Днем 10 января. Продолжает валить густой снег, идет сильная метель. Ударная группа 20-й армии подымается на линии Захарино-Тимонино-Голоперово-Колеево в бой. По сигналу майора Кожухова заговорила артиллерия. «Изба, где находился КП, нервно вздрагивает – вспоминал командир 1-й гвардейской танковой бригады – при каждом залпе. В щели крыши сыплется снег.
– Вряд ли при такой видимости артиллеристы накроют цели! – кричит мне Кульвинский.
Уже рассвело и впереди видны фонтаны взрывов.
– Но они бьют по заранее разведанным целям, – возражаю я, хотя, конечно, Кульвинский прав: будь видимость лучше, повысилась бы эффективность огня».
Командующий 4-й ударной армией генерал А. И. Еременко о данном дне вспоминал так: «Противник, имевший на подготовку обороны на этом участке фронта более трех месяцев, создал ряд взаимодействующих между собой отдельных узлов сопротивления с хорошо организованной системой огня. Тем не менее, мы знали, что закрытая лесистая местность не исключает возможности обходить узлы сопротивления, окружая и блокируя их незначительными силами, а основной массой войск развивать стремительное наступление вглубь. Такую возможность мы полностью использовали. Участками с наиболее развитой системой опорных пунктов противника явились районы Дроздово, Жуково, Давыдово, Лопатино – к северу от Пено. Здесь располагались правофланговые соединения 16-й немецкой армии. Восточнее Пено сильно укрепленными районами были Колобово, Раменье, Бор, Селижарово, Селище, где занимали оборону соединения 9-й немецкой армии» (к. 43).
В этот же день. 1-й гвардейской танковой бригаде и оперативной группе Ремизова удается овладеть Тимонино и Захарино. На улицах этих сел валяются сотни трупов. «Когда я прибыл в Тимонино, – вспоминал М. Е. Катуков, – наши автоматчики вели большую группу немцев. Вид у них был жалкий: лица худые, небритые, головы замотаны тряпками, на ногах у многих опорки, рваные валенки, обвязанные веревками.
Пленные немцы
Но дрались эти жалкие на вид люди с необычайным упорством. В чем дело? Мое недоумение разрешил допрос пленных. Оказывается, немецкое командование, придавая исключительное значение ламскому рубежу, предупредило солдат, что всякая попытка к отступлению будет рассматриваться как измена. А чтобы придать этому предупреждению весомость, оно расположило на второй позиции эсэсовские части, которым было приказано расстреливать отступающих.
Возможно, эта мера сыграла далеко не последнюю роль в том, что части 20-й армии «прогрызали» оборону противника медленно, продвигаясь в сутки на 3–4 километра. Но все же главная причина, как мне кажется, заключалась в том, что глубокий снег затруднял использование подвижных средств, мешал применять такие приемы, как обход и охват опорных пунктов противника» (к. 27).
Преодолевая упорное сопротивление противника, соединения 20-й армии за 6 часов боя продвинулись всего на 2–3 км. А. А. Власов ищет способ увеличить темп прорыва обороны. Однако его намерение помочь войскам первого эшелона за счет ввода подвижной группы не находит поддержки у генерала Г. К. Жукова. Командующий фронтом разрешает использовать ее лишь тогда, когда будет прорвана оборона противника. «Иначе, – подчеркивал он, – ввод конницы никакого эффекта не даст, а приведет только к ее уничтожению».
Санитары полевого госпиталя принимают раненых солдат, 1942 г. Западный фронт
Днем 10 января. Завершалась артподготовка у сел Тимонино, Захарино. Огонь перенесен в глубь обороны, снежная целина зашевелилась: пехота пошла в наступление. Ревут моторы, и из укрытий выползают танки, оставляя глубокие, рубчатые колеи на снегу (к. 27).
Войска левого крыла Западного фронта (43-я, 49-я и 50-я армии) с севера и юга обходят юхновскую группировку противника, что позволяет 33-й армии севернее Юхнова, а 1-му гвардейскому кавалерийскому корпусу южнее него прорваться в тыл противника и развить удар на Вязьму. 10-я армия выходит на подступы к городам Тверь (б. Киров) и Людиново.
Кавалеристы 1-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-лейтенанта Белова Павла Алексеевича на марше
Противнику отрезаются все пути для отхода. Одновременным ударом с трех сторон наши войска сламывают сопротивление врага и освобождают г. Пено.
К концу дня 10 января. На плечах разбитого кавалерийского полка и разведотряда кавалерийской бригады СС «Мертвая голова» стрелковые дивизии 249-й и 332-й 4-й ударной армии к исходу дня врываются с 925-м стрелковым полком в Шеверево, 917-й полк – в Соблаго, 67-м лыжный батальон – в Лаугу. Хорошо организованный удар на г. Пено позволяет почти полностью уничтожить врага, оборонявшего этот город.
Пленный командир батальона сказал, что «особенно тяжелое впечатление произвели на всех солдат остатки разведывательного батальона СС, отступавшего из Пено. Никто из нас не мог себе даже представить, что немецкая воинская часть может так панически бежать. Однако через два дня нас постигла та же участь».
В этот день. 10 января 1942 года Гитлер распорядился о перестройке промышленности на военные нужды. Два с половиной года он не решался пойти на этот шаг – производить пушки вместо масла, стремясь минимизировать в глазах нации тяготы войны. Более того, совсем недавно им было принято решение о сокращении сухопутной армии, производства вооружений и боеприпасов (к. 40).
В этот период. Особенно напряженными днями становятся вылеты для 16-го истребительного авиаполка. Самолеты в составе пятерок, шестерок, вылетающие на штурмовку войск. В этот день в первом вылете на рассвете пятерку ведет капитан Н. Дунаев. Его ведомые летчики Н. Бурьян, А. Семенов, И. Заболотный и А. Митюшин. Возле населенных пунктов Ильинское, Митяево в расположении врага начинается паника. Фашисты прячутся в дома, канавы, зарываясь в снег, но их везде настигают меткие очереди мстителей. Пятерка самолетов Дунаева на бреющем полете трижды атакует фашистов. Ровно через час четыре МиГ-3 возвращаются на свой аэродром. Самолет лейтенанта А. Митюшина, подбитый на обратном пути пулеметной очередью с земли, производит вынужденную посадку в 2 км от линии фронта. Не успевают фашисты прийти в себя, как над их головами появляется другая пятерка МиГов. Шесть раз в этот день появляются советские истребители над позициями неприятельских войск. С третьей штурмовки не возвращаются летчики И. Заболотный и И. Шумилов. И на этот раз друзья не верят в гибель опытных товарищей. Однако поздней ночью следующего дня возвращается в свою часть лишь Шумилов (к. 27).
Аэродром Внуково. Самолеты МиГ-3. 1942 г.
Тогда же. Советские войска достигают рубежа в 35 км юго-западнее Ржева. Быстрый выход армий на фланг и в тыл ржевской группировки противника существенно изменяет обстановку. Противоборствующие стороны торопятся принять экстренные меры.
921-й стрелковый полк 249-й дивизии, действующий с севера, уничтожает в районе Переходовец, Заево разведотряд 123-й пехотной дивизии противника. Прикрыв частью сил правый фланг дивизии, он главными силами продолжает наступление в направлении Заречья и занимает его, двигаясь на Бервенец. Это не только обеспечивает правый фланг дивизии, но и создает угрозу полного окружения 416-го пехотного полка противника, способствует успешному продвижению правого фланга всей армии.
Командир 249-й стрелковой дивизии Герман Федорович Тарасов
В соответствии с планом операции войска Волховского, Ленинградского и Северо-Западного фронтов продолжают наступление. Наиболее активные наступательные действия развернулись на любанском, демянском и старорусском направлениях.
По приказу Верховного Главнокомандующего для прорыва блокады образованы две ударные группировки в составе 2-й ударной армии Волховского фронта (она имела опыт боев на этом участке) и 67-й армии Ленинградского фронта.
Перед частями Волховского фронта стоит задача прорвать оборону противника на участке Липка-Гайтолово. Группировке Ленинградского фронта предстоит форсировать Неву, вклиниться в оборону врага на участке Московская Дубровка – Шлиссельбург и, соединившись с войсками Волховского фронта, общими силами выдвинуться между поселками Анненское и Келколово.
В результате двухдневных упорных боев соединения 20-й и 1-й ударной армий прорвали оборону врага.
В ночь на 11 января. 48-я стрелковая бригада 4-й ударной армии ликвидирует арьергарды 416-го пехотного полка, пытавшихся уйти на Заречье, в район Залозье, чтобы подтянуть обозы, так как у нее совершенно не осталось продовольствия.
