«В дивизии мною были довольны… и 1 октября 1935 года мне было приказано подать рапорт о приеме в высшую военную академию в Берлине, готовившую офицеров генерального штаба. Курс обучения в академии продолжался два года. В течение первого года занятия ограничивались масштабом полка (31 — летний Меллентин не являлся на тот момент даже подполковником. — С.З.), а на втором году нас учили управлять дивизиями и высшими соединениями (/— С.З.)» [42, с. 6].
1 октября 1937 года Меллентин становится третьим офицером штаба (начальником разведывательного отдела) 3-го Берлинского армейского корпуса. На этой должности он прослужил до 31 декабря 1939 года и в этой же должности прошел Польскую кампанию. Таким образом, стаж Меллентина на посту начальника разведки штаба корпуса с 1 октября 1937 г. до 1 сентября 1939 года, к началу боевых действий составлял практически два года.
Некоторые историки полагают, что, дескать, в числе репрессированных были не только «полноценные» армейские командиры, но и откровенно «лишние» люди. Любопытно, если все так, то отчего их просто не уволили? Расстреливать зачем?!
Как вы полагаете, если бы, скажем, в 220 году до нашей эры римский Сенат казнил (ну просто так, ради укрепления армии) Фабия Максима, вызывавшего постоянное раздражение и у Сената, и у народа, или Сципиона-младшего (Африканского), еще не имевшего на тот момент никакого веса и никаких побед, римляне серьезно укрепили бы свою армию накануне 2-й Пунической войны?
«Кстати сказать, Сталин был не так глуп, как нам его рисуют. Ворошилова с Буденным товарищ Сталин тоже отстранил от власти. Ни Ворошилов, ни Буденный перед войной (которой? — С.З.) не занимали постов, которые требовали опыта, ума и знаний» [64, с. 32].
Ложь в квадрате. Именно Ворошилов руководил войсками в ходе Польского похода 1939 года. Он же руководил войсками в ходе финской кампании 1939–1940 годов. Все приказы Ставки (Ворошилов, Шапошников, Сталин) шли от его имени и за его подписью, в редких случаях — за подписью Шапошникова. Ворошилов «слетел» с поста наркома только после финской «победы» (Вторая мировая для СССР началась 17 сентября 1939 года, а не 22 июня 1941-го), следовательно, этот выбор Сталина уже являлся ошибочным и исправлять ошибку пришлось уже в ходе войны.
Буденный вплоть до начала Отечественной занимал посты командующего войсками Московского военного округа (с 1937-го) и члена Отавного Военного Совета Наркомата обороны СССР, а в 1939— 1940-м одновременно и заместителя наркома обороны. С августа 1940-го он — 1-й заместитель наркома обороны.
И разве не их, своих старых соратников по Южному фронту, Сталин в 1941-м отправил на самые что ни на есть ответственные посты: одного — руководить вместе со Ждановым вторжением в Финляндию и в Восточную Пруссию, согласно плану «Гроза», другого — руководить войсками Юго-Западного направления. Вообще в ходе войны Буденный последовательно занимал посты командующего группой войск армий резерва Ставки (июнь — июль 1941), главнокомандующего войсками Юго-Западного направления (июль-сентябрь 1941), командующего Резервным фронтом (сентябрь — октябрь 1941), главнокомандующего войсками Северо-Кавказского направления (апрель — май 1942), командующего Северо-Кавказским фронтом (май — сентябрь 1942).
«Их имена: Б.М. Шапошников, Г.И. Кулик, С.К. Тимошенко. Эти трое не укладываются в теорию поголовного истребления командармов 1-го ранга, поэтому их просто в статистику не включили» [64, с. 33].
Все трое очень даже хорошо в нее вписываются, все трое — сталинские выдвиженцы, входившие в «команду войны». Поэтому их и не «шлепнули».
«…Закроем глаза и мысленно повторим пять имен командармов 1-го ранга, павших жертвами ужасающего беззакония» [64, с. 33].
Но вовсе не эти пять человек определяют лик террора (репрессированы были тысячи). Суворов пытается создать у читателей впечатление, что значительную часть репрессированных составляли работники НКВД, военюристы и политработники. При этом Виктор Богданович никак не комментирует, например, то факт, что из 57 имевшихся в стране комкоров было репрессировано… 50 (!)
Получается, что НКВД — это нечто, что выросло само собой, как злокачественная опухоль, а не Сталин взрастил этот аппарат, и что товарищи Ежов, Берман и Фриновский сами собой пришли и заняли свои должности, а не были назначены все тем же Сталиным.
«Фриновский лично участвовал в арестах, допросах, пытках и расстрелах. Воспоминания о нем поражают однообразием: бандитская морда, бандитская стрижка, руки расписаны синими картинками бандитской романтики, бандитская речь и душа бандитская» [64, с. 36].
Да, но это и есть сталинские кадры. А до Фриновского был Чер-ток. А после Фриновского будут Кобулов, Рюмин, Влодимирский… Все «друзья народа» — птенцы товарища Сталина.
«В августе 1938 года власть Ежова и Фриновского кончилась» [64].
Ошибочка. Первым замом Ежова был Берман. Фриновский был вторым. Потом товарищ Сталин, используя знакомый нам шаблонный прием, услал товарища Бермана по следам товарища Ягоды в наркомат связи (в «Контроле» Суворов почему-то представляет этот факт, как усиление позиций НКВД в стране), а затем Фриновского — в наркомат ВМФ (вот тогда Фриновский и получил чин командарма I ранга: негоже человеку, практически партикулярному, возглавлять подобное ведомство). Вот в промежутке между уходом Бермана и собственным, Фриновский успел немного побыть первым «замом». Сталин уже выводил на удар по Ежову товарища Берия Л.П., уже успевшего залить кровью всю Грузию. Берия, противник Ежова, стал, таким образом, первым замом своего врага. Фриновского же Сталин неспроста услал в наркомат ВМФ, так же как неспроста отправил Бермана в наркомат связи.
«Как же руководить военно-морским министерством человеку, который на флоте не служил и ничего о флоте не знает? Он и не руководил. Он занимался тем же, чем и раньше, — чистил флот от вредителей и шпионов» [64, с. 37].
Вовсе не в этом смысл новых назначений «живых покойников» — Бермана и Фриновского. Флот к апрелю 1939-го уже был основательно «почищен», так что стараться на этом поприще особой нужды не было. Сталин назначил Бермана и Фриновского на новые посты только для того, чтобы затем уходом этих несуразных фигур прикрыть приход нужных для будущей войны людей. А прикрыть приход Кузнецова и Пересыпкина требовалось, ибо эти назначения были сродни назначению комбата Виноградова — командиром дивизии, а комдива Кирпоноса — командующим УОВО. Впрочем, обо всем этом позже.
«А потом утрем скупую мужскую слезу и вспомним, что первым по своему положению среди расстрелянных командармов 1 ранга был великий флотоводец. Вспомним Фриновского и заплачем: о невинная жертва произвола!» [64, с. 38].
Однако мы не дождались рассказа об остальных четырех репрессированных командармах I ранга (так же как ранее не дождались рассказа о 50 репрессированных комкорах). Вы не хотите поведать нам о них? Нет? Но Вы обязаны знать их, если уж сумели отыскать среди них Фриновского! Что ж, придется опять взять на себя эту обязанность.
Итак.
1. Член Военного совета НКО СССР, командующий Белорусским военным округом И.П. Уборевич.
2. Член Военного совета НКО СССР, командующий Киевским военным округом И.Э. Якир.
3. Командующий Белорусским военным округом И.П. Белов.
4. Первый заместитель наркома обороны, Командующий Киевским военным округом (бывший заместитель командующего Особой Дальневосточной армией и командующий Приморской группой войск) И.Ф. Федько.
Как видим, «лишних» людей среди них нет.
«Несметные орды задрапированных друзей народа официально в карательных органах как бы не состояли… Изрядные табуны карателей жили и работали под маской высшего командного состава Красной Армии. Каратели числились полководцами и флотоводцами, носили воинские зна-Ю1 и знаки различия вплоть до командарма 1 ранга, но полководцами и флотоводцами не являлись» [64].
Выше уже отмечалось, что Фриновский получил свой командармовский чин вместе с переводом в наркомат ВМФ. К слову, ни фриновский, ни Берман, ни сам Ежов (так же как и «старый чекист» Берия) чекистами до назначения в наркомат внутренних дел никогда не были. Ежов получил чин Генерального комиссара госбезопасности только в 1937 году, когда уже являлся руководителем наркомата (как известно, до своего нового «чекистского» назначения Ежов являлся секретарем ЦК).
Возможно, и были в наркомате внутренних дел работники обладавшие высшими армейскими званиями (хотя, насколько известно, у сотрудников НКВД были собственные чины и звания), но лично мне они не попадались. При каких обстоятельствах «заработал» свой чин Фриновский, уже упоминалось. А где же остальные «армейские чекисты»?
«19 сентября 1938 года начальник 6-го отдела УКНС (Управление командного и начальствующего состава) РККА полковник Ширяев представил заместителю народного комиссара обороны армейскому комиссару 1 ранга Е.А. Щаденко справку о числе командиров, уволенных из рядов РККА в период с начала 1937 года по сентябрь 1938 года.
