В 18 часов в спортзале на 17-й площадке провели заседание Государственной комиссии. В. П. Мишин выступил с докладом о готовности носителей и кораблей «Союз», а я доложил о готовности к полету космонавтов. Решили назначить командиром корабля «Союз» № 10 Г. Т. Берегового, а его дублерами — Б. В. Волынова и В. А. Шаталова. С приветствиями к космонавтам выступили Афанасьев, Келдыш, Карась и Керимов. После заседания Мишин и я с группой ученых и специалистов провели беседу с космонавтами о порядке выполнения научно-технических экспериментов на орбите и уточнили план телерепортажей с борта корабля.
24 октября.
Сегодня Береговой и другие космонавты вместе со мной были на второй площадке, где посетили домик Королева и домик космонавтов. При осмотре этих реликвий к нам присоединились Мишин и другие главные конструкторы. В домике Королева все сохранилось так, как было при жизни Сергея Павловича, а вот домик космонавтов содержится плохо. По этому поводу я разговаривал с Мишиным, Самохиным и генералом Курушиным и просил их в ближайшее время воссоздать в домике космонавтов ту обстановку, которая была в нем накануне полета Гагарина. Все трое обещали выполнить мою просьбу, но я чувствую, что к оборудованию домика надо будет привлечь самих космонавтов.
В 16 часов у ракеты, установленной на 31-й площадке, состоялась встреча космонавтов с военными и гражданскими испытателями — с теми, кто готовил ракету и корабль «Союз» к полету. На встрече было более 500 человек, присутствовали все члены Госкомиссии. Георгий Береговой держался спокойно и удачно ответил на все приветствия и пожелания благополучного полета.
Поздно вечером на космодром прилетел член Военного совета ВВС генерал И. М. Мороз с целой армией корреспондентов. Уже в машине, в которой мы вместе ехали с аэродрома, Мороз вдруг брякнул: «Как дела с Волыновым?» По этой его реплике я понял, что он настроен против Волынова, и, намеренно сделав вид, что ничего не знаю о сомнениях в кандидатуре Волынова, спокойно ответил: «Борис Волынов — один из лучших наших космонавтов, и к полету он подготовлен отлично». Почувствовав, что я готов защищать Волынова, Мороз не совсем уверенно произнес: «А все-таки к Волынову придется внимательно присмотреться…»
25 октября.
День пуска беспилотного корабля «Союз» мы начали как обычно — с физзарядки. Утро было солнечное, но прохладное (температура — около нуля, ветер — до 5 метров в секунду).
К 10 часам утра все члены Госкомиссии собрались у ракеты на второй площадке. Заслушав всех главных конструкторов и руководителей служб, решили произвести заправку ракеты топливом и осуществить пуск «Союза» № 11 в 12:00 московского времени (в открытой печати этот корабль получит обозначение «Союз-2»).
До часовой готовности я был у ракеты — знакомил генерала Мороза (он первый раз на космодроме) с носителем и стартом, — а потом поехал на наблюдательный пункт второй площадки, где уже были все космонавты, члены Госкомиссии, руководство космодрома и корреспонденты. За полчаса до пуска небо над стартом стало затягиваться облаками. Пуск состоялся ровно в 12:00 все прошло очень четко, как в лучшие времена при Королеве. Через 30–40 минут были получены доклады с измерительных пунктов: корабль «Союз-2» выведен на расчетную орбиту. После старта я часа два побыл на КП и, убедившись, что все системы и оборудование корабля работают нормально, забрал всех наших специалистов и уехал с ними на 17-ю площадку — нам надо было еще многое успеть сделать для обеспечения завтрашнего старта Берегового. Уточнил распорядок стартового дня и проверил знание каждым офицером его конкретных задач.
Вечером Береговой провел в моем присутствии свою первую пресс-конференцию, в которой участвовали 12 корреспондентов, несколько фотои кинооператоров.
26 октября. Борт самолета Ил-18 — Евпатория.
Летим на Ил-18 с космодрома в Евпаторию на основной командный пункт. В самолете весь состав Госкомиссии (Келдыш, Афанасьев, Мишин, Керимов, Карась и другие), большая группа конструкторов и специалистов. Время близится к полуночи, безумно хочется спать, но я попытаюсь кратко описать основные события этого дня.
…Я встал как обычно — в семь часов утра, — а в 7:15 врачи подняли Берегового. На мой вопрос о самочувствии Береговой ответил: «Спал хорошо, все нормально». Я напомнил ему порядок посадки в корабль, а генералу Кузнецову приказал выполнять распорядок дня с точностью до секунды.
В 7:30 состоялось заседание Госкомиссии с заслушиванием докладов о полной готовности ракеты, корабля, космонавта и всех служб полигона. Решили осуществить пуск «Союза» № 10 («Союза-3») с космонавтом Г. Т. Береговым на борту в 11:30 московского времени.
В 11:20 по местному времени автобус с космонавтом прибыл на техническую позицию. Береговой доложил председателю Госкомиссии о готовности к полету и после краткого напутствия Керимова направился к ракете, чтобы занять свое рабочее место в корабле. До 15-минутной готовности я и Андриян Николаев вели переговоры с Береговым по радиосвязи, а потом перешли в бункер, где кроме пусковой команды находились уже Керимов и Мишин.
Старт корабля «Союз-3» прошел отлично: после выхода на орбиту он оказался всего в одиннадцати километрах от «Союза-2». Вскоре прошел сигнал «Захват цели», и началось автоматическое сближение кораблей. Выходя из бункера, я услышал сообщение по громкоговорящей связи: «Расстояние между кораблями 8 километров, скорость сближения 15 метров в секунду». Когда я приехал на КП, там уже все поздравляли друг друга с удачным началом полета. Казалось, все идет очень хорошо: через полтора часа после пуска «Союза-3» корабли должны пройти над нами жестко состыкованными. Но вот голос Берегового разбивает все наши надежды: «Стыковка не произошла из-за рассогласованности кораблей по курсу…»
Через несколько минут нам стало известно, что при попытке стыковки был израсходован почти весь запас рабочего тела ДПО (двигатели причаливания и ориентации). Всем стало ясно, что делать повторную попытку стыковки нельзя: израсходовано около 80 килограммов рабочего тела, а оставшиеся 8-10 килограммов необходимы для ориентирования корабля перед сходом с орбиты. В целях экономии рабочего тела решили не проводить динамических операций по управлению полетом. Для дальнейшего руководства полетом и выяснения причин невыполнения стыковки Госкомиссия всем составом вылетела в Крым.
27 октября.
Проснулся в 5 часов, на 14-м витке «Союза-3» вел переговоры с Береговым. Он не понимает, почему не прошла стыковка, и это сильно его волнует. Я и Мишин вчера и сегодня несколько раз подбадривали Берегового и нацеливали его на выполнение программы полета. Все параметры атмосферы в кабине «Союза-3», включая влажность (20–30 процентов), находятся в пределах нормы (одно время датчик и индикатор влажности выдавали заниженное ее значение — порядка 8 процентов). Мы поставили Береговому задачу: вручную выполнить ориентирование корабля, а затем — закрутку его на Солнце. Обе эти операции Георгий Тимофеевич провел четко и с большой экономией рабочего тела.
Связь с «Союзом-3» по УКВ очень хорошая. На связи с Береговым дежурят Шаталов и Волынов, особенно хорошо и остроумно ведет переговоры Шаталов. Мы часто наблюдаем Берегового по телевидению, которое на борту «Союза-3» работает намного лучше, чем во всех предыдущих полетах. Ясно видны не только лицо Берегового и оборудование кабины, но и буквы и цифры, которые космонавт записывает в бортжурнал.
Сегодня попытались осуществить астроориентацию корабля «Союз-2». Попытка оказалась безуспешной (датчик «45К» снова не захватил звезду) — все рабочее тело из ДО-1 израсходовали впустую. Приняли решение не ставить больше на «Союзы» датчики «45К».
Генералам Щеулову и Горегляду, а также космонавту Николаеву Госкомиссия поручила вылететь в Караганду для встречи Берегового после посадки и для доставки его на космодром.
28 октября.
Сегодня посадили «Союз-2». Корабль приземлился с недолетом в 45 километров до расчетной точки (вчера я провел заседание посадочной группы, на котором было принято решение посадить «Союз-2» на 49-м витке полета с точкой прицеливания в районе Караганды). Я руководил посадкой, а генерал Кутасин — всеми работами по поиску. Фото- и кинооператоры засняли корабль еще в воздухе, когда он спускался на парашютах. Через 8 минут после приземления «Союза-2» около него сел поисковый вертолет. За все время работы поисково-спасательной службы (ПСС) и лично Кутасина — это лучший результат поиска. Афанасьев, Келдыш, Мишин и все другие, кто был на КП, остались очень довольны четкой работой ПСС. От имени Госкомиссии я объявил благодарность всему личному составу службы поиска.
Береговой проводил сегодня научно-исследовательские эксперименты. Ему было поручено, в частности, проследить за работой автоматической системы астроориентации «Союза-3» и, если не произойдет захват звезды датчиком «45К», немедленно выключить автоматику, чтобы не расходовалось напрасно рабочее тело. Береговой доложил, что после того, как прошла ориентация на Солнце, корабль начал вращаться в поисках «опорной» звезды. Корабль сделал два с половиной оборота, но звезды не нашел, и космонавт выключил автоматику. Этим экспериментом окончательно забракован датчик «45К». Наблюдая за работой автоматики, Береговой одновременно настойчиво искал звезды на дневной части неба — ему удалось трижды «засечь» яркую одиночную звезду, но определить ее принадлежность к созвездию он не смог.
