«…Тревожное настроение, паника, беспорядки, бестолковая и ненужная эвакуация с каждым днём и часом всё больше увеличиваются. Это положение создалось в результате неправильных действий областных органов и обкома, а в остальных случаях – бездействия этих органов и обкома. Облисполком распустил свои отделы, большинство работников со своими семьями уехали. Райсоветы также не работают и никакого порядка в городе не наводят. Сейчас в Витебске не найдётся ни одного учреждения, которое бы работало. Закрылись и самоликвидировались все, в том числе облсуд, нарсуды, облпрокуратура, облздрав, профсоюзы и т.д… Тревога и паника усилились ещё и тем, что в городе стало известно о том, что ответственные работники облорганизаиции эвакуируют сами свои семьи с имуществом, получив на ж.д. станции самостоятельные вагоны, причём жёны этих ответработников из НКВД, облисполкома, парторганов и другие стали самовольно уходить с работы… Так, например, ушли с телеграфа, с телефонной сети, из больниц и других учреждений… 3, 4, 5 июля около облвоенкомата стояли толпы женщин за разрешениями и пропусками на выезд, а когда в пропусках им отказывали, то они заявляли: «Почему же коммунисты уехали, их жёны с детьми и имуществом?» Среди отдельных групп рабочих, возможно отсталых, стали появляться вредные настроения и недостойные выкрики о том, что бегут коммунисты, администрация и так далее…
Тюрьма ликвидировалась. Милиция работает слабо, а НКВД также сворачивает свою работу. Все думают, как бы эвакуироваться самому, не обращая внимания на работу своего учреждения. Председатель Витебского горсовета Азаренко загрузил в приготовленный им грузовик бочку пива, чтобы пьянствовать в дороге, как он обыкновенно это делает в города у себя на службе…»
Доклад военного прокурора Витебского гарнизона г. Глинка от 5 июля 1941 г.
«…В отдельных районах партийные и советские организации проявляют исключительную растерянность и панику. Отдельные руководители районов уехали вместе со своими семьями задолго да эвакуации районов. Руководящие работники Гродненского, Новоград-Волынского, Коростенского, Тарнопольского районов в панике бежали задолго до отхода наших частей, причём вместо того, чтобы вывезти государственные материальные ценности, вывозили имеющимся в их распоряжении транспортом личные вещи. В Коростенском районе оставлен архив райкома КП(б) и разные дела районных организаций в незакрытых комнатах...»
Доклад начальника Управления политпропаганды Юго-Западного фронта Михайлова от 6 июля 1941 г.
«…101-я стрелковая дивизия в ночь на 6 июля без особой на то причины, почти при отсутствии противника, не руководимая командирами, оставила участок фронта обороны и в панике отошла на восточный берег р. Великая, сделав прорыв на участке 30 км. Вследствие этого остальные части 24-го стрелкового корпуса были отведены на восточный берег р. Великая. Сбор разбежавшихся частей продолжается уже двое суток, но полностью ещё дивизия не собрана…»
Приказ командующего 27-й Армией генерал-майора Берзарина б/н от 7 июля 1941 г.
«Ставка Верховного Главнокомандования и Государственный Комитет обороны абсолютно не удовлетворены работой командования и штаба Северо-Западного фронта.
Во-первых, до сих пор не наказаны командиры, не выполняющие ваши приказы и как предатели бросающие позиции и без приказа отходящие с оборонительных рубежей. При таком либеральном отношении к трусам ничего с обороной у вас не получится. Истребительные отряды у вас до сих пор не работают, плодов их работы не видно, а как следствие бездеятельности командиров дивизий, корпусов, армий и фронта части Северо-Западного фронта всё время катятся назад.
Пора это позорное дело прекратить. Командующему и члену Военного совета, прокурору и начальнику 3-го управления немедленно выехать в передовые части и на месте расправиться с трусами и предателями…»
Директива Ставки ВГК от 10 июля 1941 г.
«…Следует отметить, что ряд работников партийных и советских организаций оставили районы на произвол судьбы, бегут вместе с населением, сея панику. Секретарь РК КП(б)У и председатель РКК Хмельницкого района 8.7 покинули район и бежали. 5 июля районные руководители Янушпольского района также в панике бежали. 7 июля секретарь Улановского РК КП(б)У, председатель РИКа, прокурор, начальник милиции позорно бежали из района. Госбанк покинут на произвол судьбы.
В райотделе связи остались ценности, денежные переводы, посылки и т.п.
В этом районе отдел милиции бросил без охраны окало 100 винтовок…»
Доклад начальника Управления политпропаганды Юго-Западного фронта Михайлова от 11 июля 1941 г.
«… Войска Северо-Западного фронта, не всегда давая должный отпор противнику, часто оставляют свои позиции, даже не вступая в решительное сражение. Отдельные паникёры и трусы не только самовольно покидают боевой фронт, но и сеют панику среди честных и стойких бойцов. Командиры и политработники в ряде случаев не только не пресекают панику, не организуют и не ведут свои части в бой, но своим позорным поведением иногда ещё больше усиливают дезорганизацию и панику на линии фронта…»
Приказ Главнокомандующего войсками Северо-Западного направления Ворошилова № 3 от 14 июля 1941 г.
«…Часто при появлении в тылу нескольких мотоциклистов или отдельных танков или бронемашин большие командиры доносят об окружении, просят помощи и даже отхода… Пора, наконец, понять командирам всех ступеней, что так воевать недостойно чести командира Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
Штабы частей и соединений вместо спокойного и глубокого анализирования обстановки и правильного информирования вышестоящих начальников сами во многих случаях заражаются этими дезорганизируюшими донесениями и бесконтрольно сообщают их в вышестоящие штабы. Так, например, в течение 15 июля на участке 65-го стрелкового корпуса по донесению самого командира корпуса неоднократно прорывались и уходили в тыл крупные колонны противника, а на самом деле ничего подобного в действительности не было. В результате создания неуверенности в себе и своих войсках отдельные командиры, выполняя боевые приказы, всеми способами замедляют свои действия, что фактически на деле приводит к срыву отданных приказов. Свою медлительность, вернее трусливую осторожность, зачастую пытаются списать на отсутствие горючего для машин или другие причины. Много можно привести фактов, когда отдельные ответственные командиры из ложного страха перед противником просят разрешения на отход, мотивируя отсутствием огнеприпасов, в то время как части имеют по 1,5 боекомплекта.…»
Директива штаба 27-й Армии (Северо-Западный фронт) б/н от 19 июля 1941 г.
«…Опыт показал, что неудачное управление войсками в значительной мере явилось результатом плохой организации работы связи, в первую очередь – результатом игнорирования радиосвязи как наиболее надёжной формы связи… Недооценка радиосвязи как наиболее надёжной формы связи и основного средства управления войсками является результатом косности наших штабов, непонимания ими значения радиосвязи в подвижных формах современного боя…
Сталин, Жуков» Приказ наркома обороны СССР № 0203 от 23 июля 1941 г.
«В ряде частей фронта некоторые командиры и политработники грубо нарушают элементарные основы дисциплины Красной Армии. Они не соблюдают установленной формы одежды, не имеют на шинелях и гимнастёрках петлиц, нарукавных знаков и знаков различия…
Приказываю:
1. Командирам и военным комиссарам соединений и частей обязать всех командиров и политработников, под их личную ответственность, в трёхдневный срок нашить на шинели и гимнастёрки петлицы, нарукавные знаки и знаки различия. Военкому Северо-Западного фронта обеспечить соединения и части всеми необходимыми эмблемами.
2. Впредь всех лиц начсостава, допускающих нарушения формы одежды, снявших знаки различия, рассматривать как трусов и паникёров, бесчестящих высокое звание командира Красной Армии, и привлекать их к суровой ответственности, вплоть до предания суду военных трибуналов.
