Эта конфигурация, начиная с весны, основывалась на четырех элементах: правящий режим и его партия (НРДДР), умеренная оппозиция (РДД, ЛП, СДП, ХДП), радикальная опозиция (КЗР) и повстанцы-тутси (РПФ). Стратегия Хабьяриманы заключалась в том, чтобы максимально радикализировать руандийскую политику на этнической основе: во-первых, способствовать росту радикальных настроений среди оппозиционеров-хуту и добиться раскола умеренных партий, во-вторых, радикализировав саму правящую партию, снова привлечь в ее ряды сторонников КЗР и тем самым сделать режим центром политического притяжения для всей общины хуту.
Выполнить эту задачу оказалось не так-то просто, прежде всего потому, что критический настрой умеренных хуту по отношению к президенту оставался достаточно высоким. Весной 1993 г. умеренный лагерь попытался консолидироваться в рамках созданного молодым амбициозным политиком Эмманюэлем Гапьиси, лидером центристского крыла РДД, движения «Форум мира и демократии». Целью его было объединение всех политических сил, оппозиционных и Хабьяримане, и РПФ. Главная опасность для режима была в том, что к этому движению присоединился ряд националистически настроенных диссидентов в оппозиционных партиях, которых он рассматривал как своих потенциальных союзников: один из них, Мбонампека, стал вице-председателем Форума. Однако это движение просуществовало недолго. В ночь с 18 на 19 мая 1993 г. Гапьиси был убит в Кигали у дверей своего дома, нападавшие выпустили в него целую обойму в упор. Убийство Гапьиси вызвало волну покушений как на его союзников (Мбонампеку), так и противников из правящего лагеря (Селестэна Хигиро, лидера КЗР, и министра обороны Джеймса Гасану, члена НРДДР), но самое главное – оно открыло новую страницу в истории Руанды: четырехполярная модель начала превращаться в биполярную.
Тем временем переговоры в Аруше продолжались. 9 июня при посредничестве президента Танзании Али Мвиньи было достигнуто соглашение о репатриации в Руанду беженцев тутси[119], десять дней спустя – о принципах интеграции частей РПА в общую национальную армию[120]. Однако намеченное на 24 июня 1993 г. подписание окончательного варианта мирного плана было в самую последнюю минуту сорвано из-за отказа Хабьяриманы одобрить формулу раздела командных постов в армии поровну между ВСР и РПА[121]. Тогда Мвиньи предложил изменить соотношение на 60 % к 40 % в пользу ВСР – принцип, который Хабьяримана и правительство приняли 10 июля[122]; они также обратились к СБ ООН с просьбой направить в Руанду контингент миротворцев еще до создания переходных институтов[123]. Но подписание соглашения, запланированное на 15 июля, вновь было отложено[124].
6 июля 1993 г. истекал срок полномочий премьер-министра Нсенгийяремье. По коалиционному соглашению это пост был зарезервирован за РДД, и кандидатура главы правительства должна была получить одобрение участников национального съезда партии. Поскольку НРДДР, ЛП, СДП выступили против продления полномочий Нсенгийяремье, председатель РДД Твагирамунгу, сторонник сотрудничества с РПФ, предложил делегатам съезда кандидатуру Агаты Увилингийиманы, министра начального и среднего образования; консерваторы же во главе с Донатом Мурего и Фродуальдом Карамирой выдвинули Жана Камбанду, регионального политика из Бутаре. Их поддержала центристская фракция Нсенгийяремье, и в целом за Камбанду проголосовало большинство участников съезда. Однако 16 июля Твагирамунгу представил президенту кандидатуру Увилингийиманы, получившую одобрение других оппозиционных партий. Желая еще больше углубить раскол между сторонниками и противниками Твагирамунгу, Хабьяримана согласился назначить ее премьер-министром[125]. 17 июля политбюро РДД приостановило членство в партии Твагирамунгу, Увилингийиманы, а также поддержавших ее министров Анастаса Гасаны и Жана-Мари Вьянне Мбонимпа[126]. Тем не менее Увилингийимана сформировала 18 июля 1993 г. второе коалиционное правительство без националистов-диссидентов из ЛП и РДД. 24 июля чрезвычайный съезд РДД исключил Твагирамунгу, Увилингийиману и трех министров (Гасана, Мбонимпа и Фостэн Рукогоза) из партии[127]. РДД раскололась на умеренную и националистическую группировки.
Главной задачей второго коалиционного правительства стало заключение мирного соглашения с РПФ. В результате нового раунда переговоров в Кинихире (в демилитаризованной зоне) 19–25 июля все спорные вопросы были окончательно урегулированы, и 25 июля оно было формально одобрено и президентом, и министрами[128]. В конце июля страны – доноры Руанды, в том числе Франция, и Всемирный банк ультимативно потребовали от Хабьяриманы под угрозой прекращения финансовой помощи подписать соглашение до 9 августа[129]. В этой ситуации президент капитулировал. 4 августа в Аруше он парафировал выработанный проект документа вместе с председателем РПФ Алексисом Каньяренгве[130].
По Арушскому соглашению планировалось создать до проведения свободных парламентских выборов «переходные институты»: на этот период Хабьяримана оставался президентом, но был должен отдать значительную долю исполнительной власти «переходному правительству на широкой основе» (ППШО)[131]; в частности, право назначения и прекращения полномочий префектов, супрефектов и бургомистров переходило к премьер-министру[132], а ППШО поручалось провести чистку провинциальной администрации от некомпетентных кадров, виновников «социальных беспорядков» и противников «демократического процесса и национального примирения»[133]. В ППШО представительство НРДДР уменьшалось с девяти до пяти портфелей из двадцати одного, за РПФ резервировалось такое же число мест (один из министров от Фронта должен был одновременно являться вице-премьером); четырем оппозиционным партиям предполагалось отдать одиннадцать портфелей: четыре (вместе с постом премьер-министра[134] и министра иностранных дел) – умеренной РДД, по три – ЛП и СДП, один – ХДП[135]. В ходе переговоров РПФ потребовал передать ему один из двух ключевых силовых министерств: внутренних дел или обороны, находившихся в руках НРДДР. Представители правящей партии в Аруше склонялись к тому, чтобы оставить за собой Министерство внутренних дел, однако военные члены делегации во главе с Багосорой и Муберукой добились, чтобы НРДДР сохранила контроль над Министерством обороны. В переходном парламенте – Переходном национальном собрании (ПНС) – из 70 мест по 11 отводилось пяти основным политическим силам – НРДДР, РПФ, РДД, СДП и ЛП, а ХДП – 4 места; девять небольших партий получили по одному мандату каждая; посты председателя и вице-председателя ПНС резервировались за ЛП и СДП[136].
Что касается силовых структур, то в соглашении предполагалось сформировать армию численностью 13 тыс. человек[137] и жандармерию численностью 6 тыс.[138], исходя из соотношения 60 % военнослужащих из ВСР и 40 % из РПА. Командные же посты делились поровну; причем пост начальника ГША предназначался для офицера ВСР, а начальника ГШЖ – для представителя повстанцев[139]. Принятая формула была выгодна для РПА, насчитывавшей около 20 тыс. военнослужащих, тогда как в составе правительственной армии было около 35 тыс. солдат.
Кроме того, была достигнута договоренность о репатриации беженцев и возвращении «внутренне перемещенных лиц» в места прежнего проживания[140].
Арушское соглашение вызвало сильную оппозицию в Руанде, прежде всего из-за принятого варианта реорганизации армии, который рассматривался и военными, и многими политиками как полная капитуляция властей перед РПФ. Этот вариант означал, что более ⅔ ВСР грозит увольнение, однако не предусматривалось никаких программ профессиональной переподготовки и интеграции военных в гражданскую жизнь, что неизбежно вело к значительному увеличению числа безработных. В то же время тутси, составлявшим всего 15 % руандийцев, предоставлялась половина постов в армии. Даже умеренные хуту считали это несправедливым, не говоря уже о военных. Ряд высших армейских офицеров из окружения Багосоры, например, командир парашютного батальона Алоис Нтабакузе, даже заявлял, что предпочитают эмигрировать, чем жить вместе с инкотаньи[141].
Для радикалов хуту и правящей клики Арушское соглашение явилось безусловным доказательством невозможности достижения удовлетворяющего их политического решения «этнической проблемы». С точки зрения экстремистов, это соглашение не оставляло им иного выбора, кроме насильственного и конфронтационного. Для окружения президента его реализация подразумевала полную утрату власти. Однако Арушское соглашение было негативно воспринято и многими умеренными хуту, и оно таким образом способствовало дальнейшей радикализации этнического большинства. По утверждению Багосоры, «чрезвычайно невыгодные переговоры <в Аруше>, навязанные Руанде извне, предопределили изменение политического пейзажа в Руанде и раскол руандийского общества на две части»[142].
