10. Закон интеллигентов: череп интеллигентов более развит во всех направлениях, и особенно в ширину.
11. Закон увеличения указателя: начиная с доисторических времен, головной указатель везде и непрестанно увеличивается.
Список законов Лапуж заканчивал рядом замечаний, резюмированных следующим образом: «Как ни удивительны эти законы, мы еще только в начале открытий. Остается еще много других, о которых еще и не подозревают. Ясна необходимость полного антропологического кадастра в каждом государстве, и если он будет произведен надлежащим образом, то даст политические результаты, важность которых едва ли может быть предвидена».
Схожие тезисы выдвигал в своих трудах немецкий антрополог Отто Аммон (1842—19 1 6), который подкрепил теоретические выкладки многочисленными данными обмера новобранцев по всей Германии. Уже в первой значительной работе «Дарвинизм против социал-демократии» (1891) он по аналогии с древней кастовой системой Индии подразделил европейское общество на четыре антропологических класса,
«В первый класс входят новаторы, изобретатели, пионеры, открывающие человечеству новые пути. Они имеют уровень интеллекта выше среднего, это люди с характером, неустанные и смелые творцы, на проторенных путях они чувствуют себя не очень хорошо: человечество обязано им всем прогрессом.
Второй класс — умные и искусные люди, которые не обладают творческим духом, но умеют схватывать, разрабатывать и улучшать чужие идеи: первые два класса взаимно дополняют друг друга,
В третий класс входят люди со средним уровнем интеллекта или ниже среднего. Для них характерно состояние, именуемое „духом стада“. Они поддаются обучению и, не имея своих идей, могут усваивать чужие. Они не могут сами развивать усвоенные идеи и потому противятся любым новшествам. Они думают, будто обладают всеобщей истиной, сохраняя приверженность к ней с инертностью массы.
Четвертый класс — неполноценные люди, неспособные производить, открывать, или комбинировать, или усваивать чужую культуру».
Отто Аммон в соответствии с данной классификацией пришел к выводу, что значение народов, их ценность для мировой культуры, превосходство одного народа над другим тем больше, чем больше в народе людей первого и второго класса.
«Человек первого класса стоит тысяч простых работников физического труда и улучшает благосостояние тысяч. Люди третьего и четвертого класса только следуют по проложенным людьми первого класса путям. Люди первого класса — это локомотивы, люди третьего и четвертого класса — вагоны»,
В 1893 году вышла его следующая книга «Естественный отбор среди людей», в которой к антропологическим измерениям была добавлена теория зародышевой плазмы Августа Вейсмана и Томаса Моргана. «Детерминанты зародышевой плазмы, определяющие череп и остальной скелет, представляют собой стабильные формы, равно как и те, которые определяют цвет глаз, волос к кожи». Кроме того, в этом сочинении Аммон впервые выявил связь между ростом и головным указателем. Он подчеркивал также, что среди правящих классов процент людей высокого роста со светлыми волосами и голубыми глазами существенно выше, чем среди представителей низших классов.
А в книге «Общественный строй и его естественные основания», вышедшей в 1895 году, Аммон развил эту мысль уже со всей определенностью. По его мнению, именно из-за размывания расовой основы элиты и погиб античный мир. «Согласно антропологической концепции, это были принадлежавшие к высшей расе арийцы, люди Севера, которые в доисторические времена пришли в Грецию и Италию и господствовали над темноволосыми туземцами, обладавшими более слабым характером, постепенно смешиваясь с ними». То есть Аммон доказывал, что брахицефалы, обладающие в среднем более низким социальным статусом и живущие в деревне, — это потомки коренного населения Древней Европы. Долихоцефалы же — люди с более высоким статусом и живущие Я городах — формировались из потомков германских завоевателей, селившихся в городах, и из наиболее активных («долихоцефальных») жителей деревень. Высшие слои сформировали замкнутое сословие и не допускали снижения социального статуса своих потомков; горожане не мигрировали в деревню; поэтому социальная дифференциация выражает изначальную антропологическую дифференциацию. Тем не менее число брахицефалов возрастало вследствие феодальных войн и низкой рождаемости в высших слоях общества.
В 1903 году свет увидела книга «Политическая антропология» Людвига Вольтмана (1871–1907), сделавшегося в одночасье модным у немецкой публики. В этой книге расовая проблема выведена на совершенно иной уровень обсуждения. У самой работы Вольтмана был подзаголовок «Исследование о влиянии эволюционной теории на учение о политическом развитии народов», отвечающий замыслам автора подчеркнуть глобальность его научного кругозора. Кроме того, данное сочинение явилось откликом на первый социальный заказ в области расовой теории, ибо всемирно известная немецкая сталелитейная фирма Круппа объявила конкурс на проведение глобальных исследований. Таким образом, расовая теория начала оформляться в самостоятельное научное направление и обрела статус академической дисциплины. Период непрофессиональных рассуждений, догадок и интуиции стал плавно отходить в прошлое. Началось методичное формирование канонов расовой теории, с которой уже вынуждены были считаться сильные мира сего. Крупнейшие политики эпохи явственно осознали, что на полигоне общественных идей возникло и прошло испытания оружие невиданной доселе разрушительной силы, и победу обретет тот, кто сумеет освоить его массовое применение.
В своей книге Вольтман совершенно отбросил всякую половинчатую риторику прежних «любителей» от расовой теории: «Из государств только те долее других остаются на вершине достигнутого ими процветания, которые не придерживаются одностороннего естественного отбора и не поддаются чересчур стремительному культурному порыву, но часть своего более одаренного населения щадят и сохраняют в возможно здоровых жизненных условиях как свой природный источник талантов. Арии — последние пришельцы и завоеватели, которые вследствие своей высшей физической силы и интеллекта покорили низший народ. Они всюду образуют господствующую касту и придают большое значение избеганию неравных браков, почему и презирают ублюдков. Самая светлая раса в то же время и самая даровитая, и благородная»,
Нордическая германистика — Карл Пенка и Густав Коссинна
Следует упомянуть некоторые аргументы, имеющие отношение к антропологии, археологии и филологии, которые приводятся в поддержку североевропейской гипотезы происхождения индоевропейцев. Ее родоначальники и многие их последователи приписали северной расе физическое превосходство, соответствующее лингвистическому преимуществу индоевропейской речи, и стремились на основании скелетных останков северян определить психологические характеристики, которые, как они считали, были специфически индоевропейскими. Пенка в Германии и де Лапуж во Франции добавили лирики к своей оценке достоинств высоких блондинов, и эти панегирики все еще повторяются авторами научно-популярных работ в этих странах. Согласно Пенке, северная раса «всегда побеждала и никогда не была побеждена», она была «аристократической духовно и физически».
В настоящий момент скандинавская теория кажется наиболее привлекательной. Ее разработали в деталях и подкрепили данными археологии такие эксперты в этой области, как Коссинна, Шлиц и Шушхардт. Основателем «германистской школы», как мы можем назвать сторонников теории скандинавской колыбели индоевропейцев, был Карл Пенка, Он обратился одновременно к данным истории, филологии и антропологии, чтобы подкрепить ими свои, тогда еще еретические, представления. Антропологически присутствие скандинавской расы можно было проследить уже среди самых ранних обитателей Севера; она представлена там во все эпохи, и сегодня скандинавы сохраняют этот тип в такой чистоте, которой нет больше нигде. В других областях, таких как Южная Россия, где черепа из древних курганов преимущественно представлены северным типом, или в средиземноморских странах и Индии, где данные лингвистики демонстрируют присутствие скандинавов, изначальный тип уступил место брахицефалам или представителям средиземноморской расы. Следовательно, только на Севере, где имелись подходящие условия, этот тип и возник.
История Скандинавии, как утверждают, развивалась без значительных потрясений и резких смен культур. С того времени, когда она впервые была заселена донеолитическими народами после отступления ледников, на ее территории не удается обнаружить следов завоевания извне или вторжений. В то же время именно Север, а не Азия, был истинным officina gentium (местом происхождения племен). С начала письменной истории мы видим, как молодые народы — тевтоны, кимвры, готы, лангобарды, бургунды, норманны — устремлялись из холодных стран, чтобы завоевать и омолодить слабую Римскую империю. Формирование кельтов, римлян и греков должно рассматриваться в свете этой аналогии; вся их предыстория заполнена свидетельствами успешного натиска на юг, восток и запад из индоевропейской прародины, расположенной среди северных снегов. Чтобы усилить свои аргументы, Пенка не смущался обращаться к мифам Гомера, цитируя его слова о киммерийцах, живущих в вечной тьме, и лестригонах (великанах. — Прим. ред.), над которыми никогда не заходит солнце. Он расценивал эти сведения как воспоминания греков об их арктической прародине.
