Так складывались отношения между терскими казаками и горцами. Многовековая прежняя вражда пустила глубокие корни, которые давали о себе знать спустя почти полстолетия после официального завершения войны на Кавказе.
Не лучшими были отношения между горцами и пришедшими на их земли русскими крестьянами-поселенцами. Исключительно распространенным способом борьбы кавказцев с этой категорией «неверных» стало неумолимое методическое вытеснение последних созданием невыносимых условий для жизни и быта. Это достигалось, главным образом, наглым воровством скота и имущества, потравой полей и огородов поселян, их убийствами и постоянными угрозами истребления семей.
Примером тому может служить история небольшого русского поселения, основанного по приказу великого князя Михаила Николаевича в 1879 году рядом с крепостью Назрань. Проживавшие в нем 12 русских семей постоянно подвергались всевозможным притеснениям и нападкам со стороны ингушей, которые постепенно сделали их жизнь невыносимой. Только за первое десятилетие XX века два поселянина были убиты. Кроме того, за это время было выкрадено 18 лошадей, 19 коров, 2 быка, 5 баранов, 192 гуся и утки. Несложно представить, что означали для крестьянских семей такие потери. К тому же они постоянно сопровождались угрозами физической расправы. Отчаявшись уладить дело миром, русские распродавали свои хозяйства за бесценок тем же ингушам и уезжали на север. К 1910 году в селении осталось всего две русские семьи, которые не могли уехать из-за бедности.
Не менее показательными в этом плане является прошение русских жителей селения Шатой Грозненского округа, поданное начальнику Терской области в 1909 году.
«Ваше превосходительство! Жизнь русских поселян в слободе Шатой в настоящее время сделалась невыносимой в силу сложившихся исключительных условий, — пишут они. — Мы сейчас вынуждены всецело подчиняться группе чеченцев, которые в продолжении нескольких лет разными незаконными путями, до убийства русских включительно, заселили слободу и диктуют нам, уцелевшей горстке русских, свои законы…
Поселившиеся в слободе чеченцы всеми силами стараются уничтожить русский элемент и захватить все в свои руки. Так, например, если понравится кому-либо из них дом слободчанина, то начинается форменная травля, битье окон, увод скота, порча крыши, угроза смертью, которая всегда делается наедине и каковую они зачастую приводят в исполнение для острастки остальных…»
Далее следовал перечень преступлений, совершенных чеченцами по отношению к русскоязычному населению Шатоя. Согласно этому списку:
«В 1880 году были убиты на Шатаевской дороге слобожане Павлов и дорожный кондуктор Васильев. Последний убит, дабы дать доступ к этой должности чеченцам.
В 1887 году убит житель Федот Барикин — поставщик всех продуктов Шатоевского гарнизона. Оставшиеся после него семь домов и поставка продуктов перешли в чеченские руки.
В 1902 году убит отставной нижний чин Семен Кленов, старик 70 лет. В семи верстах от слободы днем ему было нанесено 12 ран кинжалом.
В 1905 году убит мелкий торговец Петр Губаридзе с целью завладеть его удобным для торговли усадебным местом. На этого несчастного старика было несколько покушений. Он был однажды ранен, десятки раз его обворовывали, а убийство было совершено днем в лавке на глазах соседей-чеченцев, которые не препятствовали преступлению.
В 1906 году убит кондуктор Добровольский… за свою справедливость по отношению к службе.
В 1908 году убит 13-летний мальчик Павел, сын старшины Щеткина… как месть за справедливую службу отца.
Что же касается грабежей и воровства, то им нет конца. В последнее время туземцы дошли до виртуозности. Ранее чеченцы захватывали места в слободе под разными благовидными предлогами… Теперь же они просто являются к кому-либо из русских жителей наедине и требуют, чтобы он записал свой дом на его имя и молчал про это под угрозой расправы».
Данная тактика чеченцев привела к тому, что к 1909 году из 50 русских семейств в Шатое осталось всего одно. Остальные либо покинули этот населенный пункт «добровольно», или были вынуждены сделать это под угрозой физического уничтожения. Некоторые были убиты, многие ограблены. Российские власти делали все возможное, чтобы нормализовать положение, но они то и дело отвлекались на другие конфликты.
Ингушско-осетинский конфликт 1907 года
Также напряженными были отношения чеченцев и ингушей с их кавказскими соседями. Особенно неблагоприятно они складывались между ингушами и осетинами. 23 мая 1907 года на межнациональной почве в осетинском селении Ольгинское произошло настоящее сражение. Причиной ему послужила ссора, возникшая из-за потравы ингушским скотом осетинских посевов и гибели сына ингушского мельника от ружейного выстрела, произведенного якобы с осетинской стороны. Дальнейшие события развивались следующим образом:
«В предобеденное время ингуши большим скопищем напали на жителей села Ольгинского и стали их грабить. Из ольгинцев одни в панике бежали из селения, другие же стали защищать себя и свое имущество. В первое время разграблен был дом ольгинского священника, который с семейством был в селе Беслан. В нескольких местах село Ольгинское было подожжено. Местная администрация стала взывать о помощи во Владикавказ и на станцию Беслан.
Первоначальную помощь оказал резерв Апшеронцев, составляющий охрану железнодорожной станции. Под командой поручика Белявского, резерв этот, состоявший из 15 вооруженных солдат, отправился в Ольгинское, где им удалось влезть на колокольню церкви и оттуда первое время отражать нападения со стороны ингушей. Между четырьмя и пятью часами дня к месту происшествия прибыла конная сотня казаков. В помощь им отправлено было два пулемета и часть апшеронцев. Во время подхода этих воинских частей ингуши продолжали вести перестрелку и где можно грабили и увозили награбленное верхом и на арбах. В этот промежуток оказались раненными три нижних чина: два апшеронца и один казак. Раненые под охраной нескольких человек во главе с поручиком Белявским отправлены были на станцию Беслан. К 8 часам вечера в Ольгинском селении насчитывалось до трех сгоревших домов, а убитыми и ранеными до 30 человек. Тяжело раненные были отправлены во владикавказский военный госпиталь, некоторые же из легко раненых успели скрыться вместе с женами и детьми в ближайших местах. К ночи, когда на Ольгинское селение стали наступать от трех до четырех тысяч ингушей, из Владикавказа были отправлены две батареи с орудиями и один батальон пехоты. В нападении ингушей до 10 часов 20 минут ночи был перерыв. Затем они снова возобновили перестрелку. Тогда войсковые командиры вынуждены были пустить в ход пулеметы. Произошел перекрестный огонь со стороны двух позиций. Областной администрации было дано знать, что пулеметный огонь не достигает цели, и необходима артиллерия. В 11 часов ночи еще шла перестрелка, а в полночь уже все стихло. В Ольгинском оказалось до десяти сгоревших домов. Были трупы убитых ингушей, которых родственники на арбах увезли в аулы».
Таким образом, на рубеже XIX и XX веков Северный Кавказ все еще оставался одним из самых беспокойных мест на карте огромной Российской империи. Его мусульманское население упорно не желало менять сложившийся веками уклад жизни. Вторжение российской и европейской цивилизаций в пределы края воспринималось как посягательство на обычаи и личную свободу горцев. Поэтому борьба с россиянами и другими «неверными» любыми средствами считалась у северокавказцев достойным и благородным делом. Правда, под воздействием новых условий жизни и усилий российской администрации она потеряла былые масштабы и организованность. Поэтому обычным проявлением антирусских настроений горцев стали бандитизм, грабежи, кражи, которые быстро и легко могли перерасти в восстания и массовые беспорядки. Российское правительство, понимая это, было вынуждено постоянно отслеживать обстановку на Кавказе и с крайней осторожностью вторгаться в жизнь его обитателей. Главную роль «буфера» между цивилизованным центром и полудиким югом играло казачество, которое хоть и с трудом, но справлялось с этой нелегкой задачей.
Глава 10. В огне первой мировой
Кавказское противостояние
Использована фотография из: Eugen Hinterhoff, Marshall Cavendish illustrated encyclopedia of WW I: The Campain in Armenia, Vol. 2, p. 503. Marshall Cavendish Corporation, 1984. ISBN 0-86307-181-3
В конце 1913 года русско-турецкие отношения заметно осложнились. Вызвано это было тем, что Турция переориентировалась на союз с Германией. Как стало известно русскому правительству от агентуры, в середине декабря в Турцию прибыла новая германская военная миссия во главе с генералом Лиманом фон Сандерсом. На нее возлагалась реорганизация турецкой армии. Вскоре поступила информация о назначении главы миссии командиром 1-го корпуса, расквартированного в Константинополе. Это, по сути, означало, что Германия становилась хозяйкой проливов.
