Еще раньше, 23 ноября, английский крейсер «Ливерпуль», французский крейсер «Эрнест Ренни» и три миноносца пришли в Новороссийск. Там был высажен десант из сенегальских стрельцов и новозеландцев.
27 октября 1918 г. премьер-министр Франции Клемансо приказал генералу Франше д'Эсперэ, командующему Салоникским фронтом (из 29 дивизий фронта 8 были французскими), высадить войска на Украине, чтобы «изолировать и затем уничтожить русский большевизм».
Генерал д'Эсперэ ответил на этот приказ так: «Мои войска не годятся для наступления в обширной морозной стране. Самое большое, что я смогу сделать — это занять Одессу и близлежащие черноморские порты. Однако я обязан доложить вам, что хотя наши солдаты честно воевали столь долго на Востоке и сейчас они с энтузиазмом пошли бы на Венгрию, чтобы затем триумфально промаршировать по Германии, однако в отношении оккупации и действий на Украине и в России у них не будет этого энтузиазма и могут возникнуть большие проблемы».
Осуществление высадки на Украине было перепоручено генералу Вертело, главе французской военной миссии в Румынии. Генерал Вертело, столь же оптимистичный, сколь был пессимистичен генерал д'Эсперэ, щедро пообещал генералу Деникину существенную помощь вооружениями, боеприпасами и продовольствием. Более того, он дал понять представителям Деникина, что для действий на Юге России будто бы предназначены 12 французских и греческих дивизий.
18 декабря 1918 г. в Одессе высадились 1800 французов и марокканцев. Затем были заняты Николаев и Херсон. Всего высадились две французские и одна греческая дивизия. 12 декабря 1918 г. в Одессе было выгружено 20 танков «Рено» из состава 303-го полка штурмовой артиллерии.
По улицам Одессы слонялись французские, английские, греческие, польские солдаты. Зуавы и сенегальцы шокировали горожан своей чернотой и белозубыми улыбками. Здесь была создана так называемая особая Союзная зона. «Войска согласия, французские и польские, — говорилось в расклеенных по городу листовках, — принимают на себя поддержание порядка и спокойствия в центральной части города». Порядок этот, скорее, был похож на зверскую анархию. Интервенты словно стремились перещеголять друг друга в цинизме и жестокости. Одесситу ничего не стоило получить пулю в лоб, если он не мог ответить на вопрос французского матроса. Сенегальцы и зуавы заходили в первый попавшийся дом и тащили все, что приглянулось. Тех, кто пытался защитить свое добро, пристреливали на месте.
За четыре месяца оккупации интервенты убили 38 436 человек, изувечили 16 386, изнасиловали 1048, арестовали и выпороли 45 800 человек.
В первый же день своего пребывания в городе командующий французскими войсками на Востоке генерал Франше д'Эсперэ сделал следующее заявление: «Офицеров прошу не стесняться с русскими. С этими варварами надо поступать решительно, и потому — чуть что, расстреливайте их, начиная от мужиков и кончая самыми высшими представителями их. Ответственность я беру на себя».
В Москве почувствовали серьезную опасность. 15 декабря 1918 г. Ленин дал Реввоенсовету указание о распределении пополнений и резервов между фронтами: «...ничего на запад, немного на восток, всё (почти) на юг»[203].
Но большевики собирались действовать не только силой. По указанию ЦК РКП(б) для ведения агитации среди войск интервентов при Одесском областном комитете большевиков была создана Иностранная коллегия. В ее состав входили француженка Жанна Лябурб, румын А. Залин, сербы С. Ратков, В. Драган и представители иных национальностей. Они распространяли листовки на французском, итальянском, румынском, сербском и даже арабском языках. А для французского контингента дополнительно издавалась газета «Le Communiste». Интересно, что листовки личный состав войск интервентов получал не только в Одессе, но и в промежуточных портах (Салоники и Константинополь), и даже в порте отправления — в Марселе.
Интервенты в Одессе и Николаеве действовали крайне неуверенно. Им удалось продвинуться в глубь Украины лишь на 100—150 км, да и то вдоль железнодорожных линий. 24 февраля 1919 г. на станции Коловка железной дорог Одесса — Николаев произошел первый бой французов с частями Красной армии.
18 марта 1919 г. у железнодорожной станции Березовка, недалеко от Одессы, бригада Григорьева из состава 2-й Украинской советской армии атаковала сводный корпус из французов, греков и белогвардейцев. Союзники не продержались и часа и бежали, оставив на поле боя около ста пулеметов, четыре пушки и четыре танка «Рено». Один из танков отослали в Москву в подарок Ленину. Вместе с танком красноармейцы отправили письмо: «Без оружия и без винтовок шел пролетариат на усовершенствованные орудия современной техники, но, как видите, даже танки, эти современные чудища, порожденные последней войной, не устояли перед революционной войной, и сегодня 2-я Украинская советская армия имеет счастье преподнести Вам, дорогой учитель, одно из этих страшных орудий. Вам мы отправляем один из этих танков, который будет одним из лучших доказательств мощи пролетарской революции».
Три оставшихся «Рено» были отправлены в Харьков. Там из бронеавтомобилей бронеотряда особого назначения и трофейных танков сформировали «Броневой дивизион особого назначения при Совете народных комиссаров Украины».
По дороге многие дефицитные детали с «подарочного» танка были украдены, и «Рено» не мог двигаться своим ходом. Поэтому Ленин в середине апреля обратился к наркому по военным и морским делам Украины с просьбой прислать один танк для демонстрации его на Первомайском параде в Москве.
И вот 1 мая 1919 г. по брусчатке Красной площади впервые прошел танк. 10 августа 1919 г. решением Совнаркома заводу «Красное Сормово» было поручено начать производство танков «Рено». Для образца в Нижний Новгород послали «подарочный» «Рено».
Французский генерал д'Ансельм стал диктатором Одессы. Там, помимо французской, действовали еще 17 (!) контрразведок — британская, греческая, польская, сербская, румынская и т.д. И тем не менее подпольщики успешно вели агитацию среди солдат и матросов Антанты.
Однако провокатору, бывшему германскому офицеру Монну удалось раскрыть конспиративную квартиру Иностранной коллегии. 1 марта 1919 г. в квартире № 13 по улице Пушкинской, дом 24, были арестованы Жанна Лябурб, Стойко Ратков, хозяйка квартиры Рива Лейфман и три ее дочери. В подвалах французской контрразведки на Екатерининской, дом 7, их жестоко пытали, а ближе к ночи посадили в автомобиль и куда-то повезли.
Утром рабочие водопроводной станции обнаружили убитых. Все они были до неузнаваемости избиты, лица представляли собой сплошное месиво. Жанну опознали по ее знаменитой шляпе, темным, с проседью кудрям и коричневому пальто, сшитому в Париже.
Их хоронили на 2-м Христианском кладбище. 7 тысяч человек пришли проводить в последний путь Лябурб и ее товарищей. Даже контрразведка не рискнула помешать большевикам устроить торжественные похороны товарищей.
Позже выяснилось, что непосредственными исполнителями были майор французской армии Андре Бенуа и еще три французских офицера. Так что Жанна погибла от рук своих соотечественников. Позже в Одессе в честь Жанны была названа улица, ее имя получили как минимум два торговых судна.
Уже в феврале 1919 г. 58-й французский пехотный полк, находившийся в Тирасполе, отказался сражаться против большевиков и потребовал возвращения домой. Затем отказались воевать солдаты 176-го пехотного полка в Херсоне. 27 марта 1919 г. на заседании Совета четырех на Парижской мирной конференции было решено эвакуировать из Одессы войска Антанты.
2 апреля интервенты и белогвардейцы начали эвакуацию. При эвакуации солдаты из многих французских частей братались с рабочими и передавали им свое оружие.
6 апреля матросы крейсера «Вальдек Руссо» отказались открыть огонь по входившим в Одессу частям Красной армии и подняли на крейсере красный флаг. Тем не менее интервентам не только удалось провести эвакуацию, но и увести с рейда 112 русских судов, как коммерческих, так и их транспортной флотилии Черноморского флота. При этом несколько десятков судов было «приватизировано» французами.
17 апреля союзное командование произвело «учебную стрельбу» с французского дредноута «Франция» («France»)[204], в результате которой были убиты и ранены несколько мирных севастопольцев. После этого команда линкора взбунтовалась и подняла красный флаг.
19 апреля около часу дня сошедшие на берег команды с французских кораблей «Франция», «Жан Барт», «Мирабо», «Дюшайль» и «Верньо» устроили по улицам Севастополя демонстративное шествие с красными флагами и пением Интернационала.
После расстрела демонстрантов «France» под командованием судового комитета поднял якоря и убыл восвояси. 1 мая дредноут был уже в Бизерте.
