Джеймс Вассерман - Тамплиеры и ассассины: Стражи небесных тайн

Легенды об ассасинах и тамплиерах вызывают у людей живой интерес и по сей день. Этот факт свидетельствует о том, что их идеология воздействует на уровне архетипов. Для того чтобы лучше разобраться в этом вопросе, рассмотрим следующие концепции. Традиционные представления продолжают существовать, хотя сейчас предпринимаются активные попытки дискредитировать существующие религии и их ценности. Критики считают, что они устарели и в их основе лежат ложные понятия, например, Бог. «Внутреннее осознание Бога», которое описывал Ямвлих, требует от нас стремления к чести, рыцарству, самопожертвованию, искуплению, патриотизму, смелости, чистоте. Какими ещё словами можно лучше передать идеологию, носителями которой были средневековые тамплиеры и ассассины?

Другими свойствами, которые были им присущи, являются воинские добродетели: чувство локтя и строгая иерархия. Безуспешность американских попыток бороться с этими качествами свидетельствует о их укоренённости в самом сознании членов военных организаций, как и о том, что они выдержат любое давление со стороны столь популярной ныне политкорректности.

Мистические устремления и стремление к абсолюту являются другой составляющей «внутреннего знания Бога». Кто-то может желчно заметить, что нравственная чистота не присуща современному человеку. Однако, несмотря на нынешний упадок морали и культ цинизма, распространённый среди экспертов и социологов, вечные ценности, описанные в «Парцифале», никуда не исчезли. Неизбежным заключением является следующее — мир морально разлагается, а не прогрессирует.

Современные высоколобые моралисты часто с горечью говорят о том, «какое огромное количество людей погибло во имя веры». Однако религия была не главной причиной человеческих жертв в XX веке. Между 1900-м и 1987-м годами, по меньшей мере, 168 миллионов человек было убито по приказу собственных правительств в мирное время. В этот же период, по оценкам историков, в ходе военных действий погибло 40 миллионов{28}. Другими словами, в XX веке человеку в четыре раза чаще грозит быть убитым собственным правительством в мирное время, чем погибнуть во время войны. Ужасная статистика доказывает, что, по крайней мере, в современной жизни тоталитаризм опаснее религии.

Высокие моральные принципы, по которым могут оцениваться действия индивида и его цели, способны стать хорошим средством для повышения нравственности. Как для тамплиеров, так и для фидаи непреклонная добродетель служила путём достижения духовного совершенства. Те, кто сегодня идёт к этой цели, нуждаются в той же предпосылке.

Этот краткий очерк по теологии и девяти ступеням системы исмаилитов был написан на основе нескольких источников. Одним из них является «Литературная история Персии» Эдуарда Г. Брауна (т. 1, с. 410-415). Его работа опирается на труд мусульманского историка ан-Нувейри, написанный около 1332 года, в котором цитируется рукопись X века, принадлежащая перу исмаилита Аху Мухсина, ярого противника Фатимидской династии. Другими источниками являются произведение Йозефа фон Хаммер-Пургшталя «История ассассинов» (с. 34-37), «История ордена ассасинов» Энно Франциуса (с. 26-29) и «Краткая история Фатимидского халифата» де Ласи О’Лири (1923 год, перепечатано: Дели, 1987, с. 21-32). Интересные рассуждения и мысли на эту тему приведены Самюэлем М. Штерном в «Исследованиях по раннему исмаилизму» в главе под названием «Книга высшей инициации и другие пародии на исмаилизм». Кроме того, я предложил несколько собственных идей.

Я полагаю, что представленная ниже интерпретация иерархической инициационной системы может восприниматься как вспомогательные указания на способы передачи скрытого исмаилитского учения внутри общины. Однако читатель должен помнить, что она является всего лишь предположением о том, какой на самом деле была закрытая от обывателей система. Я не согласен с тем, что исмаилиты являются зловещими фигурами: сторонниками либо циничного агностицизма, либо аморальной и атеистической доктрины. Наоборот, если эта интерпретация действительно верна, она описывает возвышенное и благородное учение.

Прежде чем привлечь нового члена в орден, исмаилиты сеяли сомнение в душе человека, который, как они полагали, мог впоследствии принять их учение. Ему задавались простые, но вместе с тем неразрешимые вопросы, касающиеся жизни и доктрины Корана. С их помощью ищущему указывали на его невежество и потребность в авторитарном учителе и проводнике. «Зачем Господу понадобилось шесть дней для сотворения мира, если он мог сотворить его в одно мгновение?» «Как выглядят ангелы в Коране, и почему человек не может их видеть?» «Почему только человек является прямоходящим существом?»

Дальнейшая дискуссия, в ходе которой обсуждались противоречия и неясные места в Коране, должна была взволновать ум будущего ученика. Затем ему говорили, что ответы на данные вопросы являются величайшей тайной и не могут быть открыты недостойному. Захочет ли он принести торжественную клятву даи никогда не разглашать знания, которые он, возможно, получит; желает ли он принести клятву верности даи? Обещает ли он никогда не присоединяться к врагам исмаилитов, не выступать против исмаилитов и продолжить формально следовать суннитскому вероучению?

После того, как ученик принёс присягу на верность и подтвердил свою готовность хранить тайну, его посвящали в первую ступень исмаилитской тайны. Он признавал, что откровения в Коране имеют высшее эзотерическое значение — батин. Этот смысл мог быть открыт ему толкователем, которого вдохновил и наделил этим правом сам Бог. Это ступень была самой длительной, поскольку требовалось полностью отказаться от прежней веры, и за этим процессом тщательно следил учитель.

Затем ученику указывали на заблуждения суннитской веры и её неспособность ответить на важнейшие вопросы. Он должен был согласиться с этим, затем отказаться от собственного понимания правды и принять учение имама или его непосредственного представителя — даи, которому было дано более глубокое знание истины, чем ученику. Для многих эта ступень была последней.

На этой ступени ученик узнавал одну из тайн каббалы — тайну числа семь: семь небес, семь планет, семь цветов, семь металлов и т. д. Ему говорили, что эта тайна распространялась и на семь божественных учителей исмаилитов, имамов; их имена ему называл даи. Кроме того, ученику открывали эзотерические формулы, с помощью которых он мог призвать помощь имамов. С переходом на эту ступень ученик навсегда отделялся от обычной общины шиитов, знавшей двенадцать имамов.

Ищущий узнавал, что Господь раскрыл себя семи пророкам: Адаму, Ною, Аврааму, Моисею, Иисусу, Мухаммеду и Исмаилу (или Мухаммеду ибн Исмаилу). Суннитская вера запрещала признавать пророков, которые следовали за Мухаммедом: с её точки зрения, это было ересью. Согласно одному из суровых суннитских правил, Мухаммед был последним пророком. Таким образом, исмаилиты не признавали Коран последним откровением божественного закона.

Тем, кто достиг этой ступени, даи открывал, что буквальная интерпретация Корана подходит только для необученного народа, не готового проникнуть под руководством имама в батин. Соблюдение шариата толковалось как незнание эзотерического значения, которое стоит за заповедями. Ученикам открывалась доктрина двенадцати апостолов, которые распространяли истинную веру. На этой же ступени их учили математике и нумерологии. Им открывалась тайна числа двенадцать: двенадцать знаков зодиака, двенадцать месяцев, двенадцать колен Израиля и т. д. Ученики узнавали, как на практике можно применить магическую каббалу.

Только самые успевающие и разумные ученики доходили до этого уровня, поскольку здесь им говорилось, что необходимо забыть обо всех ритуалах ислама, включая молитвы, пост и паломничество. Эти требования были целесообразны только с социальной точки зрения. Им сообщалось, что они не имеют никакого смысла, а их цель заключается только в управлении толпой. Однако все эти церемонии были наделены аллегорическим значением, о котором знали лишь мудрецы. Учеников знакомили с учениями Пифагора, Платона, Аристотеля; ищущие могли с помощью разума проверить правильность веры. Ученик на шестой ступени мог сам стать даи.

Те немногие, кто поднимался на этот уровень, переходили от философии к мистицизму. Ученики знакомились с дуалистической доктриной первичной и вторичной причин (первоначальной и последующей). Она противоречила вере в божественное единство. Те, кто доходил до этой ступени, изучали теорию Аристотеля о вечности материи; акт творения понимался как приведение материи в движение, породившее время и способность к изменению.