Союз императрицы Екатерины с Австрией и охлаждение ее к прежним союзникам повели к тому, что эти союзники (Пруссия и Швеция) стали действовать против России. Швеция решилась на войну с Россией (1788) в расчете на то, что русские силы отвлечены на юг для войны с турками. Шведский флот пытался напасть на Петербурга, но не успел прорваться сквозь русские эскадры; а шведские войска вяло действовали в Финляндии. Недостаток войск препятствовал решительным действиям и с русской стороны. В 1790 году война окончилась (Верельским миром) без всяких результатов для воевавших держав: они остались при прежних границах.
§ 137. Второй период внешних отношений. Падение Речи Посполитой (1791–1795). Не успела императрица Екатерина окончить вторую Турецкую войну, как события в Речи Посполитой потребовали ее нового вмешательства в польско-литовские дела. Отторжение польско-литовских земель в 1773 году болезненно поразило патриотизм польской шляхты. Польские патриоты сознавали бессилие своего государства и недостатки его устройства, приведшие Речь Посполитую к унижению и позору. Среди шляхты постепенно создалось движение в пользу реформ. Образцом будущего строя для передовых поляков служила Франция, в которой назревала тогда революция (1789). Руководящие свои начала поляки черпали из французской литературы «просвещения». Подготовив переворот и воспользовавшись случайным благоприятным составом сейма, партия реформы на сейме 3 мая 1791 года провела новую конституцию Речи Посполитой. Принятая в одном заседании сейма без обсуждения и прений, эта конституция существенно изменила государственный строй Польши и Литвы.
По «конституции 3 мая», престол Речи Посполитой становился наследственным (причем его предполагалось передать Саксонскому дому). У короля и его министров сосредоточилась власть исполнительная; власть законодательная предоставлялась сенату и сейму. В состав сейма вводились депутаты третьего, городского, сословия. Право останавливать сеймовые постановления посредством libеrum vеtо отменялось: дела должны были решаться по большинству голосов. Шляхта сохраняла свое господствующее положение в государстве; но право конфедераций (§ 91) отменялось. Крепостное право на крестьян оставалось, но закон предоставлял землевладельцу способы к освобождению или к улучшению быта его крестьян. Провозглашалась свобода вероисповедания, но за католичеством оставалось положение господствующей религии в государстве. Новый порядок, несомненно, улучшал политический строй государства и отличался умеренностью, даже сохранял шляхетскую окраску. Однако против него восстали все те, кто слепо дорожил прежним строем. Открылось междоусобие.
Немедленно после обнародования новой конституции консервативные круги польской знати и шляхты составили сильную конфедерацию (в м. Тарговицах) для защиты своих прав, ограниченных новым законом. Конфедераты отправили послов к императрице Екатерине, прося ее, по договору 1768 года (§ 133), выступить на охрану старого порядка Речи Посполитой. Екатерина послала в Польшу и Литву большую армию, которая поддержала конфедератов и заняла Варшаву (1792). Прусский король (Фридрих-Вильгельм II) также ввел свои войска в западные Польские провинции. В 1793 году между державами состоялось соглашение о новом отторжении Польско-Литовских земель[124]. Второй раздел произошел между Россией и Пруссией (Австрия за допущение этого раздела выговорила себе земельное вознаграждение в Германии). Россия получила Волынь, Подолию и Минскую область; Пруссия – Данциг и земли Великой Польши. В уцелевших частях Речи Посполитой был восстановлен старый, доконституционный порядок управления, и Речь Посполитая стала формально в зависимость от России, так как король обязался не объявлять войны и не заключать ни с кем договоров без согласия императрицы Екатерины. Варшава была занята русскими войсками.
Конечно, патриотическая шляхта не могла примириться с происшедшим. Удалившиеся из Польши в Западную Европу вожаки той партии, которая создала «конституцию 3 мая», начали там готовиться к борьбе с державами за независимость и целость Речи Посполитой. В Варшаве и Кракове образовались тайные комитеты, которые поднимали к восстанию население как уцелевших, так и отторгнутых областей. Уже в 1794 году восстание началось в Кракове, Варшаве, Вильне и других городах. В Варшаве образовалось временное правительство. Оно захватило в плен короля, объявило войну России и Пруссии и провозгласило диктатором и главнокомандующим генерала Тадеуша Косцюшко, одного из самых популярных и талантливых патриотов. Русские войска, бывшие в Варшаве, были выбиты оттуда с большим уроном (было вырезано ночью до 2000 русских солдат).
Императрица Екатерина тотчас послала против восставших своих лучших генералов, графа Румянцева-Задунайского и графа Суворова-Рымникского. По дряхлости первого из них главное руководство военными действиями перешло к Суворову. Он быстро направился к Варшаве и туда же велел идти генералу Ферзену с уцелевшими от Варшавской резни полками. Под Варшавою решилась судьба Речи Посполитой. Ферзен разбил и взял в плен Косцюшку в битве под Мацеиовицами (недалеко от Варшавы); а сам Суворов после страшного по кровопролитию штурма занял предместье Варшавы – Прагу (1794). Варшава сдалась; вожаки движения бежали из Польши. Русские и прусские войска усмирили весь край, а затем последовало окончательное уничтожение Речи Посполитой (1795). Король отказался от престола и переехал на житье в Петербург, где вскоре и умер. Россия, Пруссия и Австрия произвели последний, третий, раздел Польско-Литовских областей. Россия получила Литву и Курляндию, Пруссия и Австрия поделили прочие области (причем Варшава отошла к Пруссии, Краков и Люблин – к Австрии).
Нельзя не удивляться необыкновенным успехам императрицы Екатерины. В 1767 году собранное ею в Москве представительное собрание поднесло ей, между прочим, титул «великой». Екатерина не употребляла этого титула, и он не удержался за нею в потомстве так, как удержался за Петром Великим. Но когда речь идет о великих приобретениях императрицы Екатерины, многие дают ей этот исключительный титул, потому что во внешней политике Екатерина была прямою продолжательницею Великого Петра. В течение нескольких веков, с того момента, когда выяснилась объединительная роль Московского государства, главною целью его политики была борьба: а) с немцами и шведами на западе за приобретение естественного рубежа, каким был морской берег; б) с Литвою на юго-западе за обладание промежуточными русскими землями и в) с татарами и турками на юге и юго-востоке за свободу и безопасность русской жизни. Много веков шла тяжелая борьба. Гений Петра Великого поднял силы его государства на такую высоту, что оказалось возможным достигнуть решительного успеха на западе и пробиться к морю. Но занятый борьбою за Балтийское поморье, Петр не мог одолеть татар и турок и оставил потомству окончание борьбы на юго-западе и юге. Екатерина сумела закончить эту борьбу: она возвратила от Речи Посполитой ее русские земли (за исключением Галиции) и довела русские границы до Черного и Азовского морей. Таким образом Петру Великому удалось разрешить одну из вековых задач русской политики, а Екатерине – две остальных. Со времени Екатерины русская политика входит в новую эпоху своего развития и начинает преследовать новые задачи. В этом – значение знаменитого «века Екатерины».
Император Павел Петрович (1796–1801)
§ 138. Император Павел до вступления на престол. Император Павел Петрович родился в 1754 году. Первые годы его жизни прошли необычно в том отношении, что он был далек от своих родителей. Императрица Елизавета отобрала его от Екатерины и воспитывала сама. Лет шести он был передан на попечение воспитателя, известного Н. И. Панина. Вступив на престол, императрица Екатерина оставила Панина при великом князе Павле и объявила Павла «наследником цесаревичем». Но по‑прежнему ребенок жил обособленно от матери, мало ее видел, стеснялся и боялся ее. Екатерина же, по‑видимому, вовсе не любила Павла. С течением времени, когда Павел вырос, между ним и его матерью образовалась глубокая рознь. Павел не одобрял ни ее деятельности, ни ее сотрудников. Екатерина, со своей стороны, не находила в Павле ничего хорошего и считала его ни к чему не способным. Она не посвящала его в дела и не давала ему никаких деловых поручений. Когда же цесаревич Павел женился (на принцессе Виртембергской Софии-Доротее, в православии Mарии Феодоровне) и у него родился сын Александр (1777), то императрица Екатерина сама стала воспитывать Александра, в намерении передать ему престол помимо Павла Петровича. Положение Павла становилось хуже год от года. Удаленный ото всяких дел, видя постоянную неприязнь матери, Павел уединился со своею семьею в Гатчине и Павловске – имениях, подаренных ему Екатериною. Он жил там тихою семейною жизнью, находя главное занятие в обучении местных войск, отданных под его команду. («Гатчинские» войска состояли всего из нескольких сотен солдат и отличались от прочей армии своею формою и выучкою по прусскому образцу.) В эти годы уже стали обнаруживаться тяжелые стороны характера Павла Петровича: нервная раздражительность приводила его к болезненным припадкам жестокого гнева. Постоянное недовольство своим угнетенным положением, боязнь лишиться престола, обиды от самой Екатерины и ее приближенных, все это должно было испортить его характер, благородный и благодушный от природы. Можно сказать, что ко времени вступления на престол, к 42 годам своей жизни, цесаревич Павел Петрович был уже изломанным и больным, раздраженным и озлобленным человеком.
