Эмблема революции претерпела в фёлькиш-антисемитской агитации своеобразное переосмысление. Так, «Форпостен», орган «Союза против еврейской гордыни», возвестил после ноябрьского переворота: «Бело-голубое знамя еврейского народа и кроваво-красное знамя шотландских масонских лож до поры до времени одержали победу!» Красное знамя, вывешенное «евреем Иоффе» 1 мая 1918 г. на здании посольства Советской России на Унтер-ден-Линден и видное отовсюду, есть стяг цвета крови и мести, цвета, который «веками использовался ложами масонов». Масоны, чья цель — «всеобщая мировая республика», «союз человечества, как это зовется на языке масонских лож, или Лига наций, как ныне вещает президент Вильсон», «позаботились о том, чтобы все силы бунтовщиков, ничего не подозревая, использовали красное знамя»{708}. И когда советы рабочих и солдат поместили на своих печатях эмблему сплетенных рук, они не знали, что эти сплетенные руки в действительности являются «символом Alliance Israelite Universelle»[125].
В подобных рассуждениях, при всей их сумбурности, прослеживалась отчетливая основная идея, что красные партии переворота, как и социал- и либерал-демократические партии республики, управляются масонами, тогда как последние, и прежде всего «шотландские ложи» в Лондоне и «Великий Восток» в Париже, в свою очередь, управляются «Всемирным еврейским альянсом». Во всяком случае лишь благодаря антимасонским памфлетам идея мирового еврейского заговора обрела структуру и законченную, опирающуюся сама на себя систему аргументации.
Наряду с памфлетом Карла Хайзе «Масонство Антанты и мировая война» значительное распространение получила книга Фридриха Вихтля «Мировое масонство — мировая революция — мировая республика» (1918–1919). В ней масоны характеризовались как абсолютная персонификация демократического модерна: «Монархии должны исчезнуть, народы — получить духовное освобождение, “эмансипироваться” и взять власть в свои руки»{709}. Мировая война представляла собой тем самым лишь «долго подготавливавшуюся пробу сил масонства, чей политический генеральный штаб находится в Лондоне, а духовное руководство — в Париже»{710}. Соответственно, по Вихтлю, большевизм едва ли играл какую-нибудь роль в мировой революции. Лишь в последней фразе Вихтль объясняет, что хотя для него «хорошая, управляемая немцами республика» лучше, чем плохая монархия, но еще хуже «республика произвола и адвокатов под властью “масонских князей” типа Эйснера, Ленина, Радека или Кона»{711}. Этот выпад, вероятно, был направлен против искушений национал-большевизма в собственном германо-фёлькишском лагере{712}.
В новой книге Вихтля «Масонство — сионизм — коммунизм — спартакизм — большевизм», написанной два года спустя, схема доказательств несколько модифицирована. Согласно ей, международное еврейство за это время породило новый вид «иллюминатов» — спартаковцев и большевиков. Разумеется, «Протоколы сионских мудрецов» — лишь насмешка над целями коммунизма. Единственной целью социалистических переворотов было, по мнению Вихтля, создание хаоса и правового беспорядка, которые возвестят о начале еврейского мирового господства, явленного в женевской Лиге наций, которая в конце концов «вывесит бело-голубой флаг еврейского государства»{713}.
Насаждению определенной версии насчет роли, вероятно, самого знаменитого антисемитского текста, одиозных «Протоколов сионских мудрецов»[126], помогло утвердившееся задним числом представление о том, что их распространение в среде мировой общественности в первую очередь было связано с заговором «белогвардейцев» и немецких контрреволюционеров и что речь здесь шла о ключевом тексте, способствующем возникновению национал-социализма и его кровожадной ненависти к евреям. Однако имеются некоторые данные, позволяющие поставить под сомнение эту точку зрения.
Действительно, публикация «Протоколов» в Германии, Англии и США на рубеже 1919–1920 гг. шла параллельно. Через несколько месяцев они были изданы во Франции, Швеции и других странах. Всякий раз считалось, что их распространяют российские эмигранты, беженцы из Прибалтики, немецкие офицеры и представители союзников Антанты. Версия «Протоколов» на русском языке ходила в годы революции и Гражданской войны (главным образом в последнем издании Нилуса 1917 г.) по обе стороны фронта, и для передачи их не было нужды в конспиративных путях. Альфонс Паке, например, видел книгу летом 1918 г. на столе у своего московского квартирного хозяина (промышленника){714}.
Немецкое издание «Протоколов», вышедшее из печати — вопреки выходным данным — только в январе 1920 г., на первых порах не привлекло ничьего внимания. Оно, как и другие антисемитские издания, раскупалось довольно быстро, но — во всяком случае в восприятии господ из «Союза против еврейской гордыни», в издательстве которых напечатан этот памфлет, — «замалчивалось» большой прессой[127]. Немалую роль, по-видимому, сыграли при этом пространнейшие комментарии издателя, скрывшего свое имя под псевдонимом «Готфрид цур Беек», т. е. председателя союза Людвига Мюллера (он же «Мюллер фон Хаузен»): они составили более двух третей книги «Тайны мудрецов Сиона» и носили абсолютно произвольный и анахронический характер{715}.
Тем не менее, если на мгновение погрузиться в безумный мир комментатора «Протоколов», возникает вполне отчетливая картина. «После всего, что произошло в России вслед за свержением царя и в Центральной Европе после 9 ноября 1918 г.», уже не может быть никаких сомнений относительно «еврейского мирового плана»{716}. В соответствии с ним «тесная связь евреев и англосаксов»{717}, а также международного масонства ответственна за то, что российский царизм в 1914 г. был вслепую втянут в войну с Австрийской и Германской империями. Россия служила лишь слепым орудием британцев, масонов и евреев, использованным для свержения «дома Гогенцоллернов и старой Пруссии», которые издавна «рассматривались как главное препятствие на пути осуществления союза человечества под еврейско-масонским руководством»{718}.
Но если Россия натравливалась на «пангерманизм», то немцев также втянули в войну против законной российской монархии. Не кто иной, как Генрих Скларц, брат компаньона Парвуса, Георга Скларца, уже в 1914 г. в брошюре «Российская династия Романовых на скамье подсудимых мировой истории» провозгласил: «Главный враг, без сомнения, находится на Востоке… Прежде всего необходимо полностью истребить династию Романовых»{719}. Таким образом, все германо-большевистские тайные сговоры времен мировой войны представали в ином свете. Именно Парвус-Гельфанд постоянно упоминался в журнале «Форпостен» как истинный и главный кукловод мирового переворота, который «получает свои приказы через Москву или Копенгаген из Нью-Йорк'а». Так, в 1914 г. «длинный Теобальд» (Бетман-Гольвег) «нашел» в Парвусе человека, которого он искал, чтобы договориться, «как лучше всего можно было бы осуществить переворот в России». Посланник Брокдорф-Ранцау также преследовал «вовсе не цель сохранения монархий, а совсем иные цели». Ему помогал «еврей из Эльзаса Фриц Кахен». А после того, как Россия была побеждена и превращена в пустыню, «Парвус приложил все силы для истощения Германии». Среди гостей на его вилле в Шваненвердере бывали вожди социал-демократии, такие, как Эберт, Шейдеман и Вельс, или влиятельные публицисты, такие, как Харден, а также представители большевиков Иоффе, Копп и Радек{720}.
В большевизме, с точки зрения антисемитов, нет ничего нового — «мы знакомы с ним уже 3 000 лет»{721} как с еврейской партией переворота и разложения во всех «культурных народах и титульных нациях». Современный «коммунизм», т. е. «идея всеобщей уравниловки», разъясняют «мудрецы» в своих «Протоколах», есть не что иное, как средство для ослепления глупых гоев, которые под этим лозунгом дают себя использовать, подобно стаду баранов, для осуществления целей еврейского мирового господства и эксплуатации мира{722}. Вот почему большевистский режим управляется непосредственно из-за Атлантики. Согласно «сообщению одного русского государственного деятеля», из 457 большевиков, занимающих руководящие посты, 422 — евреи, из которых 264 прибыли из Америки, в том числе и подлинный властитель России «Лейба» Троцкий{723}.
Однако кивки на большевизм занимали второстепенное положение в целостной апокалиптической картине мирового переворота, которую рисовал Людвиг Мюллер «фон Хаузен», он же «Готфрид цур Беек», во вступлении и в дополнении к «Протоколам». Немецких читателей куда больше, чем все рассказы о черных мессах в Кремле и т. п., пугали сообщения о том, что рейхсканцлер Бетман-Гольвег на протяжении всей мировой войны получал «жалованье из Англии» (от английских масонских лож){724} или что знаменитый медик Пауль Эрлих[128] («сальварсан-Эрлих») «прививал людям сифилис, чтобы тщательно изучить это заболевание»{725}. Вот такого рода жуткие вести несли им немецкие издатели «Протоколов».
