Таким образом, Алкивиад, человек, по-видимому, предназначенный своим положением и своими дарованиями составить величайшее счастие, блеск и спасение своего отечества, умер, испытав разнообразные превратности судьбы, на 47-м году своей жизни, одинокий и оставленный, вдали от отечества, между варварами и от руки убийц, между тем как его отечество томилось под спартанским игом. Если сам Алкивиад много повинен в несчастье своего отечества и в собственной участи, никто, однако, не откажет в сострадании его трагической кончине.
Во время Самнитских войн римляне получили из Дельф приказание поставить у себя статуи самого мудрого и самого храброго из греков; они поставили на форуме медные статуи Пифагора и Алкивиада. Когда позднее император Адриан в своем путешествии по империи прибыл в Мелиссу, он приказал поставить на погребальном холме Алкивиада его мраморную статую и установил, чтобы ежегодно приносимы были блестящие жертвы в честь героя.
Спартанец Лисандр, сын Аристоклита, был победителем Афин, окончившим продолжительную и тяжелую Пелопоннесскую войну. Отец его, хотя не был царского рода, но происходил от Гераклидов; мать же его была илотка. Он вырос в бедности, но с честолюбивой ревностью усвоил себе все свойства настоящего спартанца. Он в молодости строго соблюдал отечественные обычаи и всегда сохранял самую простую внешность. Богатства для себя он никогда не искал и держал себя вдали от чувственных удовольствий. Но зато он ревностно заботился о величии своего отечественного города, не столько, впрочем, из чувства любви к отечеству, сколько для собственной славы, потому что он был человек безмерного честолюбия и неразборчив в средствах для достижения своих честолюбивых целей, и, смотря по обстоятельствам, был то жесток и горд, то мягок и уступчив; он обладал необыкновенной проницательностью и большой ловкостью в политических делах, был хитер, пронырлив и бессовестен. «Детей обманывают игральными костями, — говаривал он, — а взрослых клятвами». Он считал глупостью требовать от потомков Геракла, чтобы они вели войну без обмана, потому что «где львиная кожа оказывается недостаточной, там необходимо пришить и лисью шкуру».
В 407 году Лисандр получил главное начальство над спартанским флотом, в такое время, когда, вследствие блестящих побед Алкивиада, дело лакедемонян находилось в весьма печальном положении. Он выбрал Эфес местом военных действий и заботился, прежде всего, об увеличении флота, причем ему особенно помог богатыми пожертвованиями Кир, наместник в Сардах, сын царя Дария II, расположение которого Лисандр приобрел себе в высшей степени своей ловкостью и вкрадчивой лестью. Для переговоров с Киром Лисандр посетил его в Сардах; перед его отъездом Кир устроил ему пир и при столе убедительно просил его не пренебрегать доказательствами его дружбы и высказать откровенно свои желания, в которых ему не будет отказано. На это Лисандр отвечал: «Так как ты выказываешь такую готовность, то я прошу тебя об увеличении дневного жалованья матросам на один овол, — чтобы они вместо трех получали четыре овола в день». Кир, обрадованный великодушием Лисандра, дал ему 10000 дариков. Возвышением жалованья на своем флоте Лисандр привлек к себе множество матросов с афинского флота Алкивиада, который стоял вблизи.
Лисандр старался избегать морского сражения с никогда еще не побежденным Алкивиадом, все еще превосходившим его числом кораблей. Но во время отсутствия Алкивиада он напал на помощника главнокомандующего, Антиеха, который сам потщился выманить его с позиции и вызвать на сражение и за то был разбит. Победа была незначительная, но имела то важное последствие, что афиняне вследствие этого лишили Алкивиада главного начальства. Лисандр воспользовался своим пребыванием в Ионии, чтобы в греческих городах Малой Азии привлечь к себе людей олигархического образа мыслей и побудить их к образованию политических обществ, обещав им, что с падением Афин народное господство прекратится и верховная власть перейдет в их руки. Этим он положил первые основания переворотам и олигархическим правительствам, впоследствии образовавшимся под его руководством. По мере возможности он теперь уже предоставлял им всякие выгоды, так что они были преданы ему всей душей. Поэтому, когда Лисандр в 406 году был отозван и на место его главнокомандующим назначен Калликратид, они встретили это новое назначение весьма неблагосклонно, несмотря на то, что новый главнокомандующий показал себя человеком храбрым и справедливым. Сам Лисандр вел себя в отношении Калликратида в высшей степени враждебно. С целью доказать спартанцам, что они без него обойтись не могут, он побуждал своих приверженцев в городах, чтобы они старались лишить Калликратида помощи своих государств, и отослал остаток денег, полученных им от Кира для флота, обратно в Сарды. Таким образом, Калликратид, явившийся без денег и не желавший слишком обременять города, пришел в большое затруднение. Чтобы дослать себе денег, ему ничего более не оставалось, как самому отправиться в Сарды к Киру. Но, несмотря на двукратное посещение, он не был допущен. Такое обращение с ним Кира еще более убедило его в мнении, что Спарта не должна унижаться перед варварами из-за их богатства, а должна употребить все меры, чтобы восстановить мир между греками, дабы они в союзе могли внушать страх варварам.
Вскоре после этого Калликратид был разбит афинским флотом при Аргинузах (сентябрь 406) и после храброго боя, смертельно раненный, утонул в море. Эта битва при Аргинусских островах замечательна еще тем, что по наущению олигархов из десяти афинских полководцев восемь были самым несправедливым образом приговорены к смерти за то, что они во время наступившей бури не спасли тех, которые потерпели кораблекрушение, и не собрали тел их, к чему они, впрочем, отдали приказание. Шесть из этих восьми полководцев, находившихся налицо в Афинах, немедленно были в самом деле подвергнуты смертной казни.
После смерти Калликратида как азиатские города, так и Кир отправили в Спарту посольство — просить, чтобы Лисандру снова передано было главное начальство над флотом. Так как по спартанскому закону один человек не мог два раза быть поставлен во главе морских сил, то спартанцы дали титул адмирала некоему Араку и послали вместе с ним Лисандра, так что в действительности последний один имел главное начальство. Кир опять самым щедрым образом стал поддерживать Лисандра; с юношеской теплотой он уверял его, что если отец не даст ему денег, так он употребит все свое собственное имущество, даже велит расплавить свой трон, сделанный из золота и серебра, и когда он отправился в Сузу к своему больному отцу, то предоставил Лисандру все подати своих городов и доверил ему свое наместничество.
Приведя свой флот в хорошее состояние в продолжение зимы, Лисандр весной 405 года крейсировал в Эгейском море, доходя до Садамипа и Аттики, и затем отправился в Гелдеспонт против Лампсака, где стоял афинский гарнизон. Афиняне употребили свои последние силы для снаряжения большого флота и послали его в Геллеспонт под предводительством шести полководцев. Одним из этих полководцев был храбрый Конон; остальные же были предводители слабые и частью, как олигархи, находились даже в согласии с Лисандром. Войско их состояло из пестрой массы, без дисциплины и связи. Флот, состоявший из 180 трирем, стал на якорь близ Систа, у устья Эгоспотама, между тем как Лисандр стоял напротив, у завоеванного им Лампсака. Положение афинян было весьма невыгодное, так что появившийся в лагере Алкивиад убедительно просил их оставить это место. Но его не послушались и беззаботно остались против опасного Лисандра. Четыре дня подряд полководцы утром выводили свой флот в открытое море, предлагая Лисандру сражение; но так как последний не выступал против них, то они каждый раз возвращались назад и позволяли своим людям оставлять на прочее время дня свои корабли, чтобы предаваться разным развлечениям в лагере и на материке. Лисандр воспользовался этой беспечностью. На пятый день он приготовил свой флот к сражению и отдал приказ всем сделать нападение, как только передовые корабли, посланные на рекогносцировку, дадут знать, что афинское войско опять сошло на берег. По данному знаку пелопоннесцы бросились на афинские корабли, захватили к себе пустые и пустили ко дну те, которые тут же нагружались людьми. До морского сражения дело и не дошло; большая часть людей была истреблена на суше, а 3000 человек вместе с полководцами были взяты в плен. Один Конон, сохранивший порядок на своих кораблях, спасся с восемью триремами и бежал к Дипру. Кроме того, спаслись государственный корабль «Парал», который принес в Афины известие о поражении, и еще три отдельных корабля. Лисандр опустошил афинский лагерь, буксировал захваченные им корабли и при звуках труб и победных песен возвратился в Лампсак, где все пленные были преданы военному суду и осуждены на смерть. Эта жестокость возмутила всю Грецию, тем более что Лисандр не дал даже прилично похоронить павших, чего до сих пор не случалось даже в войне греков с варварами.
