Лодка представляет собой египетский вариант гондолы: она круглодонная, нос и корма плавно загнуты кверху и заканчиваются головами каменных козлов. Посредине лодки стоит навес, поддерживаемый четырьмя папирусообразными колоннами. Под навесом установлено нечто похожее на открытый саркофаг. Вся группа в целом, по-видимому, представляет погребальную барку для небесного плавания фараона, «всеблагого бога».
На носу лодки фигурка: глядя вперед, сидит, поджав ноги, очаровательная обнаженная девушка, прижимающая к груди цветок лотоса. На корме стоит, управляя лодкой, тоже нагая, но уродливая рабыня. Глядя на нее, невольно вспоминаешь карликов-кормчих с финикийских судов, о которых говорит Геродот. Достаточно взглянуть даже на фотографии обеих фигурок и козлиных голов, чтобы оценить красоту и чистоту работы придворного скульптора-камнереза, изваявшего этот поразительный шедевр. Маленькая фигурка больной ахондроплязией [41] кормщицы с вывернутыми внутрь ногами представляет интерес не только как редкий образец высокого мастерства, но и как медицинский случай.
Однако ничего определенного относительно назначения этой маленькой скульптурной группы мы до сих пор так и не знаем. Это реликвия ушедших времен, памятник жизни и обычаев, с которыми у нас не осталось ничего общего. Может быть, алебастровая лодка принадлежит к группе моделей погребальных барок, таких, какие мы нашли в сокровищнице. Многие из этих поврежденных деревянных моделей оказались и здесь, в кладовой. В таком случае эта лодка относится к разряду чисто ритуальных предметов погребального культа. Но если в данном случае вообще можно сказать что-то определенное, то она скорее походит на причудливое украшение, подобное маленькой серебряной лодочке, обнаруженной среди ювелирных безделушек Камоса и Яххотеп. Поэтому я склонен думать, что алебастровая группа была дворцовым украшением и не предназначалась для погребальных целей.
Еще одна интересная вещь привлекает здесь внимание. Это серебряная ваза высотой около 16 сантиметров, имеющая форму плода граната. Грабители могил ее либо обронили, либо забыли. Серебро имеет незначительную примесь золота, и поэтому металл выглядит почти как новый. В самой широкой части вазу опоясывает чеканный рисунок из васильков и листьев оливы, а вокруг шейки и на горлышке вычеканены гирлянды из цветов мака и лилии. Ваза выглядит настолько современной, что ее можно приписать какому-нибудь серебряных дел мастеру времен королевы Анны, и, хотя мы все знали ее происхождение, никто из нас не осмеливался отнести ее к XIV веку до нашей эры.
Игорные доски с игральными костями валялись вдоль и поперек по всей кладовой, а некоторые их детали очутились даже в передней комнате, куда их занесли в древние времена грабители. Они разделяются по размерам на три группы - большие, средние и совсем маленькие; одни предназначались для дома, другие - более компактные - можно было носить при себе (табл. 142). Такая миниатюрная доска, изготовленная из массивной слоновой кости, была найдена в описанном выше сундуке с игрушками.
Присутствие этих игральных досок в гробнице объясняется неким мифическим прецедентом, которым усопший всегда надеялся воспользоваться в будущей жизни (см. «Книгу мертвых», гл. XVII). Однако маленькие доски были скорее просто предметами повседневных развлечений.
Самая большая и интересная игральная доска имеет длину 53,5 сантиметра при ширине 32,5 сантиметра и высоте 17,5 сантиметра. Она установлена на изящной подставке из черного дерева, сделанной в виде маленького стула, стоящего на полозьях, причем «подушечки» и когти ножек-лап этого стула отделаны золотом.
Игральная доска или, вернее, - поскольку речь идет о чисто азартных играх, - игорная доска тоже изготовлена из черного дерева и, кроме того, отделана с лицевой и с обратной стороны слоновой костью. Она имеет форму вытянутого прямоугольника и средние размеры - около 32 сантиметров в длину, 8,5 сантиметра в ширину и 6 сантиметров в высоту. По бокам доски выгравирован красивый узор, заполненный краской и золотом.
Каждая доска разделена на тридцать равных клеток, расположенных тремя рядами по десять клеток по длине доски. На каждую доску полагалось десять фигур, похожих на шахматные пешки, - пять белых для одного партнера и пять черных для другого. Эти фигурки передвигались в соответствии с выброшенным количеством очков, которое определялось либо при помощи своеобразных игорных костей, по форме напоминающих бабки, либо при помощи маленьких черных и белых игральных палочек, которые тоже указывали определенное количество очков, зависящее от того, как упадет палочка. Сама же игра по своей сути несомненно являлась либо ранней, либо близкой формой современной игры «эль-таб-эль-сига», которая почти повсеместно распространена на всем Ближнем Востоке. Благодаря этой азартной игре любой может понять суть ее древней предшественницы.
Игра велась в соответствии с рядом правил, но выигрыш зависел только от удачи, поэтому, несмотря на то что для игры требовалось очень мало или почти не требовалось умения, она все же была волнующей и увлекательной забавой. И я готов даже утверждать, что современные игры, требующие настоящего умения, такие, как «сига», или шашки, или шахматы, по всей видимости, произошли от азартных игр, подобных тем, которые мы находим время от времени в египетских гробницах и которые так богато представлены в этом погребении.
На этих игорных досках-коробках почти неизменно нанесены клетки для двух видов игры: на лицевой стороне - три ряда по десять клеток, как упомянуто выше, и три - по четыре клетки, а на оборотной стороне - по восемь клеток в начальном ряду, с резервом из восьми клеток сбоку.
Фигурки от большой игорной доски оказались утраченными: очевидно, они были золотыми или серебряными, а поэтому их и украли еще в древние времена. Фигуры меньших досок, выточенные из слоновой кости, не привлекли внимания грабителей, «специалистов по металлу», и сохранились в полном комплекте.
В кладовой мы нашли также несколько опахал из страусовых перьев, напоминающих те, которые до сих пор фигурируют в Риме во время папских процессий. Эти опахала несли за фараоном во время шествия или держали позади трона за спиной фараона - и даже не одно, а по опахалу с каждой стороны. «Носящий опахало по левую руку (или - правую руку) от его величества» считался одним из высших должностных лиц в дворцовой иерархии.
Опахала были укреплены на длинных ручках. Древнеегипетское их название - sw означает «тень» или «сень», из чего можно заключить, что они предназначались главным образом для защиты от солнечных лучей, а не для усиления циркуляции воздуха. Но совершенно очевидно, что использовались они и для того и для другого.
Весьма любопытно, что иероглифическая идеограмма - «носитель опахала» - свидетельствует о том, что к «опахалам» относили и такие, которые состояли всего из одного страусового пера и не имели верхушки. Образцов такого «опахала» мы в этой гробнице не нашли.
Другое название для предметов того же типа - «серит» означает штандарт (военный) и указывает еще на одно назначение этого весьма живописного опахала, которое, по-моему, было исключительно царским атрибутом.
К сожалению, страусовые перья на всех этих опахалах рассыпались; лишь в редких случаях от них остались ости, да и те были в таком скверном состоянии, что сохранить их практически оказалось невозможно. Тем не менее и этих остатков остей оказалось достаточно, чтобы мы смогли установить, что в одном из опахал, в верхней или пальмообразной части его ручки, было укреплено сорок восемь страусовых перьев - по двадцать четыре с каждой стороны. Ости перьев были обнажены у основания и в таком виде создавали впечатление расходящихся лучей, похожих на радиальные пластинки современных складывающихся вееров. Длина ручек опахал колеблется от 60 до 120 сантиметров. Они состоят из верхушки, имеющей форму цветка папируса с чашечкой, собственно ручки и наконечника на нижнем конце в виде перевернутого цветка папируса или венчика лотоса и вырезаны либо из массивной слоновой кости, отделанной резьбой, цветными узорами и позолотой, либо из черного дерева с отделкой в виде декоративной резьбы по коре, либо, наконец, из дерева, облицованного чеканным листовым золотом. Последний тип опахал встречается значительно реже. На нашем золотом опахале были начертаны все тронные имена и титулы Эхнатона, а также изображены два картуша с именами Атона, бога солнечного диска. Ручка, сделанная из раскрашенной слоновой кости, представляет собой великолепный образец орнаментальной резьбы по кости.
Мы нашли в кладовой еще один очень интересный уникальный предмет. Речь идет о скипетре фараона (табл. 141).
Трудно понять, почему эта священная вещь очутилась здесь, а не среди аналогичных регалий во внутренней сокровищнице, где ей и полагалось быть по всем соображениям. Единственное объяснение, которое я мог подыскать, заключается в следующем: либо скипетр принесли сюда грабители, по какой-то причине не сумевшие его украсть, либо он входил в комплект других принадлежностей, связанных с ритуалом, в котором фараону приходилось играть центральную роль. В последнем случае скипетр мог быть уложен вместе с предназначенными для религиозных церемоний облачениями в один из сундуков, установленных в кладовой.
