...Вольфганг Эрбиг во время войны снабжал лаками и красками Люфтваффе рейхсмаршала Геринга.
Его заводы были потребителями огромного количества янтаря.
А что, если он сделал копию Янтарной комнаты?
Или же наша настоящая была отдана нацистами на хранение этому финансово-промышленному тузу, - такие в любом обществе закону неподвластны.
Допустима любая версия, но дальнейшей проверкой именно этой, связанной с Эрбигами, надлежит заниматься гражданину ФРГ.
Набрал телефон в Аскону.
- Фрау Эрбиг?
- Слушаю, - голос еще крепок, сух.
- Фрау Эрбиг, мне было бы крайне интересно обсудить с вами вопрос о Янтарной комнате...
После паузы:
- Откуда вы знаете об этом, во-первых? Кто говорит, во-вторых?
- Я занимаюсь произведениями культуры, их судьбою...
- Напишите мне письмо, оставьте свой адрес и телефон, я посоветуюсь с моими адвокатами, до свиданья. Отбой.
Глава,
в которой рассказывается о нацистском преступнике, виновном в трагедии Лидице, о шантаже и гибели профессора Роде
1
...О, как красиво здание концерна "Кали Зальц" в Касселе!
Стекло и алюминий; и не простое стекло, а красно-синее; желтое солнце расшибается в нем на сотни фиолетовых солнц; прекрасный кондиционированный вестибюль; охранники в синих униформах; выправка явно офицерская; седые затылки стрижены под скобку, височки - высокие, как полагалось р а н ь ш е, когда они носили форму, без приставки "уни".
Один из стражей внимательно посмотрел мою журналистскую карточку, позвонил по внутреннему телефону:
- Ваш визитер здесь.
Через три минуты на лифте спустился седой, поджарый, в тугом накрахмаленном воротничке господин доктор фон дер Эее.
- Добрый день, господин доктор Йонсон ждет вас.
Мы поднялись на шестой этаж, расположились в удобном кабинете за длинным столом, на котором легко можно рассматривать карты, и начали собеседование.
- Мы готовы к разговору, господин Семенов, - сказал один из ответственных работников концерна, доктор Йонсон. - Удалось найти кое-какие документы; фон дер Эее введет вас в курс дела.
- Не могу порадовать вас какими-то особыми открытиями в связи с поиском господина Штайна... Как всегда, инженеры оказываются жертвами военных; с тридцать восьмого года по сорок пятый к шахте "Виттекинд" нас не подпускали люди вермахта и те господа из гестапо, которые их обслуживали. С сорок пятого по пятьдесят первый год английские оккупанты закрыли нам какой бы то ни было доступ на шахты. Тем не менее, полагая, что развитие экономических и научных связей между вашей страной и нашим концерном вполне осуществимо в будущем, мы готовы познакомить вас со всей информацией, которую нам посчастливилось правдами и неправдами - собрать.
Доктор Йонсон улыбнулся:
- Все-таки правдами, господин фон дер Эее, правдами, концерн чужд неправды, не так ли?!
- О да! - решительно согласился фон дер Эее, и это его слишком уж решительное согласие явно засвидетельствовало наличие серьезных трудностей у старого господина с чувством юмора.
- Продолжайте, пожалуйста, - попросил его доктор Йонсон. - Наш гость весь внимание.
- Итак, - заговорил господин фон дер Эее, - седьмого марта сорок четвертого года на шахту "Б" "Виттекинд" прибыло двадцать четыре железнодорожных вагона из Геттингена. Да-да, такой факт имел место. Из документов явствует, что в ящиках, которые были спущены в штольни, была запакована библиотека, коллекции различных факультетов и прочие культурные и научные ценности, принадлежавшие именно Геттингенскому университету. Однако спустя два месяца, 25 мая, сюда подогнан был еще один вагон, двадцать пятый по счету, без каких-либо опознавательных знаков. Есть основания предположить, что этот вагон был из Кенигсберга. Содержимое вагона также было перегружено в штольню - мы обладаем такого рода информацией, однако что это были за ящики, что в них хранилось - данных нет. Повторяю, этот вагон - в отличие от всех остальных - был лишен какой бы то ни было маркировки. Нам известно также, что в декабре 1944 года в штольню были опущены еще несколько больших ящиков из Кенигсберга. Какие бы то ни было складирования зимою и весною сорок пятого года нам неизвестны. В апреле сюда пришли американцы. А с начала июля мы были отданы англичанам. Люди из Лондона провели частичный вывоз ящиков из шахты, но что именно они увезли - нам неизвестно. Потом они уехали. Но два факта, казалось бы, говорят в пользу гипотезы господина Штайна: первое - нам известно, что дети горняков Фольприхаузена, где расположена "Виттекинд", играли в те месяцы с янтарными пластинами. - И второе, множество бывших узников концлагеря Моринген продолжали жить в штольнях - там было тепло и сухо... Когда в Ганновере, в штабе английских оккупационных сил, узнали об этих двух фактах, в Фольприхаузен прибыла комиссия англичан, среди которых был сэр Этткинд. Это было 28 августа 1945 года. Сопровождал англичан господин доктор Катцман. Он вроде бы и сейчас там живет, хотя уже глубокий старик... Англичане спустились с ним вместе в шахту и увидали там множество людей оборванных, исхудалых, испуганных. При приближении англичан эти люди-тени словно бы растворились в темноте.
- Вы стали говорить, как сказочник Андерсен, - заметил доктор Йонсон. Бывшие заключенные убежали в другие штольни, так будет точнее.
- Именно, - снова согласился фон дер Эее, - они убежали, но англичане заметили, что источником света для них служили гильзы снарядов, а порох из них они высыпали прямо-таки на пол, рядом со столом, на котором стояли эти самые гильзы с фитилями, заправленными -в керосин... Англичане в ужасе бежали из шахты, ничего больше осматривать не стали, только очень внимательно опросили детей, которые играли в янтарные пластинки, и изъяли все, что смогли найти. Инженер Катцман считает, что один из англичан очень хорошо знал расположение штолен; но что примечательно - он особенно интересовался теми подземными складами, где была заложена амуниция, снаряды, оружие вермахта, - на глубине 400, 500 и 700 метров. Однако он отчего-то ни словом не обмолвился о ситуации в штольне на глубине 600 метров, где и хранились культурные сокровища...
- То, что в штольнях тогда жили бывшие узники, подтверждено какими-либо документами? - спросил я.
Мои собеседники переглянулись.
Доктор Йонсон ответил:
- Точными документами мы не располагаем... В ту пору мы были оккупационной зоной Великобритании, без каких-либо прав... Но в Фольприхаузене все считали, что внизу жили иностранные рабочие, бывшие узники...
- Может быть, так удобнее считать? - спросил я.
- Что вы имеете в виду? - поинтересовался фон дер Эее.
- Нет, я ничего не имею в виду, просто любопытно: отчего все считали, что внизу жили бывшие узники? А если туда спустились не узники? А бывшие нацисты? Или грабители?
"Надо искать в Лондоне, если, конечно, удастся, - подумал я. - Когда узники "Виттекинд" были отпущены англичанами по домам? Были ли транспорты? Кем организованы?"
- Это действительно любопытно, - согласился доктор Йонсон. - Нельзя отвергать и такое вероятие... Продолжайте, пожалуйста, господин фон дер Эее.
- Так вот, британские офицеры поспешно покинули штольни шахты "Виттекинд", сели на машины и отправились в Ганновер, а назавтра раздался взрыв. В результате этого первого взрыва все лифты шахты "Виттекинд" были выведены из строя; более того, первый взрыв парализовал и электрооборудование...
- Значит, если допустить, что внизу оставались люди, которые не только там жили, но и разбирали сокровища, спрятанные гитлеровцами, то они оказались оторванными от мира? - спросил я.
- Исходя из такого рода допуска, - согласился доктор Йонсон, - ваше предположение вполне логично...
- А дальше начинается загадочное, - продолжил господин фон дер Эее. Взрывы следовали через равные промежутки времени: начались двадцать девятого; тридцатого - пауза; приехали англичане, и к шахте никого, кроме своих, не пускали; тридцать первого - новая серия взрывов, больших и малых; попытка одного из наших горных инженеров откачать воду встретила сопротивление; еще один день спокойствия, а потом, второго и третьего сентября, новая серия взрывов, но не только в "Виттекинд", но и на шахте "Хильдасглюк", которая соединена с "Витгекинд" подземными коммуникациями; оттуда хлынула вода в штольни. Таким образом, последняя серия взрывов вывела из строя те коммуникации, которые бы позволили подобраться к "Виттекинд" без особо дорогих затрат. Прошел год, и осенью сорок шестого британский офицер Этткинд, отвечавший за "подземную Германию", разрешил двум нашим ученым предпринять попытку откачать воду и спасти из штолен то, что не было эвакуировано вовремя. Согласие Этткинда могло быть вызвано тем, что открылся примечательный факт: оказывается, англичане в первые недели после прихода на "Виттекинд" подняли-таки из штолен два огромных ящика с янтарем. Эти таинственные ящики, судя по документам, были ими вывезены в Гослар и там депонированы в старинном замке Кайзерфальц. Те немцы, которых англичане д о п у с к а л и до себя, рассказывают, что в огромном зале этого замка хранились наиболее ценные вещи, собранные оккупантами в зоне. Говорят, что в сорок девятом году, когда начался "роман" с Конрадом Аденауэром, британцы передали университету Геттингена тысячу единиц янтаря из этих двух гигантских ящиков. Однако документы свидетельствуют лишь о том, что два ящика было поднято. А что же стало с остальными? Нам известно, что было опушено несколько гигантских ящиков. Какова судьба других?
