалось бы, бред: как можно почти на тысячу лет вперед предвидеть события? Но вот всего лишь несколько фактов на выбор. (Подчеркну: несколько – ибо я не хочу злоупотреблять вашим временем и вниманием. На самом деле совпадений либо трактовок намного больше.)
Семнадцатым папой после Иннокентия II был Григорий IX. Малахия назвал его «Птицей Остии». Действительно, до своего избрания папой Григорий был кардиналом из Остии. Восемьдесят первым папой стал Урбан VIII, получивший от ирландского пророка прозвище «Лилия и роза». Папа родом оказался из Флоренции, где на гербе города имеется лилия. В гербе самого папы оказались три пчелы, собирающих мед у лилий и роз. Девяносто четвертый папа, Климент XIII, удостоился символа «Роза Умбрии». И точно: до своего избрания верховным понтификом он служил в Умбрии. Папа 95-й, Климент XIV, был назван Малахией «Проворным медведем». Как вы догадались, на фамильном гербе папы изображался именно косолапый.
Сто первый папа, Пий IX, получил туманное наименование «Крест из креста». На самом деле он сильно пострадал от Савойской династии, объединившей Италию с помощью Джузеппе Гарибальди в 1864 году. Савойский королевский дом имеет на своем гербе крест. Савойцы не только объединили страну, но и присоединили к ней город Рим, покончив раз и навсегда с папским государством (нынешний Ватикан – лишь его малых обломок). Эти события стали для Пия IX настоящим крестом. Сто второй понтифик, Лев Тринадцатый, получил неожиданный девиз «Свет в небе». На его фамильном гербе была – и это правда! – изображена комета. Папа сто четвертый, Бенедикт XV, удостоился грустного девиза «Религия непопулярна». Оно и понятно – этот папа правил в 1914–1922 годах. Комментарии излишни. Сто седьмой римский первосвященник, Иоанн XIII, был поименован Малахий «Пастором моря». До избрания папой Иоанн возглавлял церковь в Венеции. Папа сто восьмой, Павел VI, удостоился характеристики «Цветок цветков». Удивительно, но на его руках были вытатуированы три лилии. Сто девятый папа, Иоанн Павел I, получил странное имя «От половины луны» (De Medietate Lunae). Его понтификат продолжался недолго, всего 33 дня, а в момент смерти папы в небе висела половина лунного диска.
Умерший в апреле 2005 года папа Иоанн Павел II назван Малахией как De Labore Solis – «Тяжело работающее Солнце», «Солнце-труженик». Свой девиз понтифик-поляк полностью оправдал. Избранный на римский престол в 1978-м, он принял самое активное участие в сокрушении СССР в союзе с президентом США Рональдом Рейганом. Он объездил весь мир, чего не делал до него ни один папа. Девиз, почти необъяснимый в 1978-м, сегодня совершенно понятен.
Сто одиннадцатым папой по Малахии должен стать некто под девизом «Торжество оливковой ветви». То есть, избранный на место папы Иосиф Ратцингер. Подходит ли он под эту туманную характеристику? Вероятно, да. Оливковая ветвь издревле считалась символом мира, а избрание Ратцингера стало итогом несомненного компромисса. Ведь он – самый старый за последние триста лет папа, к моменту избрания ему было 78 лет.
Оливами всегда увенчивались древнегреческие боги Олимпа и мифические герои, бессмертные властители и те, кто определял судьбы мира. То есть, близкие к богам и сами боги. Ратцингер во многом соответствует статусу «олимпийца». С 1981 г. он руководил ключевой структурой Ватикана – Конгрегацией по вопросам вероучения, своего рода современной инквизицией. Он выступал ближайшим соратником покойного Иоанна Павла Второго, был одним из самых влиятельных ватиканских кардиналов. Попросив несколько лет назад отставки по причине преклонного возраста и слабого здоровья, он получил жесткий отказ со ссылками на свою незаменимость. А разве быть ближайшим помощником главы католической церкви (почитающим себя наместником Бога на Земле) – не «олимпийское» положение? Кажется, Малахия опять угадал.
Учитывая преклонный возраст нового папы, можно ожидать, что не очень далек тот день, когда на святой престол сядет 112-й и последний папа из списка Малахии. Ему ирландец посвятил не одну или две строки, как другим, а целый абзац. И звучит он крайне устрашающе. «В конце времен на престол Святой Римской церкви воссядет Петр Римлянин. При больших трудностях будет пасти он овец своих. Затем город семи холмов будет разрушен, и Страшный Судия сотворит суд на своим народом. Конец.» (В другом переводе с вульгарной средневековой латыни звучит так: «В конце времён престол Святой Римской Церкви займет Петр Римский, который будет кормить безвольных, совершая множество бедствий. В это время Город Семи Холмов будет уничтожен и Чудовищный Судья станет судить людей. Конец.»)
