Теперь над Кубой летали не только военные разведчики U-2, недосягаемые для кубинской ПВО, но и низколетящие разведчики типа F-104 или RF-8, проходившие на околозвуковой скорости на низких высотах. По низколетящим целям кубинские зенитные автоматы неоднократно открывали огонь, но в большинстве случаев безрезультатно. Огнем кубинских зенитчиков был сбит лишь один истребитель-бомбардировщик F-104.
Советские части имели приказ не обстреливать американские самолеты. Однако 27 октября 1962 г. 4-й дивизион 27-й дивизии ПВО выпустил ракету С-75, сбившую на высоте 21 тыс. м самолет-разведчик ВВС США U-2. Летчик Р. Андерсон погиб, его тело было передано американской стороне.
4 ноября два советских истребителя погнались за двумя американскими истребителями-бомбардировщиками F-101, пролетавшими на малой высоте над Кубой. Как только янки обнаружили позади себя МиГ-21, то мгновенно включением форсажа увеличили скорость и ушли в сторону моря. После этого эпизода американские самолеты в районе советского аэродрома больше не появлялись.
22 октября президент Кеннеди выступил по телевидению с предельно драматизированной речью, которые ему так удавались. Он подтвердил присутствие ракет на Кубе и объявил военно-морскую блокаду в виде карантинной зоны в 500 морских миль (915 км) вокруг берегов Кубы, предупредив, что вооруженные силы были «готовы к любому развитию событий», и осудив Советский Союз за «секретность и введение в заблуждение». Кеннеди отметил, что любой ракетный запуск с территории Кубы в сторону любого из американских союзников в западном полушарии будет расценен как акт войны против США. Замечу, что подобная блокада была беспрецедентным нарушением международного и военно-морского права.
24 октября в 10 часов утра 180 кораблей ВМС США окружили Кубу с приказом ни в коем случае не открывать огонь по советским судам без личного приказа президента. К этому времени на Кубу шли 30 кораблей, в том числе «Александровск» с грузом ядерных боеголовок и 4 корабля, везущие ракеты для двух дивизионов баллистических ракет средней дальности.
Историки уже полвека спорят, как развивались бы события, если бы СССР располагал мощным надводным флотом. Замечу, что директивой Генштаба СССР от 13 июня 1962 г. в рамках операции «Анадырь» была предусмотрена посылка к берегам Кубы эскадры надводных кораблей. Предполагалось отправить корабли с Северного, Балтийского и Черноморского флотов. Данных о кораблях, готовившихся к походу на Кубу с Северного и Балтийского флотов, автором не найдено. А вот на Черноморском флоте был сформирован отряд надводных кораблей в составе крейсера проекта 68бис «Кутузов» и двух ракетных эсминцев проекта 57Б «Гневный» и «Бойкий» с 32 крылатыми ракетами типа КСЩ на борту. Командующим отрядом назначили вице-адмирала Васильева (от Северного флота). Была проведена тщательная боевая и техническая подготовка кораблей. Корабли прошли докование, проверки всех видов полей, полный курс боевой подготовки.
Говорили, что в Атлантике этот отряд должен встретиться с кораблями Балтийского и Северного флотов и далее в составе Объединенной эскадры следовать на Кубу.
Приказ об отправке надводных кораблей на Кубу был отменен в конце сентября 1962 г. Причины и детали этого до сих пор неизвестны.
В итоге прикрывать советские торговые суда, направлявшиеся на Кубу с грузом оружия, пришлось четырем дизельным торпедным подводным лодкам проекта 641 — Б-4, Б-36, Б-59 и Б-130 — под командованием командира 211-й бригады Северного флота капитана 1-го ранга В. Агафонова.
Все лодки имели по одной, а по некоторым данным, по две торпеды с ядерной боевой частью (ЯБЧ). Замечу, что одна из этих лодок с именем Б-130 участвовала в испытаниях нового боевого отделения с ЯБЧ в районе Черной Губы на южной оконечности Новой Земли. 23 октября 1961 г. лодка выпустила торпеду с ЯБЧ, которая точно попала в центр боевого поля и взорвалась на глубине 30 м. Мощность новой ЯБЧ составляла около 20 кт.
В ночь на 1 октября 1962 г. четыре лодки покинули Полярное, С этого момента они выводились из состава Северного флота, передавались под непосредственное управление Главного штаба ВМФ и стали именоваться 69-й бригадой.
Согласно приказу, лодки должны были скрытно следовать в кубинский порт Мариэль со средней скоростью 10 узлов.
В ответ на объявление блокады Кубы Хрущев пригласил к себе находившегося в то время в Москве президента американской корпорации «Вестингауз» Уильяма Кнокса, который был тесно связан с администрацией США. На встрече Никита Сергеевич заявил: «Остановка и обыск советских торговых судов в открытом море будет считаться пиратством, и если США поступят таким образом, то я прикажу своим подводным лодкам потопить американские военные корабли»{68}.
Президент Кеннеди отреагировал на это немедленно, приказав ВМС США найти и вынудить подняться на поверхность русские подводные лодки, а в случае необходимости — уничтожить. Против четырех дизельных лодок американцы выдвинули целую «великую армаду»: три авианосные противолодочные поисково-ударные группы в составе авианосцев «Эссекс», «Рэндолф» и «Уосп», каждый из которых имел на борту 50—70 самолетов и вертолетов, противолодочный вертолетоносец, более 180 кораблей сопровождения, а также почти двести самолетов базовой патрульной авиации. В Карибском море к югу от Кубы было дополнительно развернуто ударное соединение во главе с атомным авианосцем «Энтерпрайз».
Подробности охоты за лодками проекта 641, получившими по натовской классификации обозначение «Foxtrot», хорошо описаны в книге А.Ф. Мозгового «Кубинская Самба квартета “Фокстротов”»: «Вокруг творилось нечто странное. Не успевали лодки стать под РДП для зарядки аккумуляторов, как обнаруживался сигнал самолетных РЛС. Приходилось срочно нырять. Главный штаб не давал никаких ясных ориентировок. Вместо них — телеграммы о необходимости усиления политработы с экипажами и предупреждения о “достойном поведении” моряков по прибытии на Кубу»{69}.
Н.А. Шумков вспоминал: «Докладывает акустик: “Слышу шум винтов!” Причем сразу с четырех направлений. Дал команду на срочное погружение. Едва погрузились на 20 метров — над нашими головами шум винтов, который безо всяких акустических средств услышал каждый член экипажа. Потом раздались взрывы трех глубинных гранат. По международному своду, это сигнал к немедленному всплытию. Одна из гранат взорвалась прямо на палубе Б-130. Стальной корпус зазвенел. Впечатление такое, что нас начали атаковать настоящими глубинными бомбами. А это война!»{70}
В итоге американцам удалось заставить всплыть подводные лодки Б-59, Б-36 и Б-130. Американцы буквально издевались над всплывшими советскими подлодками. Эсминцы имитировали таранные удары, доходя до 50 м до борта лодки, и только тогда отворачивали. Противолодочные самолеты «Треккер» с авианосца «Рэндолф» делали круг, а затем на бреющем полете на высоте 20—30 м проносились над лодкой Б-59, стреляя по курсу лодки из пулемета. И так повторялось несколько раз. Потом Б-59 взяли в тиски эсминцы.
В конце концов, из Москвы поступил приказ 69-й бригаде возвращаться домой. При этом подводная лодка Б-130 из-за поломки дизельной установки и полной разрядки аккумуляторов была доставлена в Полярное из района Азорских островов спасательным судном СС-20.
Кроме лодок 69-й бригады 22 октября 1962 г. американцы обнаружили в районе Азорских островов подводную лодку проекта 611 Б-75. Эта лодка в середине октября вышла из Кольского залива и пошла в центральную часть Атлантики. На ее борту были две торпеды с ЯБЧ. Американские самолеты засекли Б-75, дозаправлявшуюся топливом и водой с танкера «Терек». Однако лодка, так и не заправившись до конца, погрузилась и сумела уйти от преследования сил ПЛО США.
На Тихоокеанском флоте подводная лодка Б-88 (проекта 611, введена в строй 25 сентября 1957 г.) 28 октября 1962 г. покинула базу на Камчатке и отправилась к Гавайским островам. 10 ноября Б-88 заняла позицию и начала патрулирование у Пёрл-Харбор. 14 ноября поступила радиограмма возвращаться, не успела лодка лечь на обратный курс, как пришла новая радиограмма — вернуться на позицию.
Командир Б-88 капитан 1-го ранга К.К. Киреев вспоминал: «Уж не знаю, в чем причина перемены намерений командования. Может, в том, что мы засекли у Пёрл-Харбор новейший авианосец “Констел-лейшн”. Б-88 приказали продолжать слежение за ним. Мы записали шумы его винтов на разных режимах хода, послушали радиопереговоры. Использовали также в качестве учебной цели — выходили на авианосец в атаки»{71}.
К 20-м числам октября обстановка вокруг Кубы предельно накалилась. Одновременно с этим началась интенсивная ежедневная переписка между Хрущевым и Кеннеди по поиску компромиссов и путей выхода из кризиса. 26 октября советское правительство заявило, что если США откажутся от нападения на Кубу и будут удерживать других от таких действий, и если они отзовут свой флот, то это полностью изменит ситуацию. В таких условиях СССР, со своей стороны, будет готов дать заверение, что советские суда не будут доставлять на остров какое-либо оружие, и отпадет необходимость в пребывании советских военных специалистов на Кубе. Затем Советский Союз выдвинул новое предложение — вывод советского «наступательного оружия» с Кубы должен быть связан с ликвидацией американского «аналогичного оружия» (ракет «Юпитер») в Турции.
