На краю пропасти я кинул якобы первое, пришедшее на ум объяснение.
- Это скорее всего маневры или испытательный полет.
- Парень, слышишь как странно гудят двигатели? - возразил мужчина одних со мной лет. - Словно поют... Я работаю на "Локхид", авиаинженер, и до сих пор не встречал летательный аппарат, способный совершать подобные эволюции.
- Это ни о чем не говорит! - как можно громче вскричал я. - Возможно, это экспериментальный самолет. Суперсекретный...
- И чиновники из министерства авиации не нашли другого места для его испытаний, как только в Большом Каньоне? Где собираются тысячи людей?..
- Но ведь не из космоса они же явились? - Дороти неопределенно пожала плечами.
- Почему бы и нет?! - неожиданно взъярилась стоявшая впереди дама средних лет. - Я знала, я верила, я слышала их зов. Я пришла сюда с надеждой!.. Наконец-то я увижу их!
Она была сверх меры возбуждена, руки благоговейно сложены для молитвы. Я удовлетворенно хмыкнул, подмигнул Дороти - неплохо поработали наши товарищи-хранители. Толпа с нескрываемым интересом слушала испытавшую прилив восторга женщину.
- Покайтесь! - неожиданно громко взвизгнула она и тут же встала на колени. - Опуститесь на колени! Они явились, чтобы возвестить - скоро придет час расплаты, и каждому воздастся по грехам его...
На колени никто не опустился, но толпа зевак увеличивалась на глазах.
Между тем странный летательный аппарат, напоминавший два сложенных краями блюдца с выпуклостями, наростами, наплывами на верхней и нижней поверхностях, начал плавно смещаться вниз и в сторону гигантской скальной, усеченной пирамиды, которая согласно карты-путеводителя называлась храмом Брахмы. Теперь в ясных светлых сумерках неопознанный летающий объект был виден особенно четко. Я отдал должное художественному вкусу Флоры и Джорджа. Они действительно соорудили из койса нечто потрясающее. Глядя на пульсирующий, источающий переливчатое многоцветное сияние диск, у любого захватило бы дух. С первого взгляда было ясно, что подобный аппарат не может быть делом человеческих рук. В том-то и заключался наш тайный замысел - с виду диво дивное, чудо чудное, а на поверку во всей этой феерии нельзя было обнаружить и намека на факт или конкретное действие, которое нельзя было бы объяснить с позиций современной науки и техники.
Толпа была взбудоражена до предела, и когда черная, полыхающая светом машина, изящно выдвинула четыре опоры, мягко коснулась бесплодной, чуть покатой площадки на вершине скалы, - раздался оглушительный свист и вопли несказанной силы и ликования. В этот момент над землей выглянул край солнца, брызнул лучами. Огни на корпусе аппарата тут же погасли. Крики, свист стали ещё громче, слились в единый восторженный гул. Люди бросились вперед, перила на смотровой площадке затрещали. Дороти испуганно схватила меня за руку, однако наконец-то появившийся полицейский наряд принялся отгонять зрителей от края пропасти. Я облегченно перевел дух.
Появление стражей порядка явно успокоило толпу. Крики стихли. Вокруг стрекотали видеокамеры. В этот момент опоры, на которых покоился аппарат, начали осторожно втягиваться, и койс, совсем как кот, опустился брюхом на землю и замер. В ярком утреннем свете его поверхность приобрела угольный, в заметную фиолетовую блестку, цвет. В следующую минуту с востока над Каньоном пролетели два истребителя, развернулись и ещё раз пронеслись над самыми крышами поселка. Один из пилотов, отлично видимый под прозрачным фонарем кабины, показал публике колечко из сведенных вместе большого и указательного пальцев. Самолеты набрали высоту, совершили боковой разворот и теперь прошли над самым аппаратом - точнее, над самыми чашками параболических антенн, выдвинувшихся из округлого наплыва на верхнем блюдце.
Дороти покачала головой, потом сказала:
- Блеск! - и потянула меня за рукав рубашки.
Мы в противоход густо прибывающему народу почти бегом бросились в отель. Закрылись в моем номере и по заранее заготовленному с помощью местных хранителей списку принялись обзванивать редакции газет в Финиксе и Лас-Вегасе, а также офисы местных телекомпаний. Потом принялись за калифорнийскую прессу, наконец занялись восточным побережьем. В ответ на все недоверчивые вопросы мы отсылали собеседников к командованию ВВС США и в Белый дом, предлагая - пусть официальные представители подтвердят или опровергнут нашу информацию. Действительно в конце дня власти вынуждены были официально прокомментировать это событие. В сообщении для прессы были использованы тщательно отобранные выражения - "неопознанный летающий объект", "обладает чертами искусственного происхождения", "его появление было зафиксировано учеными из обсерватории Паломарес ещё начале июля".
Итак, запущенный мной уголковый отражатель успешно выполнил поставленную задачу. Спустя несколько дней после начала самостоятельного полета он попал в поле зрения земных наблюдателей - слишком необычна была траектория и отражательная способность этого удивительного небесного тела. Слишком высока скорость... К тому же в пределах околоземного пространства этот объект совершил несколько сложных маневров. Все они были зафиксированы земными обсерваториями. Потом объект неожиданно исчез, однако научная общественность уже была взбудоражена, и бдительное наблюдение, в конце концов, дало свои плоды. Вынырнув из-за диска Луны, странный космический предмет устремился к Земле. Именно в этот момент ученые официально уведомили свои правительства. С той минуты, когда неопознанный космический объект (НКО) лег на околоземную орбиту, были приведены в полную боевую готовность системы НОРАД и станции слежения космической обороны России. В ночь на второе августа НКО приступил к маневру снижения и вошел в плотные слои атмосферы. На высоте примерно двадцать километров объект, прочертив огненный след, исчез с экранов радаров. (Уголковый отражатель сложился в миниатюрную капсулу и самоуничтожился).
Разработка этого сценария, художественное оформление, подготовка спецэффектов не заняли много времени. Куда большее внимание мы уделили созданию и программному обеспечению особых плазменных фантомов, которые должны были, воспользовавшись вспышкой на Солнце, полностью заглушить станции слежения на Японских островах, Филиппинах, островах Мадагаскар и Реюньон. Следовало также поставить завесу от аналогичных российских станций на Чукотке и самолетов АВАКС, бороздящих небо над Аляской.
Все мы работали дружно, разве что Джордж постоянно бросал в мою сторону косые взгляды. Ревновал, по-видимому... Чем я мог ему помочь? Я вышел в синклит с предложением передать ему управление биокопией под кодовым названием "Земфира". Джордж закатил страшный скандал - кричал, что ему претит психология рабовладельца, присущая некоторым зарвавшимся хранителям, а также гостям, явно засидевшимся на чужой планете. Его холодно выслушали и поинтересовались - что же он предлагает? Тот опять завел дискуссию о правах человека, однако фламатер тут же прервал его и заявил, что собственно синклиту нет никакого дела до наших земных установлений, и с той поры, как биокопия "Земфира" была выдана мне по моей же просьбе, она вышла из-под его и синклита ди, юрисдикции. Теперь дело сонма хранителей обеспечить это существо надежным энергетическим источником существования. Сонм оказался не готов к подобному повороту событий. Вопрос о статусе и возможности биоробота "Земфира" выжить без помощи фламатера повис в воздухе.
Бог с ними! Был бы человек, а закорючку в параграфе всегда можно будет отыскать. В итоге что оставалось делать сонму, как не зафиксировать её нынешний статус и наделить её всеми правами и обязанностями человека. Проблему обеспечения её выживаемости фламатер согласился взять на себя. Ею занялась знахарка и через неделю с точки зрения физиологии биокопия "Земфира" ничем не отличалась от обычного человека.
Девушка между тем действительно повзрослела. От вульгарных замашек, ненасытной похоти, редкой глупости не осталось и следа. На свет она появилась восемнадцатилетней биокуклой, озабоченной исключительно тем, чтобы выжить, а теперь перед нами была зрелая, себе на уме, молодая женщина. Дороти по-прежнему относилась к ней с неприязнью и все же помимо воли вынуждена была оказывать ей поддержку. В конце концов, королева фей смирилась с её существованием. Ее материнская любовь к Джорджу была беспредельна и ради него она была готова на все. Даже на признание ровней безродной, одушевленной волчицы. Своего сына, своего первенца, она знала лучше, чем кто бы то ни было. Это был истинный англосакс, упрямый, как баран. Причем, это национальное свойство крепко увязывалось с деловитостью, энергией, изощренностью в средствах, с помощью которых он желал добиться поставленной цели. Парень он был хороший, русскости в нем хватало, чтобы по-настоящему подружиться с Земфирой, однако всем - мне, его отцу, его матери, - было ясно, что пока я рядом, Земфира никогда не полюбит его. К тому же этот молокосос даже не догадывался, как следует взять ее! Мне-то, в общем, тоже было не сладко. В человеческой личине я вполне мог устоять, но в те дни, когда у неё начиналась течка, я с трудом справлялся с влечением и в такие дни строго-настрого запретил себе оборачиваться волком.
