(Далее следует подробный рассказ о клерикальных спорах между сторонниками Павла и Иакова Барадея].
КНИГА ШЕСТАЯ
третьей части эклезиастики, содержащая вкратце повествования о войнах
Оглавление шестой книги повествования о войне
Глава первая о начале этой книги.
Вторая о войне патрикия Маркиана и о том, что с ним случилось впоследствии.
Третья о причине гнева императора на Маркиана. Четвертая о том, что было написано императором Маркиану и Мундару.
Пятая о походе персидского царя и о взятии им Дары.
Шестая о пленении Апамеи и прочем.
Седьмая о двух тысячах девушек, которые утопились.
Восьмая о кратком мире, который был, и о войне Хосроя.
Девятая о войне в Каппадокии и о сожжении Мелитены.
Десятая о том, что случилось затем с ромеями в Армении.
Одиннадцатая о персидских армянах, которые предали себя ромеям.
Двенадцатая о ромейских послах и персидских и их переговорах.
Тринадцатая об опустошениях, которые тотчас произвели персы.
Четырнадцатая о комите Маврикии и о прочем. Пятнадцатая о том, что впоследствии было совершено Маврикием.
Шестнадцатая о Мундаре бар Харит и Маврикии. Семнадцатая об опустошении, произведенном персидским марзбаном.
Восемнадцатая о победе Мундара.
Девятнадцатая о том, что сделали с пленными в Антиохии.
Двадцатая о смерти Хосрова, царя персидского.
Двадцать первая о сожалении Хосрова, что мир был нарушен.
Двадцать вторая о сыне Хосрова, воцарившемся после него.
Двадцать третья о том, по каким причинам был нарушен мир.
Двадцать четвертая о гнусном народе, называемом аварами, и о мосте, который они построили.
Двадцать пятая о гнусном народе склавенах и об опустошениях, произведенных им.
Двадцать шестая о битве персов, бывшей у города Теллы.
Двадцать седьмая о Маврикии, бежавшем с битвы.1 [1 В оглавлении ошибочно говорится о бегстве Маврикия.]
Двадцать восьмая о битве, бывшей в Армении, и о победе Куриса.
Двадцать девятая об одном персидском самозванце, который выдавал себя за персидского сына.
Тридцатая о большом городе Сирмиуме царства гепидов, который силой взяли авары.
Тридцать первая о путешествии спафария Нарсеса.
Тридцать вторая о том, как, наконец, не произошло того, на что надеялись, и город Сирмиум был отдан этим варварам.
Тридцать третья о пожаре Сирмиума, бывшем после того.
Тридцать четвертая о перечислении многих битв и, наконец, о битве Маврикия и пленении Арзуна.
Тридцать пятая о другой крепости, построенной Маврикием против Софены, называемой Шамкерт.
Тридцать шестая о другой крепости, называемой Акба, которая находится на Каллате, в персидской земле.
Тридцать седьмая о персидских послах, посланных в это время к нашему императору ромеев.
Тридцать восьмая о путешествии ромейских послов для переговоров с царем персидским о мире.
Тридцать девятая о персидских послах, которые были вновь посланы к ромейскому императору.
Сороковая о многочисленных опустошениях, которые производили оба государства друг у друга в течение долгого времени.
Сорок первая об возвышении и затем падении главенства ромейских арабов.
Сорок вторая о тех из шейхов () арабских, которые отправились и предали себя персам.
Сорок третья об известных людях () из персидских марзбанов, которые были схвачены, посланы и заключены в столице.
Сорок четвертая о другой войне третьего года и победе, которую даровал Бог ромеям.
Сорок пятая о гнусном варварском народе, который по их волосам называется аварами.
Сорок шестая о том, как вышли авары и захватили богатые города и многие крепости.
Сорок седьмая о страхе и ужасе, которые были в Константинополе, когда и мы там были.
Сорок восьмая о покорении и разорении страны славян. Сорок девятая об опустошении города Анхиалоса и о его термах.
Рассказ первый
о начале этой книги
Нам не показалось неподходящим или ненужным присоединить к церковным историям краткие воспоминания о войнах, бедствиях, опустошениях и кровопролитиях, которые были в наши дни, для сведения тем, которые будут жить после нас, если будет еще существовать мир. Мы опишем и сообщим, насколько сможем и как понимаем, о том, о чем мы слышали. Вспомним также слова и поученья, полные жизни, нашего Спасителя, которые поучают нас, убеждают и свидетельствуют о последней кончине мира и о времени его пришествия, гласящие: "Смотрите, когда все это случится, знайте, что пришествие при дверях". Вот мы видим, что в наши дни все это случилось и исполнилось. Ныне справедливо ожидать страшного пришествия с великой силой и многой славой.
Рассказ второй
о войне патрикия Маркиана и о том, что с ним случилось впоследствии
Здесь следуют краткие заметки относительно того, что случилось в восточных областях. Мы начнем наше повествование со славного патрикия Маркиана, родственника императора Юстина, бывшего одним из полководцев, посланных в то время на восток. Он воспылал ревностью к христианскому государству, собрал войско, отправился и обложил город Низибию, которым все еще владели персы. С великой силой осадив его, с тем чтобы захватить, он построил вокруг города вал (), а так как с ним были и механики, то он установил на нем механизмы высоких башен и мощные оплоты. Город был в опасности, и жители с войском персидским, которое было в нем, отчаялись сохранить свою жизнь, когда увидали, что он почти взят ромеями, В то время как те, что были внутри города, были испуганы, те, что были вне его, намеревались захватить город и опустошить его. Все ромеи надеялись и готовились войти в город, но императором Юстином был послан к Маркиану некий грубый муж, по имени Акакий Архелай, для того чтобы без основательной причины отрешить Маркиана от власти, срезать с него пояс () и выслать из восточных провинций. Прибыв, он тотчас показал приказ, в то время когда Маркиан с войском вели нападение на Низибию и надеялись, что на следующий день они войдут и возьмут город. Все войско ужаснулось и опустило руки, так как славный Маркиан усердно готовился и близко было взятие Низибии. Когда он услыхал приказ, он сказал Акакию: "Вот ты видишь, в какие затруднения мы попали, чтобы взять этот город. Теперь потерпи и предоставь нам только два дня, а тогда сделаешь то, что тебе приказано. Император властен требовать, чтобы то, что он приказывает, выполнялось". Акакий же рассердился на него, бранил его и гневался, повис на нем перед всем войском, таскал его туда и сюда, бросил его, срезал с него пояс, ругая его и даже, как рассказывали, нанес ему удар. Из-за этого все войско взволновалось, и опустились руки у всех полков. Видя происходившую мерзость, проклиная, они взяли склонили стяг1 [1??????????????? Banner (Sophocles, Greek Lexicon. Cambridge, 1914, p. 296).]и повернули его вспять. Затем все войска бежали, повернули обратно и удалились от города, огорченные, жалуясь на то, что случилось с их главой, мужем и добрым верующим, а также на то, что, когда они надеялись войти и взять город, им пришлось повернуть обратно, тогда как враги их не преследовали, и они стали посмешищем и презрением для ненавидящих их. Но когда персидское войско, которое было в городе, увидело распадение, внезапное обращение вспять ромеев и стяга Маркиана, они удивились, укрепились, вооружились и стали их преследовать. Они напали на пешие войска, которые остались позади, уничтожили и побили многих из них. Так они вернулись в свой город, смеясь и издеваясь над тем, что из-за них случилось с ромеями. Они тотчас написали и сообщили все своему царю, говоря: "Удалось это сделать и победить ромеев, потому что великие боги — солнце и огонь — привели к этому. Из-за приказа своего же императора они напали друг на друга, и несправедливо был отпущен Маркиан, а все остальные бежали и ушли себе прочь от нашего города".
Рассказ третий
о причинах гнева императора на Маркиана из-за Мундара, царя арабского
Для последовательности и для порядка в следовании рассказов друг за другом необходимо знать ясно и достоверно причину гнева императора Юстина сначала на Мундара бар Харит, потом из-за него на Маркиана. Несправедливо и без достаточного основания Юстин разгневался и дал приказы относительно обоих, но мы не знаем точно — на каком основании. На Мундара он разгневался по следующей причине. Перед Харитом, царем ромейских арабов, все персидские арабы находились в трепете и страхе великом; когда они узнали, что он умер, то они презрели и пренебрегли всеми его сыновьями, его знатными и его войском и полагали, что именно теперь попадет им в руки весь его лагерь. Тогда они собрались, отправились и вторглись в области семьи Харита (), где были все их стада, и забрали все табуны верблюдов. Когда об этом узнал Мундар, он очень разгневался, распалился жестоким гневом, взял всех своих братьев, сыновей, знатных, все свое войско и внезапно напал на них, когда те совершенно не ожидали, что они отважатся предстать перед ними. Они уничтожили и истребили их. Когда их царь Кабос увидал ужас опустошения, произведенного Мундаром и его войском, что они пришли, заняли господствующее положение и уничтожили почти все [его] войско, то он уехал с немногими. Они обратились в бегство и бежали ни с чем. Мундар отправился и поселился в его палатке. Он захватил весь его лагерь, имущество и все его табуны. Он схватил и связал его родственников и некоторых из знатных, а прочее уничтожил и забрал. Он отправился и разбил свою палатку в области Кабоса, в трех перегонах пути,1[1 — латинское слово mansio statio itineris.] там где были все стада и все имущество персидских арабов. Он оставался там долгое время. Когда пришли лазутчики 2[2 — speculator.] Кабоса и увидели палатку, разбитую в области Кабоса, они подумали, что в ней находится их царь Кабос; они доверчиво вошли и проникли в лагерь Мундара. Их схватили и убили, а самых известных из них связали. После того как они [арабы Мундара] пробыли там известное время, сколько они пожелали сами, они вернулись оттуда с большой добычей, лошадьми, многими табунами верблюдов, оружием и прочим. Через некоторое время Кабос отправился, собрав большое войско, и послал сказать Мундару, чтобы тот принимал войну. "Вот мы придем к тебе, ибо если ты и нападаешь на нас, как разбойник, и кажется, будто бы ты нас победил, так вот теперь мы открыто идем войной на тебя". Мундар же послал им сказать: "Из-за чего вы сердитесь, я и сам приду". Он решился, приготовился и сделал дело соответственно слову. Встретив их внезапно в пустыне, когда они этого не ожидали, [арабы Мундара] напали на них, привели их в смятение, уничтожили многих и снова обратили их в бегство.
