ручными гранатами. Командир полка, почувствовав, что неприятель потрясен, приказал 4-му эскадрону спешиться и перейти в лобовую атаку. После этого противник отошел на вторые оборонительные рубежи. Во время этой блестящей атаки погиб смелый командир эскадрона капитан Абба, действуя во главе своих кавалеристов. Он сражался до последнего патрона и умер с оружием в руках.
Победоносное завершение боя провел 3-й эскадрон. Отряд под командованием майора Лита, включая главного фельдфебеля и остальной персонал штаба, мчался галопом с саблями наголо, воодушевляя свои подразделения. Налетев на неприятеля, они порубили тех, кто еще сопротивлялся, и заставили противника сложить оружие. Но бой еще не закончился. Майора Лита ранило, но он продолжал сражаться в пешем строю до конца и погиб смертью храбрых. Были убиты младший лейтенант Рагацци, его помощник и еще несколько человек из штаба группы. Командир эскадрона капитан Маркио получил тяжелые ранения и потом перенес операцию по ампутации правой руки.
Карта 9. Атака на Избушенский (позиции в ночь на 24 августа 1942 года)
Противник прекратил сопротивление. Мы захватили несколько сотен пленных, много вооружения (в том числе 4 артиллерийских орудия) и многочисленные военные материалы.
Так 24 августа в 9:30 завершилось это славное сражение, вошедшее в историю полка под названием „атака в степи у Избушенского“.
Храброе поведение полка „Савойя Кавалерия“ внесло существенный вклад в общий ход главного сражения. Они уничтожили два советских батальона и рассеяли по степи третий, ликвидировав сильный наступательный плацдарм противника в районе Чеботаревского. Кроме того, им удалось ослабить давление на левом фланге 17-го немецкого корпуса, где складывалось угрожающее положение.
Я понимал, что необходимо удерживать инициативу в своих руках, но события ночью и на следующее утро вынудили меня еще раз изменить планы. Комплекс наших контратак способствовал локальным успехам, однако, на обширной территории южнее Дона русские уже скопили превосходящие силы, поэтому измотанные батальоны дивизии „Челере“ не могли больше противостоять наступлению по всей ширине фронта. Нам на какой-то момент удалось ограничить продвижение неприятеля вперед и выиграть время, чтобы укрепить позиции у Чеботаревского и Ягодного. 23 августа 1942 года мы можем определить, как завершение второй фазы оборонительной битвы на Дону.
События в нашем секторе обороны еще раз показали важность операций на южном участке русского фронта. Немецкое наступление было в полном разгаре. На юге силы Группы армий „А“ наступали на Кавказ и уже заняли важный район нефтедобычи Майкоп и Пятигорск. Севернее, на правом фланге группы армий „Б“, продвижение развивалось не так быстро из-за многих трудностей на пути к Волге. 4-й танковой армии удалось приблизиться к реке в 30 км южнее Сталинграда, но на левом фланге 6-я армия наткнулась на неистовые вражеские контратаки и не смогла пройти Дон в долине Серафимовича.
Борьба продолжалась с крайним упорством в течение всего августа 1942 года, и только в первые дни сентября немцам удалось, наконец, закрепиться на Волге, севернее и южнее Сталинграда. Развернулась смертельная борьба, так как русские понимали важность судьбы этого города. Советское наступление с новой силой обрушилось на 6-ю армию и ее коммуникации, открыв третью фазу битвы на Дону.
Наша линия фронта проходила северо-восточнее Ягодного по высотам 197,2–208, 4–218,9. Восточнее полк „Савойя“ после эпического боя у Избушенского закрепился на высоте 217,3. Я приостановил осуществление своего плана атакующих маневров, так как днем 24 августа русские возобновили широкомасштабное наступление при поддержке многочисленной артиллерии и минометов, стремительно атаковав наши позиции между дивизиями „Челере“ и „Пасубио“ на высоте 208,4. Затем, расширив атаку на севере, они ударили по сектору немецкого полка. Упорное сопротивление немцев и берсальеров из XVIII и XIX батальонов при эффективной поддержке нашей артиллерии позволило сдержать серию постоянно повторяющихся атак, угрожавших прорвать фронт на широком участке. Мы понесли серьезные потери, но не такие огромные, как у неприятеля, потерявшего весь 889-й стрелковый полк из 197-й дивизии.
В 21:00 того же дня противник снова нанес удар и опрокинул позиции на правом фланге дивизии „Челере“. Силы атакующих оценивались в 3 батальона при поддержке интенсивного артиллерийского и минометного огня. С наступлением темноты русские продвинулись дальше, охватывая фланг и заходя в тыл дивизии. Наши части были вынуждены отступить к Ягодному на высоту 186,1.
Действия русских 24 августа ослабили нашу оборону и уменьшили возможность маневров между секторами. Утром 25 августа неприятель атаковал рубежи у Ягодного, где держали позиции берсальеры и пехотинцы из 53-го полка. Удары наносились с северо-запада, с севера и с северо-востока. Сказывалось подавляющее численное превосходство атакующих. Русские ворвались в населенный пункт, прорвав передовую линию обороны артиллерии, и далеко проникли в долину между реками Кривая и Цуцкан.
Вся связь прервалась. Наступил кризис командования. Отступление стало неизбежным. Подразделения 54-го пехотного полка пытались сдержать неприятеля на восточном склоне долины Цуцкан, прикрывая отступление чернорубашечников и остатков II батальона из 54-го полка, полностью лишенных боеприпасов. Полк „Новара“ получил приказ сгруппироваться, пересечь долину и противостоять неприятелю, обеспечивая защиту группе конной артиллерии. В III группе артиллерии осталось целым только одно орудие. Орудия из остальных групп артиллеристы 17-го полка дивизии „Сфорцеска“, лишенные горючего и лошадей, тащили вручную!
25 августа, ближе к полудню, полку „Савойя Кавалерия“ приказали действовать с высоты 213,5 по направлению на юг, чтобы создать угрозу на левом фланге атакующей колонны русских. Одновременно я попросил провести аналогичный маневр командование XVII немецкого корпуса в случае, если противник продвинется за Большой и отрежет нам пути отхода на Горбатовский. Но полк „Савойя“ не смог выполнить свою задачу, так как русские уже прорвались в долину со стороны Ягодного и продолжали успешно двигаться вперед. Полк не смог сделать ничего другого, как спешиться и совместно с пехотинцами 54-го полка занять оборону на правом фланге, стараясь замедлить неприятельское наступление. Позднее к ним присоединились кавалеристы из полка „Новара“.
XVII немецкий корпус, командование которого я попросил о поддержке, продемонстрировал в течение всей битвы недостаточное чувство товарищества и солидарности, необходимые в бою независимо от того, какой нации союзники. Их поведение достойно осуждения. Это тот самый армейский корпус, ради которого наша дивизия „Челере“ была обескровлена у Серафимовича. Наши войска находились в отчаянном положении между Чеботаревским и Большим, вражеская атака против дивизии „Сфорцеска“ расколола позиции в нашей обороне, русские преследовали нас во время всего трудного отступления вдоль долины реки Цуцкан, – и в это время нам отказали в помощи.
Ситуация осложнилась еще больше с потерей Чеботаревского. Боеспособность частей за шесть дней непрерывных боев сильно упала, войска просто истощились без отдыха. В долине Цуцкан возникла серьезная
