В 1883 году родился в Иерусалиме Шмуэль Цви Гольцман‚ равного которому‚ возможно‚ не сыскать даже в тот период‚ богатый незаурядными личностями и приключениями. Он учился в иешиве‚ в шестнадцатилетнем возрасте отправился в Америку‚ чтобы стать раввином‚ но взамен этого исколесил всю страну‚ занимаясь случайными промыслами. Из Америки Гольцман переехал в Южную Африку и стал разводить страусов: их перья шли на модные дамские шляпки‚ а потому стоили дорого. Через пять лет он вернулся на эту землю с солидным капиталом и привез невиданный в здешних краях велосипед‚ на котором разъезжал ко всеобщему удивлению‚ – было ему тогда двадцать один год.
Гольцман женился‚ приобрел участок земли в Реховоте‚ высадил апельсиновые и лимонные деревья и вновь отправился в Южную Африку‚ чтобы привезти страусов. Власти не позволили вывозить из страны столь ценную птицу‚ и тогда Гольцман поехал в Судан‚ нанял охотников‚ а те отловили ему одиннадцать птенцов – каждый из них весил по двадцать пять килограммов. Местные власти запретили вывозить страусов; пришлось сделать это тайком‚ обходя пограничные посты‚ – это заняло много времени‚ птенцы подросли в дороге и весили уже по пятьдесят килограммов. В яффском порту лодочники опасались переправлять на берег огромных‚ пугающих птиц‚ и пришлось им хорошо заплатить. Гольцман поместил страусов во дворе своего дома; семь из них не выдержали переезда и непривычного климата‚ а у остальных выросли прекрасные перья‚ которые он продал за хорошие деньги.
Вскоре Гольцман отправился на Дальний Восток‚ поселился в Сингапуре‚ продавал вина‚ изготовленные на этой земле. Из Сингапура он привез саженцы двухсот видов плодовых растений и деревьев‚ которые на корабле заняли всю палубу‚ – среди них находилась сиамская помела и редкие сорта бананов‚ обладавших приятным вкусом. Затем Гольцман переехал с семьей в Австралию‚ открыл фабрику по изготовлению одежды‚ искал золото в пустынных районах‚ был даже судьей в небольшом городке. Вернувшись домой‚ он привез из Австралии саженцы авокадо‚ фейхоа‚ манго и гуявы‚ хурмы‚ австралийского ореха‚ питанго и ананаса‚ а также многое другое‚ неведомое здешним земледельцам; привез неизвестный до этого дождевальный аппарат для поливки полей‚ который безвозмездно передал на фабрику для массового изготовления; привез и раздал владельцам киосков электрические соковыжималки‚ чтобы изготавливали свежий сок в присутствии покупателя.
Гольцман разводил пчел‚ изобрел систему полива с помощью передвижных труб‚ разрабатывал каменоломни в Негеве для добычи строительного материала‚ привозил на продажу рыбу с Красного моря. В 1932 году с помощью Гольцмана и‚ в основном‚ на его средства был приобретен участок земли между Бейт–Лехемом и Хевроном‚ где образовалось поселение. Во время арабских беспорядков жители ушли оттуда‚ но в середине сороковых годов там вновь появились четыре поселения; одно из них получило название Кфар–Эцион‚ а весь район стал именоваться Гуш–Эцион – в честь Шмуэля Цви Гольцмана /"гольц" на идиш – дерево; корень "эц" в слове "эцион" на иврите также означает – дерево/.
7
В 1910 году в хайфском порту сошла с корабля молодая девушка Рахель‚ только что закончившая гимназию в Житомире. На ней было надето черное шелковое платье‚ элегантная фетровая шляпка‚ ботинки на высоком каблуке‚ на руках – белые кружевные перчатки до локтя. В ее сундуках лежали вышитые полотенца‚ комплекты льняного белья‚ пуховые подушки и зимняя одежда‚ книги Пушкина‚ Гоголя‚ Лермонтова и Толстого.
На берегу ее встречал жених Ноах Слуцкий – загорелый юноша в коротких штанах цвета хаки. Он привез невесту в Дганию‚ где стояли два барака‚ и на другой день Рахель уже варила еду на костре‚ пекла хлеб в земляном очаге по примеру арабских женщин. Свадьба Рахели и Ноаха была первой в Дгании: столы покрыли белой клеенкой‚ путь к хупе – свадебному балдахину устлали цветами‚ а сама хупа была сплетена из колосьев. На свадьбу приехали гости из поселений и танцевали до утра; на юношах были надеты русские косоворотки‚ на девушках сарафаны.
Затем молодожены переехали в Мерхавию в Изреэльской долине и на правах семейной пары получили хижину без окна; на земляном полу лежала циновка из соломы и старые одеяла взамен матрацев‚ ящики из–под керосиновых жестянок заменяли стол и шкаф; когда у них родилась дочь Шуламит‚ из жестянок соорудили для нее кроватку. Рахель варила обеды‚ носила еду в поле‚ стирала‚ поливала овощи в огороде и присматривала за Шуламит‚ которая была возле нее.
В 1921 году Слуцкие переехали в новое поселение Нахалал в Изреэльской долине и поселились в палатке. Рахель вспоминала: "Иногда я не понимаю‚ как у меня хватало сил вставать ночью‚ в темноте доить коров‚ а после бессонной ночи целый день работать в хозяйстве‚ заниматься с детьми‚ готовить еду‚ стирать и чинить одежду... Было трудно‚ но мы не жаловались. Когда есть любовь‚ всё дается легко... По вечерам мы сидели с детьми‚ лущили горы кукурузных початков‚ варили в тазу сливовое варенье‚ пекли хлеб... и пели русские песни. Мы любили друг друга‚ вместе строили дом из ничего... Ноах погиб‚ возвращаясь домой с поля: на его повозку наехал грузовик с пьяными английскими солдатами. После семи дней траура я сказала детям: сейчас оставьте меня‚ мне нужно самой всё перебороть и продолжить".
Рахель работала инструктором среди новоприбывших‚ жила в палатках и бараках‚ уже немолодая женщина‚ она работала с ними в поле и говорила‚ выпалывая сорняки: "Я приехала сюда в туфлях на высоком каблуке и перчатках до локтя. Чему я научилась‚ тому и вы научитесь. Так или иначе‚ другого выхода нет".
Старший сын Рахели умер от болезни‚ второй сын погиб в войну Судного дня. Она говорила: "Не хочу‚ чтобы меня жалели. После того‚ как потеряла трех членов семьи..‚ я должна была‚ наверное‚ сойти с ума‚ но я хочу жить. Жизнь сильнее нас‚ и надо сделать всё‚ чтобы не сдаться‚ – особенно в нашей стране".
8
Времена Османской империи подходили к концу‚ и даже революция "младотурок" не могла ее спасти. "Злой рок тяготел над страной‚ – свидетельствовал современник. – Партийные раздоры‚ землетрясения‚ пожары и смуты‚ – одно бедствие сменялось другим и не давало возможности не только спокойно работать‚ но даже спокойно подумать. Это довело страну до роковой катастрофы".
В 1913 году турки объявили о распродаже султанских земель на территории империи и выставили на продажу гигантские участки в долине Бейт–Шеан‚ которые мог купить даже иностранный подданный. Давид Бен–Гурион и его товарищи написали письмо в Сионистскую организацию: "Назревает знаменательное событие... Настал момент‚ когда можно приобрести столько дунамов земли‚ сколько удалось добыть за тридцать лет поселенческой работы... Это вопрос жизни и возрождения!" У сионистской организации не было таких денег‚ и пришлось обратиться к барону Э.Ротшильду. Тот выделил на покупку земель шесть миллионов франков; стоили они девять миллионов‚ и всё закончилось тем‚ что эти земли попали в руки арабов. Как отметил исследователь тех времен: "Был упущен еще один счастливый момент‚ еще одна граница будущего государства‚ которую не обозначил еврейский плуг. Впоследствии за нее придется заплатить кровью".
А жизнь пока что продолжалась‚ жизнь в городах и еврейских поселениях‚ – воспоминания очевидцев полны ее приметами. Кфар–Саба: "Ванну привезли из Яффы‚ и при постоянной нехватке воды она служила для многих целей. Сначала в ней мылись‚ потом использовали воду для стирки‚ затем этой водой мыли полы‚ а остатками поливали кусты возле дома. В зимние месяцы ванна стояла во дворе‚ в нее стекала дождевая вода с крыши..." Петах–Тиква: "Вот появляется на улице араб и снимает с плеча большой‚ разрисованный ящик. Он крутит колесо‚ цветные картинки появляются перед глазами зрителя‚ который смотрит через увеличительное стекло и видит нарисованный неприхотливый сюжет. Вот появляется цыган с пляшущей обезьянкой – к неописуемой радости ребятишек. Изредка приезжают силачи‚ и всё население собирается в зале гостиницы‚ чтобы посмотреть на их силу и ловкость. В один из дней приехал господин Глозман и показал в темном зале несколько немых фильмов‚ – вот это чудо!.." Рош–Пина: "Бульвар" – так называли в поселении группу тутовых деревьев‚ расположенных в четыре ряда на горной террасе. Каждую субботу к вечеру жители Рош–Пины надевали праздничные одежды и выходили на бульвар. Начинались прогулки‚ по двое и по трое‚ туда–обратно‚ туда–обратно – часа два подряд. Солнце опускалось за снежную вершину Хермона‚ его лучи образовывали сияющую корону всех цветов радуги‚ которые менялись от положения солнца‚ погоды‚ времени года. В конце бульвара‚ обращенного к горе Хермон‚ гуляющие останавливались‚ говорили с затаенным дыханием: "Каков вид!.." и шли обратно по аллее..."
