Иногда появлялось желание дать резкую отповедь тому или иному зарвавшемуся датскому политику, однако мы убедились, что сдержанность по отношению к небольшой стране, с учетом менталитета датчан, чаще всего действует гораздо лучше окрика. Убедительно разъясняя нашу миролюбивую внешнюю политику, мы старались помочь левым силам дать отпор таким политикам, не ввязываясь непосредственно во внутриполитическую борьбу.
С приходом Ю. В. Андропова возникло много надежд.
Еще в первой половине 1960-х годов у меня сложились с Андроповым доверительные отношения. Он неординарно оценивал общественно-политическое развитие в нашей стране и в других странах, объявивших о том, что они пошли по пути социализма. Человек он был умный, думающий. Хрущев полностью ему доверял. Правда, его убеждения и его официальная позиция не совпадали, но он так себя вел, что в руководстве ЦК об этом не догадывались. Он умел глубоко прятать свои убеждения, хотя, по моему мнению, и не отказывался от них, надеясь на то, что придет время, когда он сможет себя проявить. И это время пришло.
Его имя не вспоминают в связи с событиями 1956 года в Венгрии. А ведь он был в то время советским послом в этой стране. Именно он первый назвал эти события контрреволюционным мятежом, хотя в Москве ему не хотели верить.
Он мне рассказывал, что в Венгрию срочно прилетел А. И. Микоян. В Будапеште в тот вечер все было спокойно.
– Микоян назвал меня паникером, – говорил мне Андропов, – а утром следующего дня мятеж вспыхнул с новой силой. Зверские расправы происходили в ранее тихом переулке перед окнами посольства. Увидев своими глазами, что происходит в Будапеште, Микоян сказал, что я был прав.
В феврале 1983 года я обратился к Андропову со следующим письмом:
«Уважаемый Юрий Владимирович, по ряду соображений я решил обратиться к Вам лично с предложением, которое, на мой взгляд, может иметь важное значение.
Вы хорошо знаете, что в течение последних нескольких лет западная пропаганда целенаправленно и массированно стремится убедить население своих стран в агрессивных намерениях Советского Союза, т. к. наши противники хорошо понимают, что невозможно развязать новую мировую войну, не подготовив к этому общественное мнение. Наши инициативы в области политики безопасности, как правило, замалчиваются или сознательно искажаются. Грубая клевета возводится на советских руководителей.
Однако в последние месяцы наметились положительные перемены. Сформулированные Вами новые предложения по конкретным проблемам политики безопасности настолько убедительны, доступны и привлекательны, что замолчать или исказить их просто невозможно. Это обстоятельство, а также ветер добрых перемен внутри страны после Вашего избрания на пост Генерального секретаря ЦК КПСС вызвали здоровый и все растущий интерес к Вашей личности во всех слоях западного общества. Все хотят знать: «А кто такой Ю. В. Андропов?» Здесь привыкли связывать отношение к идеям с доверием к тем деятелям, которые эти идеи выдвигают. Именно поэтому все больше людей на Западе не верят в благие намерения президента Р. Рейгана, так как он катастрофически быстро теряет доверие к себе среди широких слоев западной общественности. И это при том, что ежедневно органы массовой информации, особенно телевидение, из кожи вон лезут, чтобы представить американского президента в привлекательном виде.
Юрий Владимирович, население западных стран должно узнать Вас как личность, как человека. У Вас ведь имеется прекрасное сочетание огромного житейского и политического опыта, блестящего знания международных и внутренних проблем и умения убедительно и просто вести беседу, проявляя при этом редкое человеческое обаяние.
Ваше появление на телевидении в обычной человеческой обстановке, ведя живую, непринужденную беседу, произвело бы огромное впечатление на Западе и имело бы большое политическое значение. Кстати, В. И. Ленин пользовался подобным приемом, когда он стал главой нашего государства после Октября. Тогда было важно донести правду о нашей стране до широких слоев западной общественности и заручиться поддержкой трудящихся западных стран.
На днях я встречался с видным деятелем социал-демократической партии Дании, депутатом фолькетинга и парламентским докладчиком СДПД по внешнеполитическим и оборонным вопросам Лассе Будтцем. Он активно участвует в мероприятиях Социнтерна.
Л. Будтц является ведущим датским журналистом, известным в Западной Европе политическим обозревателем. Настроен доброжелательно к советским внешнеполитическим инициативам, выступает аргументированно и в парламенте, и в печати с критикой внешней политики нынешней администрации США. Он входит в тройку, возглавляемую председателем СДПД А. Йоргенсеном, которая вырабатывает внешнеполитический курс социал-демократической партии. Ко всему прочему, человек этот и внешне, и внутренне весьма обаятельный. Именно Л. Будтц выдвинул идею такой Вашей встречи с Западом.
По его мнению, было бы хорошо, если беседа не будет строго регламентирована, хотя перечень тем, главным образом по проблемам внешней политики, может быть оговорен предварительно. Беседу лучше было бы вести в неофициальной обстановке.
Л. Будтц, несомненно, хорошо расскажет об этой встрече и беседе, его репортаж разойдется по всему миру. Если же Вы дали бы согласие заснять беседу, например, на видео, то она будет показана очень широко на Западе. Юрий Владимирович, я понимаю, что мое предложение может быть неприемлемо, но прошу Вас верить, что оно исходит из моего искреннего желания принести пользу и делу и лично Вам.
С самыми добрыми пожеланиями, Н. Егорычев
3 февраля 1983 года, Дания. Копенгаген».
Через две недели я получил от Андропова следующий ответ:
«Тов. Егорычеву Н. Г. Не сомневаюсь, что Ваше предложение организовать мою беседу с видным деятелем СДПД, депутатом датского фолькетинга Л. Будтцем и передать ее по западному телевидению продиктовано интересами дела.
Однако в силу целого ряда обстоятельств в данный момент организация такого телеинтервью представляется нецелесообразной. Это не исключает того, что к этому вопросу можно было бы вернуться позднее.
17.02.1983 Ю. А.».
Как мне говорили, это был первый случай в истории МИДа, когда Генеральный секретарь партии прислал лично послу шифровку.
Незадолго до окончательного отъезда из Дании я отчитался перед Центром о работе, проделанной посольством в предшествующем, 1983 году. Посольство поработало неплохо. Были и некоторые успехи.
Социал-демократическое правительство А. Йоргенсена в 1982 году уступило место коалиционному правительству П. Шлютера. Правда, в фолькетинге сохранилось так называемое «антиракетное большинство» во главе с социал-демократами.
Правительство Шлютера заявило о готовности к поддержанию нормальных политических отношений с социалистическими странами. Датское правительство проявило заинтересованность в уменьшении напряженности в отношениях Восток – Запад. Проамериканская линия этого правительства по отношению к советским внешнеполитическим инициативам, по существу, была блокирована «антиракетным большинством» в фолькетинге.
В феврале 1983 года Дания приостановила выплату своей доли на расходы НАТО по подготовке к развертыванию американских РСД (ракет средней дальности). А в декабре 1983 года датский парламент принял решение отмежеваться от начавшегося размещения американских РСД, активно работать в пользу возобновления переговоров о евроракетах.
Несмотря на общее обострение международной обстановки, сохранялась положительная тенденция поступательного развития советско-датских отношений. Это проявилось в связи с визитом в СССР в октябре 1983 года министра иностранных дел Дании У. Эллемана-Енсена. В результате этого визита датчане стали лучше понимать наши позиции по вопросам европейской безопасности и всего комплекса отношений Восток – Запад. Были определены дополнительные возможности для продолжения контактов на высоком уровне, а также торгово-экономичсеского и технического сотрудничества. Хорошо действовал механизм политических консультаций между министерствами иностранных дел двух стран.
Дальнейшее развитие получили советско-датские торгово-экономические отношения и научно-технические связи. Товарооборот советско-датской торговли в 1983 году составил 351 миллион инвалютных рублей с превышением нашего экспорта над импортом на сумму 235 миллионов инвалютных рублей.
В конце февраля 1984 года был подписан заказ на изготовление трех морских рефрижераторов для Советского Союза на датской верфи в Ольберге стоимостью около 800 миллионов датских крон.
Наше посольство активизировало работу с членами датского руководства, представителями МИДа, основными политическими силами, оказывающими влияние на формирование датской внешней политики. Большое внимание уделялось сохранению и углублению связей с СДПД – наиболее влиятельной силой «антиракетного большинства» в парламенте.
