Владислав Гончаров - 1917. Разложение армии

Пом. комиссарсев Савицкий

22/Х 1917 г., № 223/с (Лефорт. Арх., отдел Кр. Арм. А.; дело № 86; л. 91 – 100.)

Пропаганда в армии людей, причисляющих себя к большевикам, чрезвычайно расширилась и, встречая благоприятную почву, имеет большой успех; пропаганда ничем не сдерживаемых людей в настоящее время приняла явно преступный анархический характер. Все лозунги революции получают такое истолкование, такое практическое применение, что не остается сомнения в преследуемых ею [т. е. большевистской партией] целях внести чего бы это ни стоило, какими результатами родине и свободе ни грозило бы окончательное разрушение армии, считая, что таким образом приближается осуществление их программных задач. Происходящая ныне агитация решения вопроса о мире собственными средствами идет навстречу тому нетерпеливому желанию уйти от войны и связанных с нею лишенных стеснений, которые охватили всю армию, и поведет к обнажению фронта; прочие партии не могут бороться с большевизмом, допускающим дема[го] гические приемы самого низкого пошиба клевету и ложь. Вместо подготовки к Учредительному собранию [большевики занимаются] пропагандой своей программы организацией масс, а солдатам бросаются призывы для осуществления очередных поданных из центров лозунгов, превращающих выборную кампанию в Учредительное собрание в обычную агитацию запрещенных преследованных раньше большевистских призывов. Большевики дискредитируют в конец [Временное] правительство, партии эсеров и меньшевиков, как корниловцев, изменников революции, продавшихся буржуазии, и таким образом подрывают то многое, что удалось по организации (солдатских) масс за семь месяцев революции.

Необходимо, чтобы ЦК эсеров, эсдеков и других партий, представленных в совдепах, открыто и категорически заявили бы армии, что раз большевики их ошельмовали, как предателей народа и изменников революции, пропагандирующей лозунг «Вся власть Советам» имеет один смысл: «Вся власть большевикам», что все остальные партии в Советах не требуют для себя власти и не пойдут к власти, организованной с большевиками. Для жизни революции и армии необходимо отмежеваться от большевиков, ибо это же отмежевание как никогда настойчиво проводится самими большевиками, натравляющих солдат на эсеров и меньшевиков как на сознательно затягивающих войну в интересах буржуазии. Очевидный лозунг борьбы уже не с командным составом, а борьба с комитетами[-] соглашателями. Большевики должны быть лишены ненаказуемости, должны беспощадно преследоваться как лица не только срывающие [выборы в] Учредительное собрание, но и вызывающие к жизни стихийные силы, остановить которые никому не под силу.

Промедление чрезвычайных мер смерти подобно. Необходимо ясно и твердо установить границы свободы агитации, сообщить массам сделанное для достижения мира, решительно и определенно осудить братание, призывы к нему как средству ускорить мир, уход с фронта, как гнусное преступление против свободы и отечества. Необходимо удалить из армии всех тех, кто не желая сам воевать, лишает других возможности защищать дорогие ему идеалы, свободу и родину, в армии должны и могут остаться только те, кто согласен подчиниться военным порядкам. Сидеть у моря и ждать погоды, когда ежечасно разрушительная работа дает все большие результаты, и видеть, как на моих глазах из-за близорукости и неустойчивости поведения революционных организаций, терроризованных обнаглевшими негодяями, рушатся все завоевания революции и срывается Учредительное собрание, не могу.

Если немедленно не будут приняты меры и меня не освободят от должности, (то я) сам вынужден буду уйти.

(РГВИА, ф. 2003, оп. 4, д. 4, л. 85–89. Публикуется по: Антивоенные выступления… 268–270.)

Ходатайствую о строгом расследовании событий седьмого, восьмого и девятого июня. В Оргееве уничтожено свыше 4000 ведер вина маршевыми ротами, Советом Солдатских Депутатов [проявлено?] полное бездействие власти, граничащее с попустительством, разбирали замурованные погреба, разбивали бочки, разливалось прекрасное вино культурных хозяйств, безнаказанно солдаты разносили ведрами по городу, наполняли кадушки, воцарилось пьянство, вакханалия, полная анархия, торжество темных сил; без особых усилий легко было все предотвратить; пострадавшие исключительно евреи, пощажены погреба христиан, даже шинкарей, необходимо строжайше всестороннее расследование, многие потерпевшие обнищали, лишены средств обрабатывать теперь культурные сады, которые могут погибнуть. Необходимо выдать им спешно вознаграждение, хоть частично, за уничтоженное вино.

Поверенный потерпевших,

товарищ председателя

(Лефорт. Арх., отдел. Кр. Арм. А; дело № 27, л. 13.)

Седьмого июня в городе, по требованию толпы, преимущественно солдат, был произведен обыск торговца Иванова, обвиняемого молвой в сокрытии кож. Впредь до проверки заявления Иванова, что кожи состоят на учете в продовольственной управе, Иванов в целях сохранения его от самосуда был арестован. Толпа требовала выдачи арестованного. Учебная команда 103-го полка, вызванная для конвоирования арестованного, повела последнего в тюрьму, толпа наседала на конвой. Уговоры начальника команды не действовали, было нанесено оскорбление действием одному конвойному, что вызвало команду начальника на руку. Случайно на пути следования находилось помещение учебной команды, дойдя до которой начальник вызвал подкрепленье. Отправив в сопровождении части команды арестованного по назначению, начальник с остальной частью остался для увещевания толпы, окружившей помещение команды, вход в которую охранялся солдатами команды, впереди которых стояли офицеры увещевавшие толпу. В солдат команды, охранявших вход, полетели каменья, произошли случайные выстрелы без всякой команды офицеров. На минуту рассеявшаяся толпа вновь собралась, требуя ареста офицеров команды и разоружения последней, угрожая в противном случае взяться за оружие. Собранием части исполнительного комитета, на которое явились представители толпы, предъявившие ее требования, в целях предотвращения самосуда толпы над офицерами, разгрома учебной команды и вооруженного столкновения воинских частей, было постановлено офицеров арестовать, команде оставить оружие при условии, что толпа разойдется, в чем совещание уверили представители толпы. Однако по объявлении этого постановления толпы членами совета она не разошлась, потребовав настойчиво ареста в ее присутствии своими представителями, что последними было выполнено, так как часть толпы проникла в помещение команды, утащив оттуда несколько винтовок, обойм патронов, часть обмундирования и солдатских вещей. Представители толпы дали отдельным членам Совета, находившимся в помещении команды, честное слово, что не будет насилий над офицерами, но этого слова толпа не сдержала, офицеры были жестоко избиты до состояния, внушающего опасения за жизнь, и ограблены. Усматриваем инициативу погромных сил; население в тревоге, возможны повторения. Просим категорических указаний относительно образа действий.

Исполнительный Комитет

10/VI 1917 г., № 902, г. Уфа. (Лефорт. Арх., отдел. Кр. Арм. А; дело № 33.)

Начальник Ахалцызского гарнизона полковник Кугушев донес, что 14-го июня ночью врач 370-го полевого запасного госпиталя Молчанов при пока невыясненных обстоятельствах поранил выстрелом револьвера солдата 3-го кавказского инженерного склада. Врач был арестован солдатами. На следующий день, несмотря на увещевания начальника гарнизона, командира местного полка и Совета Солдатских Депутатов, до 300 невооруженных солдат гарнизона, учинив самосуд, убили Молчанова. Дознание производится.

Главнакр. Мдивани.

26/VI 1917 г., № 4/264. (Лефорт. Арх., отдел. Кр. Арм. А; дело № 33; л. 107.)

Доношу, что сего числа на созванном полковым комитетом митинге по поводу телеграммы командующего войсками Московского военного округа сего года за № 27 366 о разрешении отпусков до 10 июля с. г… ввиду предстоящего ухода полка на фронт, некоторыми ораторами был поднят вопрос о том, имел ли право вр. командующий полком полковник Афанасьев ехать в штаб Московского военного округа для личных переговоров с командующим войсками, не поставив в известность об этом солдат.