Глава четвертая
1. Три сына Ноя, Сим, Иафет и Хам, родившиеся за сто лет до потопа, первые спустились с гор на равнины, поселились здесь и убедили прочих людей, сильно боявшихся низин и неохотно спускавшихся с возвышенных мест вследствие опасения (нового) потопа, смело последовать их примеру. Равнина же, на которой они для начала поселились, называется Сеннаар[40]. Когда же Господь Бог повелел им выделить из своей среды часть людей, вследствие сильного их размножения, и послать их на новые места, чтобы им не ссориться между собою и чтобы они, обрабатывая большое пространство земли, имели полный достаток в плодах, они по невежеству не повиновались Господу Богу и потому подверглись бедствиям и испытали результаты своей греховности. Когда же среди них значительно увеличилось количество молодежи, Господь Бог снова приказал им разделиться и расселиться. Они же (и на этот раз) ослушались повеления, так как, с одной стороны, полагали, что владеют всем своим имуществом не по благости Господней, а с другой – были того мнения, что их собственная сила является причиной их настоящего благополучия. К этому неповиновению воле Господа Бога они присоединили еще предположение о злом умысле Божества, которое будто побуждает их к расселению, чтобы тем легче справиться с ними.
2. К такому дерзкому ослушанию относительно Господа Бога побудил их Нимврод[41], внук Хама, сына Ноева, человек отважный и отличавшийся огромной физической силой. Он убедил их не приписывать своего благоденствия Господу Богу, а считать причиной своего благополучия собственную свою доблесть. Спустя немного времени Нимврод стал домогаться верховной власти, будучи убежден, что люди только в том случае перестанут бояться Бога и отпадут от Него, если согласятся жить под властной защитой его, Нимврода. При этом он хвастливо заявлял, что защитит их от Господа Бога, если бы Тот вновь захотел наслать на землю потоп. Он советовал им построить башню более высокую, чем насколько могла бы подняться вода, и тем отомстить за гибель предков.
3. Толпа единодушно выразила желание последовать предложениям Нимврода и стала считать повиновение Господу Богу (позорным) рабством. И вот они начали строить башню, не щадя рвения и усилий. Вследствие множества рабочих рук башня росла скорее, чем можно было бы раньше предполагать, причем ширина ее была столь велика, что вследствие этого вышина ее не так бросалась в глаза зрителям. Строилась она из жженого кирпича, залитого асфальтом, чтобы вода не могла проникнуть в нее. Видя такое их безумие, Господь Бог, хотя и решил не губить их совершенно, несмотря на то что они могли бы быть благоразумнее вследствие примера гибели прежних людей от потопа, однако посеял между ними распрю, сделав их разноязычными и тем самым вызвав среди них непонимание друг друга. То место, где они построили башню, называется теперь Вавилоном вследствие происшедшего здесь смешения языков, вместо которых раньше был один всем доступный: евреи называют смешение babel[42]. Об этой башне и смешении языков упоминает также Сивилла[43], выражаясь следующим образом: «Когда все люди говорили еще на одном языке, некоторые из них начали строить страшной высоты башню, чтобы при помощи ее взойти на небо. Боги, однако, наслали ветры, сокрушили башню и при этом дали каждому (из строителей) особый язык. Отсюда и город стал называться Вавилоном». Относительно же так называемой находящейся в Вавилонии сеннаарской долины Гекатей упоминает следующее: «Те из жрецов, которые спаслись, отправились в Сеннаар в Вавилонии, захватив с собою священные доспехи Зевса Эниалия» [44].
В конце концов люди вследствие своего разноязычия стали расходиться и расселились повсюду по земле, кто куда попадал или куда кого привел Господь, так что вся суша, как внутренние, центральные места, так и береговые полосы, покрылась населением. Явились также и такие люди, которые переправились на кораблях на острова и заняли их. Некоторые народы сохранили при этом свои прежние, основные названия, другие их переменили, третьи, наконец, приняли имена, по их мнению, более понятные своим (новым) соседям. Виновниками такого нововведения являются греки, так как с течением времени они стали искать особенной славы в том, что украшали разные племена названиями, свойственными им, самим грекам, и навязывая им свое собственное государственное устройство, как будто бы те племена были одного с ними происхождения[45].
1. У сыновей Ноя были потомки, в честь которых лица, завладевавшие какою-либо страною, называли ее население. У Ноева сына Иафета было семь сыновей. Последние расселились, начиная с гор Тавра и Амана до реки Танаис[47], а по Европе до Гадиры[48], занимая встречавшиеся по пути земли, до этого никем не занятые, и дали населению свои собственные названия. Именно родоначальником тех народов, которые теперь именуются у греков галатами, а вообще называются гомарейцами, был Гомар[49]; Магог же положил начало тому народу, который от него получил название Магога, а ими (греками) именуется скифами[50]. От сыновей Иафета – Иавана и Мадая произошли племена: от Мадая – мадеи[51], называющиеся у эллинов мидянами, а от Иавана произошло имя Ионии и всех греков. Фовел положил начало фовелийцам, которые современниками нашими именуются иберами[52]. Мосхи, родоначальником которых является Мешех, носят теперь название каппадокийцев[53], хотя существует еще указание и на их древнее имя: посейчас у них есть город Мазака[54], указывающий сообразительным людям, что таким образом когда-то назывался и весь народ. Фирас же назвал тирянами подвластное себе племя, имя которого греки переделали во фракийцев[55]. Вот все эти народы ведут свое происхождение от сыновей Иафета. Из трех сыновей Гомара Аскеназ положил начало аскеназцам, которые называются теперь у греков регийцами, Рифат – рифатейцам, ныне пафлагонянам, Фогарма же фогармейцам, которых греки, кажется, назвали фригийцами[56]. У сына Иафета, Иавана, было (также) три сына: Елиса, давший свое имя народу, которым он правил; это – теперешние эоляне; затем Фарс, родоначальник фарсийцев. Так в древности называлась Киликия, доказательством чего служит следующее: самый выдающийся главный город их носит название Тарса[57], причем они изменили в его имени букву тау (τ) на фиту (φ). Киттим, наконец, завладел островом Киттимой (он теперь именуется Кипром), отчего все острова и большинство прибрежных пространств называются евреями Киттим. Доказательством верности моего сообщения служит один из городов на острове Кипр; этот город до сих пор сохранил название Китиона, как именуют его те, кто переделал его имя на греческий лад, причем таким образом имя его не особенно сильно отличается от слова «Киттим».
Столькими-то народами владели сыновья и внуки Иафета[58]. Но раньше, чем мне вернуться к дальнейшему рассказу, на котором я остановился, я сделаю замечание, вероятно, новое для греков. В Писании все имена переделаны для удобства читателей на греческий лад, чтобы было сподручнее (произносить их). Нам же такого рода тип названий кажется неподходящим, а потому у нас как формы, так и окончания слов остаются неизменными: например. Ной (Νώεος) называется (у нас) Νῶε, и такая форма проходит у нас по всему сочинению.
2. Сыновья же Хама заняли область от Сирии, Амана и Ливанских гор вплоть до самого моря, овладев страною до океана. Впрочем, названия одних местностей совершенно утратились, других – были изменены и искажены в иных случаях до неузнаваемости; лишь немногие сохранили свои названия в неизмененном виде. Из четырех сыновей Хама имя Хуша не подверглось гибельному влиянию времени, потому что эфиопы, которыми он правил, до сих пор не только сами называют себя хушитами[59], но и получают это название от всех жителей Азии. Равным образом сохранилось в памяти у всех также имя местреян, потому что все мы, жители нашей страны, называем Египет Местрою, а египтян местреями. Фут населил Ливию и назвал по себе жителей страны футийцами. Равным образом в стране мавров существует река этого имени, о которой, как известно, упоминают, равно как о прилегающей к ней стране, именуемой Футой, весьма многие греческие историки. Теперешнее свое название (Ливия) страна получила от одного из сыновей Мицраима, Ливия. Несколько ниже мы приведем причину, по которой ее называют также Африкой. Ханаан же, четвертый сын Хама, поселился в области, ныне именуемой Иудеею, и назвал ее по своему имени Хананеей[60]. От всех их (т. е. сыновей Хама) произошли сыновья. У Хуша их было шесть, из которых Саба положил начало сабеянам, Эвиль – эвилейцам, ныне именуемым гетулами, а Сабафа – сабафейцам[61]. Последние называются у греков астабарами. Сабакафа же положил начало сабакафинейцам. Регм был родоначальником регмеян[62] и имел двух сыновей, из которых Иудада положил начало иудадеянам, западно-эфиопскому племени, и дал ему свое имя, а Саба – сабеям[63]. Нимврод же, сын Хуша, остался у вавилонян и завладел, как у меня было показано уже выше, там престолом. У Мицраима было восемь сыновей, которые все заняли землю от Газы до Египта, но страна эта сохранила лишь название Филистеи, от имени (сына Ханаанова) Филистея. Область последнего греки именуют Палестиной[64]. Об остальных (сыновьях Мицраима), Лудиме, Анамиме и Легавиме, который поселился в Ливии и назвал страну по своему имени, о Нафтухиме, Патрусиме, Каслухиме и Кафториме нам неизвестно ничего, кроме имен, так как эфиопская война, о которой мы будем говорить ниже, принесла окончательную гибель их городам. У Ханаана также были сыновья: Сидон, который основал в Финикии город того же имени, поныне называемый греками Сидоном; Химафей жил в Емафе[65], которая и теперь еще именуется так туземцами, тогда как македоняне назвали ее по имени одного из своих эпигонов Епифанией[66]; Арвадей занял остров Арад[67], Аркей же – Арку на Ливане[68]. О семи же остальных сыновьях не сохранилось в священных книгах ничего, кроме имен: Хетта, Иевусея, Аморрея[69], Гергесея, Евея, Синея и Цемарея. Дело в том, что евреи по следующей причине совершенно разрушили их города.
