На счету Екатерины нет ни одной проигранной войны — только победоносные. Которые к тому же позволили присоединить к России Причерноморье с Крымом и полностью покончить с татарскими набегами (а ведь последний состоялся уже при Екатерине, в 1769 г.)
И наконец, в случае Екатерины мы имеем дело с натуральной и неподдельной трагедией. Трагедией человека, поначалу из лучших побуждений действительно всерьез пытавшегося ввести решительные перемены, но очень быстро понявшего, что для них еще не время. «Отменить» крепостничество простым указом в те времена было попросту нереально — как нереально сего дня любым, самым грозным президентским указом в двадцать четыре часа «запретить» коррупцию и бюрократию…
Не подлежит сомнению, что Екатерина искренне хотела прогресса, просвещения и определенных свобод — но напоролась на ту самую глыбу, что именуется «общественным сознанием».
С этой глыбищей справиться невозможно, пока она помаленьку не уйдет под землю сама по себе. Примеров достаточно. Еще раз напоминаю: даже лучшие умы. Самые просвещенные люди были детьми своего времени, и не более того. Великий наш поэт Державин хладнокровно приказывал сечь своих скотниц, дерзнувших попросить у него выходной. Ученый Болотов сек и сажал на цепь не только воров, но и пьяниц, искреннее считая, что поступает так ради их же блага. В чем с ним был полностью солидарен генералиссимус Суворов — и сек пьяниц (из своих крестьян), и в колодки сажал, и головы брил, и в цепях под замком держал.
Свободы и реформы должны вызреть. В те же самые екатерининские времена в Англии католическое меньшинство подвергалось неслыханной дискриминации, абсолютно не сочетавшейся с теми самыми «старинными вольностями»: английский гражданин, имевший неосторожность придерживаться католичества, не только права избирать (и выдвигаться депутатом) был лишен, но и не считался полноправным свидетелем в суде. И даже отлучиться от места своего постоянного жительства далее чем на двадцать миль не мог без специального разрешения местного судьи.
Можно напомнить, что отцы-основатели Соединенных Штатов Америки — люди достойные во всех отношениях — поголовно были рабовладельцами. И лишь шестьдесят с лишним лет спустя после провозглашения государства общественное сознание дозрело до мысли, что рабство следует отменить вообще. И прошло еще несколько десятков лет, прежде чем женщины (белые!) получили равные права с мужчинами (право голоса, равной оплаты за равный труд и т. д.).
Подобные примеры можно приводить без конца. Так что не стоит требовать от Екатерины большего, чем она могла сделать в свое, непросто и простодушно жестокое время.
Судьба ее, конечно же, феерическая. Босоногая девчонка в драном платьице, игравшая на улице с детишками небогатых бюргеров, мало того, что стала императрицей в огромной стране — и еще и проявила при этом массу талантов, произвела немалые перемены.
Без малейшей натяжки можно предположить, что как обычный человек она была глубоко несчастна. Муж… известно, чем все кончилось. Сын для нее был не сын, а скорее нешуточная угроза, с некоторых пор висевшая над ней постоянно, как известный меч над Дамоклом. С определенного времени сама она, никаких сомнений, прекрасно понимала, что все эти Ланские и Мамоновы к ней не питают и тени чувств, а привлечены лишь орденами, поместьями и чинами. Не самые приятные истины, хотя с ними приходится жить. А впрочем, всякий монарх откровенно несчастлив, пусть в этом никто почти не сознавался. Тяжелая профессия — венценосец…
Между прочим, после смерти Екатерины ее «Записки» моментально попали в разряд, как мы сказали бы сегодня, диссидентской литературы. Екатерина оставила их Павлу в запечатанном конверте. Тот прочитал и буквальным образом взбеленился: из мемуаров Екатерины недвусмысленно вытекало, что его отец, очень даже возможно, и не Петр III. Павел упрятал «Записки» под семь замков — но раньше опрометчиво дал почитать князю Александру Куракину, а тот сделал несколько копий, и «самиздат» стал ходить в узком кругу.
Николай I Екатерину не любил откровенно, считал, что она «позорит род», пытался конфисковать все списки мемуаров, а в своей семье категорически запрещал читать их. Однако один из экземпляров попал за границу, и Герцен, издававший в Лондоне журнал «Колокол», «Записки» напечатал в 1859 г. Сначала — отрывки, а потом выпустил отдельное издание.
В российской империи «Записки» сразу же попали в список запрещенной, крамольной литературы. Российские дипломаты по всей Европе бросились скупать и уничтожать тиражи — а Герцен выпускал все новые «допечатки». Александр II сам-то прочитал «Записки» с большим интересом — но подданным то же самое категорически запретил. Этот запрет в 1891 г. подтвердил Александр III. Только после 1905 г. «Записки» легальным образом вышли в России — но все же с изъятиями, даже из 12-го тома академического собрания сочинений Екатерины некоторые куски все же выбросили…
Князь Ф. Н. Голицын, в царствование Екатерины игравший не последнюю роль, написал потом: «Но подобно, как человеческое тело имеет свою юность, зрелость, где все силы его и бодрость находятся в лучшем состоянии, а при старости начнет приходить в слабость; равно и государства, возвышаясь постепенно, находят, наконец, предел и с той точки уже начинают расстраиваться, ослабевать и к падению склоняться. Царствование Екатерины мнится, было высшей степенью славы России. Счастливым я себя поставляю, что жил в ее время и ей служил, и был очевидцем всей величественности и уважения, до которого достигло мое любимое Отечество».
Размышляя над этими строчками, я вдруг понял, что князь был абсолютно прав! Время Екатерины и в самом деле с полным на то правом может считаться самым славным временем России.
Павел I задумал массу серьезных, толковых преобразований, но мало что успел осуществить. Александр I страну, мягко скажем, не возвысил и к благоденствию не привел — и, перед тем как все же разбить Наполеона (совершив абсолютно не нужный России марш аж до Парижа), пережил позор отступления и гибели Москвы в огне. Николай I добился немалых успехов, олицетворяя тот же просвещенный абсолютизм, что и Екатерина — но под конец своего царствования допустил серьезные просчеты, вылившиеся в крымский позор. Александр II и новые территории присоединял, но особой пользы от этого страна не получила (что до Аляски, то ее самым идиотским образом навязали американцам, которые, в общем-то, и не выказывали особого желания покупать, так что пришлось раздать немалые взятки тамошним власть имущим). И войны выигрывал — но потом его неуклюжие дипломаты во главе с бездарностью Горчаковым так и не смогли превратить военные победы в политические выгоды. Царствование Александра III, если по совести, было не более чем консервацией определенного жизненного уклада. Николай II… Об этом ублюдке я писал много и аргументировано, так что возвращаться лишний раз нет совершенно никакой охоты.
Как ни крути, но выходит, что Голицын прав — более славного времени, чем «век золотой Екатерины» уже не было, и я в том отныне убежден целиком и полностью.
Интереснейшее было время, причудливое — восемнадцатый век. Быть может, второго столь же причудливого попросту нет. Когда в людях, в жизни, в свершениях, достижениях и провалах невероятнейшим образом переплетались вроде бы несовместимые мысли, поступки, качества и убеждения.
Быть может, в человеческой истории и не найдется второй подобной Золушки — из сущего ничтожества поднявшейся на трон великой империи, да вдобавок оказавшейся столь крупной и яркой личностью, о которой спорили, спорят и будут спорить еще долго.
Вот только, как водится, что-то навсегда останется недосказанным. И мы не знаем, что.
Красноярск, июнь 2005 год.
1. Акимова А. Вольтер. М: МГ. 1970.
2. АкройдП. Лондон. Биография города. М.: Изд-во О. Морозовой. 2005.
3. Александров А. Екатерина II и ее фавориты. М: Алконост, 2004.
4. Анисимов Е. Дыба и кнут. М.: Нов. Лит. обозрение 1.
5. Фон Архенгольц И. В. История семилетней войны. М.: Аст, 2001.
6. Балязин В. Правительницы России. М: Астрель. 2004.
7. Балязин В. Императорские наместники первопрестольной. М.: Тверская, 13, 2000.
8. Балд М. и др. 100 запрещенных книг. М.: Ультракультура, 2004.
9. Бантыш-Каменский Д. Н. Российские генералиссимусы и генерал-фельдмаршалы. М.: АСТ, 2005.
10. Беккер С. Миф о русском дворянстве. М.: Нов. лит. обозрение, 2004.
11. Белоусов Р. Тайны великой любви великих людей. М.: Рипол-классик, 2004.
12. Бендер Н. А. Имена русских людей на карте мира. Огиз, 1948.
