Кроме того, я убежден, что оба ограбления произошли всего через несколько лет после погребения. Такие факты, как совершенная, по всей видимости, во время правления Тутанхамона переноска мумии Эхнатона из его усыпальницы в Тель-эль-Амарне в высеченный в скале тайник под Фивами, как возобновление на восьмом году царствования Хоремхеба погребения Тутмоса IV, все сокровища которого были разграблены, проливают достаточно яркий свет на состояние дел в царском некрополе в тот период. Это было время религиозных смут в стране и время смены династий. Сначала трон был захвачен первым министром и возможным регентом Эйе; впоследствии его сменил военачальник Хоремхеб. Все эти события, надо думать, весьма способствовали разграблению могил. Должен был пройти довольно значительный отрезок времени, прежде чем победивший в борьбе Хоремхеб сумел справиться с царившей в тот период смутой, восстановить порядок, утвердить свою царскую власть и восстановить в государстве законы.
Два погребения, о которых только что шла речь, и гробница Тутанхамона свидетельствуют о том, какой опасности подвергались царские гробницы даже в период правления фараонов той же династии. Поэтому остается только удивляться, каким образом гробница Тутанхамона со всеми ее сокровищами все-таки избежала судьбы других двадцати семи погребений Долины царей.
ПРЕДМЕТЫ, НАЙДЕННЫЕ В КЛАДОВОЙ
В предыдущей главе я постарался рассказать, в каком состоянии мы нашли кладовую, какое впечатление она производила и какие события, о которых мы можем судить на основании наших наблюдений, произошли в этой комнате после того, как она была запечатана.
В настоящей главе я хочу описать основные предметы, которые нам удалось извлечь из общей груды. Многие, даже самые хрупкие, вещи уцелели, и это просто поразительно, если вспомнить, как варварски с ними обошлись. По некоторым соображениям, которые я привожу ниже, весь материал разделен мною на две группы.
Рискуя быть назойливым, я все же повторю, что, помимо следов, оставленных грабителями, мы столкнулись с очевидными свидетельствами, вернее доказательствами, беспорядка или отсутствия надлежащей системы при первоначальном размещении утвари в гробнице. Из-за этого не совсем ясно точное назначение каждой отдельной комнаты. К тому же гробница построена не по обычному, традиционному, а по очень урезанному плану.
Наконец, следует учесть, что древние египтяне в соответствии с обычаем отводили каждую комнату для совершенно определенной группы предметов погребальной утвари и что таких групп было несколько. Поэтому многие из собранных нами сведений еще нуждаются в проверке и уточнении.
Тем не менее можно почти с полной уверенностью утверждать, что боковая комната служила кладовой для хранения провизии, вина, масел и благовоний. Из этих соображений все прочие вещи, описанные в первой части настоящей главы, можно назвать «чужеродными», потому что они, по-видимому, предназначались не для кладовой и были сложены здесь лишь из-за недостатка места в каком-нибудь другом помещении. Ко второй группе вещей, включенных во вторую часть главы, я отнес все то, что, по моему убеждению, составляло обычное содержимое кладовой. Сам характер материала оправдывает такое разделение.
ЧУЖЕРОДНЫЕ ПРЕДМЕТЫ ИЗ КЛАДОВОЙ
На верху груды вещей лежали, занимая все пространство от стены до стены комнаты, три больших ложа, похожих по типу на современные суданские «ангариб». Каждое из них состоит из деревянной рамы с натянутой на ней веревочной сеткой; в ногах имеется панель; вся рама опирается на ножки, похожие на львиные лапы.
Одно из лож, не имеющее, впрочем, особой ценности, оказалось сильно поврежденным. Второе, сделанное из позолоченного черного дерева, хоть и было в прекрасном состоянии, но тоже не отличалось тонкой работой. Зато третье ложе было из резного черного дерева с облицовкой листового золота. Оно выглядело, как новенькое; правда, его покоробило из-за того, что оно так долго стояло на неровной поверхности. Его пропорции были, пожалуй, совершеннее, чем у любого другого ложа, до сих пор найденного в гробнице. Целый ряд характерных признаков явно указывал на то, что оно сделано в стиле Амарны
Ложе украшал чисто растительный орнамент, состоящий из гирлянд лепестков и фруктов, букетов и связок папируса и красноголовой осоки, выгравированный на полированном золоте (табл. 130, Б, В). Этот орнамент символизирует единение Верхнего и Нижнего Египта.
Интересно отметить, что поперечные распорки под сеткой изогнуты таким образом, чтобы сетка их не касалась даже тогда, когда на ней кто-либо спит.
В южном конце комнаты, под грудой всевозможных предметов, мы нашли четвертое, весьма любопытное складное ложе, специально предназначенное для дальних путешествий. Оно было сделано из легкого выкрашенною в белый цвет дерева и по форме напоминало описанные выше образцы. Разница заключается в том, что это ложе состояло из трех частей, скрепленных прочными бронзовыми петлями, и удобно складывалось, уменьшаясь ровно втрое (табл. 130, В).
Обратимся теперь к наиболее разнообразной группе самой знакомой нам мебели: к табуретам, креслам, скамеечкам для ног и особым коврикам, которые были тогда достоянием знати и фактически являлись символами власти.
В юго-восточном углу кладовой, между стеной и одним из лож, валялся кверху ножками стул или, вернее, кресло, которое может соперничать даже с так называемым парадным троном, найденным в передней комнате (табл. 131). О точном назначении этого кресла мы не знаем ничего определенного, однако строгие формы и необычайная тонкость отделки резко отличают его от других кресел. В действительности его можно отнести лишь к так называемым государственным тронам, которые, подобно упомянутому выше парадному трону, слишком богато и пышно отделаны, чтобы служить в домашнем обиходе. Это кресло, по-видимому было жреческим троном фараона, на котором он восседал в те моменты, когда ему приходилось представлять высшую духовную власть. Во многом оно напоминает епископское кресло в наших современных соборах. Оно имеет конструкцию складного стула, однако уже в те, отдаленные времена это была только форма: кресло не складывалось и, кроме того, имело спинку
Широкое вогнутое сиденье трона сделано из черного дерева с неровными пятнами инкрустации слоновой костью, так что в целом оно напоминало гибкую пятнистую шкуру. Только в середине сиденья прямоугольные кусочки слоновой кости образуют орнамент, имитирующий шкуры других животных, в частности гепарда. Сиденье поддерживается перекрещенными ножками, как в складных стульях; ножки из черного дерева с инкрустацией слоновой кости и поясками накладного золота заканчиваются утиными головками. Между поперечной перекладиной и нижней опорной перекладиной вделана ажурная деревянная позолоченная решетка в виде традиционного орнамента, символизирующего единство двух царств - Верхнего и Нижнего Египта. Большая часть решетки оказалась выломанной древними грабителями могил в тот момент, когда они разыскивали свою добычу.
Верхняя часть прямой спинки трона облицована листовым золотом и богато украшена инкрустациями из фаянса, стекла и камней. Орнамент изображает солнечный диск Атона, простые и родовые имена фараона с частицей «Атон» и коршуна Нехебт, держащего большое опахало из страусовых перьев. Под этим изображением находится ряд вертикальных и горизонтальных полос из черного дерева и слоновой кости с перечислением различных имен фараона. Особенно интересны надписи, в которых приводятся имена фараона в форме, связанной с частицами «Атон» и «Амон», - Тутанхатон и Тутанхамон, причем во всех случаях имя с частицей «Атон» так и осталось без изменений.
Это «складное кресло» является важным историческим документом, относящимся к периоду политико-религиозных колебаний в стране. Имена богов Атона и Амона оказались рядом, на одном кресле; уже одно это говорит о том, что возвращение юного фараона к старой религии фиванских богов происходило постепенно.
Чтобы придать трону с конструкцией складного стула неподвижность, его спинку скрепили с сиденьем и задней опорной поперечиной ножек двумя прямыми вертикальными планками. Верхняя рейка и поддерживающие планки украшены инкрустациями с изображением имен фараона, причем среди этих имен фигурирует также его имя в форме «Атон». Задняя сторона спинки отделана листовым золотом, по которому искусно вычеканено изображение большого коршуна Нехебт с распростертыми крыльями, окруженное различными хвалебными эпитетами.
Крепящие распорки кресла, покоробленные сыростью, проникавшей в гробницу, уже не отвечали своему назначению, так как их шипы вышли из отверстий пазов. Поэтому мы были озабочены лишь тем, как доставить эту эмблему власти в целости и сохранности в Каирский музей, не думая даже о реставрации трона, которая требовала разрешения целого ряда проблем.
