Наступление немецких войск осенью 1941 г. развивалось чрезвычайно быстро, и на значительных территориях, занятых немецкими войсками сложилась весьма необычная ситуация. Как было показано, местные советские органы власти уже к 20-м числам сентября 1941 г. фактически полностью свернули свою деятельность, а в процессе боевых действий советская система власти (гражданская и военная) рухнула окончательно.
Немецкие оккупационные органы длительное время вследствие различных причин не могли начать исполнять свои обязанности. Сотрудники уже сформированных аппаратов имперских комиссаров «Украина» и «Москва» согласно распоряжению Гитлера не могли осуществлять свою деятельность в 200-км прифронтовой зоне и на территорию Орловской и Курской областей не прибыли. К тому же территория Брянского лесного массива являлась предметом спора между двумя рейхскомиссариатами, который Министерство восточных оккупированных территорий («Восточное министерство») не разрешило. Таким образом, огромные оккупированные территории Центрального региона РСФСР подчинялись весьма немногочисленным органам тыла немецких войск. По свидетельству сотрудника отдела пропаганды Б. Башилова в ходе наступления образовывались значительные неконтролируемые территории, на которых начали действовать самопровозглашённые органы власти. Это неудивительно, если учесть, что численность фельдкомендатур в городах насчитывала всего несколько человек. Самой крупной такой территорией являлась область посёлка Локоть[21].
Командиры проходящих немецких частей по своему личному почину санкционировали существование местных антисоветских органов власти — сельских сходов и старост — и небольших отрядов местного антипартизанского ополчения.
Обстановка безвластия, длившаяся с конца сентября 1941 г., прекратилась созданием в начале ноября 1941 г. аппарата Орловского и Брянского Административных округов с подчинёнными им аппаратами окружных управ, районных управ и волостных управлений.
Как видно из анализа документов органы оккупационной администрации заботили, прежде всего, две проблемы: обеспечение безопасности на оккупированной территории и восстановление нормального функционирования хозяйственной жизни населения.
В каждом населённом пункте, прежде всего, создавалась «ночная самоохрана» по 1 человеку с 10 дворов. Устанавливался комендантский час с 20.00 до 5.00[22]. Первоначально задачи самоохраны официально ограничивались распоряжением «установить строжайшее наблюдение за появлением указанных лиц (партизанских банд) в районе и за их укрывателями»[23]. Но есть свидетельства, что на самоохрану возлагалась также обязанность сбора у местного населения оружия[24].
Похоже, что личные качества самоохраны оставались не на высоте, и немецкое командование вынуждено было чётко оговорить её обязанности: 1) самоохрана и защита от партизан; 2) задержание и арест подозрительных лиц с обязательной доставкой их в Районную Управу; 3) отбор незаконного оружия и самогонных аппаратов. Отдельным пунктом подчёркивался строжайший запрет на самочинные изъятия[25].
Особое внимание немецкие власти обращали на бесперебойное обеспечение наступающей армии продуктами и фуражом. Местным кустарям было приказано зарегистрироваться и начать выделку кож, пошив зимних вещей, валенок, перчаток и наушников. Стоит отметить, что все работы в обязательном порядке оплачивались[26]. В обязательном порядке населению приказывалось обеспечить ремонт дорог и мостов.
Несмотря на обилие дел оккупационная администрация предпринимала усилия для нормализации жизни местного населения. Совпадение интересов местного населения и оккупантов проявилось, например, в быстрой (уже 26 ноября) организации на местах противопожарных команд и обеспечении их инвентарём[27], организации медицинских и ветеринарных пунктов[28]. Для привлечения симпатий антисоветски настроенного населения лицам, которые «оказали большие услуги и помощь» немцам, семьям граждан, пострадавших от действий советских органов и партизан «с 22 июня по настоящее время» оказывалась материальная помощь[29].
Органы местной власти, созданные оккупантами, также способствовали привлечению симпатий населения в пользу оккупантов. Например, в феврале 1942 г. по их инициативе начался сбор расписок за взятый немецким командованием скот и выплата по ним[30]. А 5 февраля Брянское Окружное Управление издаёт распоряжение о ремонте и восстановлении школ во всех населённых пунктах и о приведении их в полную готовность к 16 августа 1942 г. При отсутствии школы она заменялась клубом, яслями, канцелярией колхоза[31].
В декабре 1941 г. в результате поездки Б. Каминского в Орёл и встречи с начальником тылового района 2-й танковой армии генерал-майором Брандтом Локотская волость была преобразована в Локотский район[32]. Особенность Локотского района в тот период проявилась в том, что К. П. Воскобойнику по соглашению с комендантом Орловского Административного Округа генералом Миллером в конце 1941 г. была предоставлена полная свобода действий в установлении «новой русской власти» при условии выполнения продовольственных поставок немецкой армии[33].
25 ноября 1941 г. на местной типографии, оборудование которой было укрыто сотрудником А. И. Бояровым, был отпечатан Манифест Народной социалистической партии России — ВИКИНГ, который стал идеологической основой деятельности Локотского самоуправления. Стоит отметить, что основные положения этого документа носят ярко выраженный экономический характер: уничтожение колхозного строя, бесплатная передача всей пахотной земли крестьянству, развёртывание частной инициативы при сохранении государственной собственности на основные средства производства. Значение этого документа проявляется также в том, что манифест НСПР — это первый программный документ русских антисоветских сил в годы Второй мировой войны. Происхождение этого документа достаточно сложно определить. Однако, можно обозначить два источника. Экономический блок манифеста можно связать с программой партии социалистов-революционеров. Общую же направленность документа определялась идеями Народно-трудового союза, с которыми Воскобойник познакомился в лагере, в подпольной брошюре (на это достаточно четко указывает В. Д. Самарин).
Одновременно было отпечатано обращение к партизанам[34], в котором партизанам (в основном, бывшим окруженцам) предлагалось до 1 января 1942 г. сложить оружие и «приступить к организации мирной трудовой жизни». Сделавшим это обещалось полное «прощение». На многих красноармейцев это обращение произвело впечатление, а после того как стало известно о выполнении обещаний, началась массовая сдача оружия и переход на сторону самоуправления.
Практически одновременно коллаборационисты получили и первый серьёзный удар. 8 января 1942 т. отряды партизан «За Родину» и имени Сталина (всего до 500 человек) под руководством старшего лейтенанта госбезопасности Д. В. Емлюгина совершили нападение на посёлок Локоть. В целом этот налёт закончился поражением партизан, которые потеряли около 250 бойцов, но был смертельно ранен бургомистр — «организатор новой власти» К. П. Воскобойник. Несмотря на то, что из Орла были спешно вызваны лучшие немецкие врачи, спасти бургомистра не удалось. Также погибло 53 полицейских, сотрудников управы и мирных жителей[35]. Воскобойник был похоронен на площади бывшего лесотехникума. Через год на месте гибели был установлен памятник, который должен был увековечить память о погибших. Он был создан на основе монумента «Битва народов» в Лейпциге. 4 октября 1942 г. поселок Локоть был переименован в город Воскобойник. Имя Воскобойника получили Локотский городской театр и несколько предприятий. Локотская окружная больница получила имя «Павших героев 8-го января 1942 года». Новым бургомистром стал Б. В. Каминский.
Глава 2
Формирование и деятельность структур Локотского Окружного Управления (март 1942 — август 1943 гг.)
Административно-политическая структура Локотского Окружного Управления
Первоначально власть Локотской районной управы распространялась только на территорию Брасовского района, но весьма успешные административные и антипартизанские действия были оценены немецким командованием, которое решило в мае 1942 г. преобразовать район в уезд с включением в него Навлинского и Комаричского районов Орловской области и Дмитровского района Курской области[36]. Локотское уездное управление по своей структуре копировало районное, а штаты были расширены только за счёт посыльных.
