Первым в Куману прибыл американский капитан Гудрич. Встав на якорь поблизости от предполагаемого места гибели испанского флагмана, он с помощью деревянного подводного колокола собственной конструкции за несколько дней поднял ценностей на тридцать тысяч долларов — весьма неплохой улов для столь быстротечной операции. Потом там появился водолаз с Ямайки, а вслед за ним кладоискатели из Балтимора. Но их приспособления для подводных работ оказались непригодными для глубин в заливе Кумана, и они вернулись ни с чем.
В начале пятидесятых годов прошлого века в Нью-Йорке появилась фирма «Провиденс», которая объявила, что займется спасением испанского золота. Однако, прежде чем приступить к подъему клада с затонувшего корабля, нужно было его найти. Водолаз Дэвид Эгню полтора месяца обследовал залив Кумана, после чего составил подробную карту места гибели «Сан Педро де Алькантра» с точными отметками глубин. Получив обещанные деньги, Дэвид Эгню внезапно исчез. Никто не знает, добыл ли он что-нибудь для себя в ходе разведочных погружений или лишь визуально осмотрел лежащее на дне судно. На составленной им карте оно находилось немного восточнее острова Ла Гуайра, но так ли это на самом деле, оставалось неизвестно.
Дело в том, что в американской прессе того времени нет никаких сообщений относительно успешного спасения сокровищ фирмой «Провиденс». Скорее всего, это была лишь очередная афера предприимчивых мошенников, которой они постарались придать видимость солидного предприятия. А вот карта, составленная Дэвидом Эгню, начала переходить из рук в руки. Следующим ее владельцем в 1869 году стала «Америкэн сабмарин компани» в Нью-Йорке. Она пустила свои акции в продажу на бирже по доллару за штуку. План глубоководных поисковых работ фирма поручила составить инженеру Джорджу Фуллеру, изобретателю подводного аппарата. Техническое оснащение экспедиции также было тщательно продумано. Одно только специальное оборудование стоило 20 500 долларов, деньги по тем временам немалые.
Летом 1871 года бриги «Нелли Грэй» и «Мэри Гэйдж» прибыли с участниками экспедиции в залив Кумана. Оборудование выгрузили на острове Ла Гуайра. Водолазы внимательно обследовали корпус корабля, сильно разрушенный взрывом. Во время последующих погружений на поверхности друг за другом стали появляться пушки, ядра, мушкеты, якоря. Не было только сокровищ. И все-таки в конце концов нашли и золотые дублоны благодаря инженерной смекалке Джорджа Фуллера. Когда стало ясно, что сильный взрыв, разрушивший кормовую надстройку, где находились ценности, разметал их по дну вокруг корабля, инженер решил применить землесос. Это была очень полезная новинка в подводных работах. Поиски золотых монет и драгоценностей с его помощью велись целый год. Результаты оказались весьма скромные: всего несколько десятков золотых дублонов и ни одной драгоценности. Фирма «Америкэн сабмарин компани» обанкротилась. Но эта экспедиция имела и положительный момент: была подтверждена достоверность карты Дэвида Эгню.
Ее печальный опыт отбил желание пытать счастье в заливе Кумана у охотников за подводными кладами. Почти столетие никто не беспокоил «Сан Педро де Алькантра». Лишь после второй мировой войны вновь заговорили об этом корабле. Американец Гарри Ризберг прибыл на своей яхте к берегам Венесуэлы, по копии с карты Эгню установил место, где он покоится, и приступил к спускам. Хотя останки корабля сильно поросли кораллами, он нашел медный нагель, потом — пару пистолетов и несколько пригоршней серебряных монет — пиастров. Через пять дней Ризберг неожиданно покинул залив Кумана. В США он продал найденные монеты коллекционерам за 21 тысячу долларов. С тех пор аквалангисты иногда посещают затонувшее судно у побережья Венесуэлы, находят среди кораллов одну-две золотые монеты, и на этом все кончается. Что же касается драгоценностей испанской знати, пошедших на дно вместе с ним, то кладоискатели давно махнули на них рукой: легче найти иголку в стоге сена, считают они, чем броши, кольца и ожерелья на дне залива Кумана.
В длинном перечне находок, извлеченных из глубин морей и океанов, одну из верхних строчек занимают сокровища испанского галеона «Консепсьон», потерпевшего кораблекрушение у острова Гаити, тогдашней Эспаньолы. Об их исключительной художественной ценности свидетельствует хотя бы то, что большая часть ожерелий, подвесок, браслетов, изготовленных безвестными индейскими мастерами в Новом Свете, была выставлена на продажу у «Тиффани», самом дорогом ювелирном магазине на Пятой авеню в Нью-Йорке.
На протяжении трех веков галеон «Нуэстра Сеньора де ла Пура и Лимпиа Консепсьон» был легендой, неудержимо манившей искателей подводных кладов: ведь на нем находился, если верить архивам, «самый богатый груз, когда-либо отправлявшийся из Вест-Индии»!
Построенный в 1620 году, «Консепсьон» много раз пересекал Атлантику в составе «золотого» и «серебряного» флотов, перевозивших в Испанию награбленные сокровища. В 1641 году он отправился в свое последнее плавание. Причем его трагический финал был предрешен заранее, ибо явился результатом цепи роковых ошибок. Началось с того, что в Веракрусе испанской. эскадре пришлось долго ждать, пока будет доставлено -серебро, добытое за год в колониях, и отчеканенные из него монеты. Поскольку трюмы «Консепсьона» не смогли вместить весь груз, часть сундуков разместили на верхней палубе. Капитан галеона пробовал возражать, ибо из-за увеличившейся осадки корабль стал плохо слушаться руля. К тому же пушечные портики опустились к самой воде и даже при небольшом волнении могли послужить причиной катастрофы. Но руководивший отправкой «серебряного флота» наместник испанского короля просто-напросто отмахнулся от протестов капитана.
Еще больше предстоящий переход через океан осложнила месячная задержка в Веракрусе: были пропущены все сроки относительно безопасного плавания в Западной Атлантике, где с приходом осени нередки свирепые штормы и ураганы. Тем не менее в начале сентября эскадра из 26 галеонов под командованием адмирала Хуана де Вилла Винценсио, державшего свой вымпел на «Консепсьоне», вышла в Мексиканский залив. Первый этап плавания прошел без особых происшествий, если не считать порванных парусов. После непродолжительной стоянки в Гаване для ремонта такелажа эскадра покинула Кубу и вскоре у побережья Флориды попала в жестокий шторм, выбросивший несколько галеонов на отмели и рассеявший остальные.
«Консепсьон», изрядно потрепанный гигантскими волнами, перекатывавшимися даже через его пятнадцатиметровой высоты корму, отделался потерей почти всех мачт. О том, чтобы следовать через Атлантику, не могло быть и речи. Поэтому адмирал Хуан де Вилла Винценсио принял решение идти в Пуэрто-Рико. Однако отвечавшие за прокладку курса штурманы ошиблись. К исходу третьей недели плавания они потеряли представление о том, где находится их корабль. Одни полагали, что на траверзе восточной оконечности Кубы, другие утверждали, что галеон уже неподалеку от Пуэрто-Рико. Вопреки предложению адмирала двигаться дальше на восток, штурманы настояли на том, чтобы повернуть на юг. Это привело к трагическим последствиям: в конце концов «Консепсьон» очутился в изобиловавших рифами и банками прибрежных водах Эспаньолы. Увы, дон Хуан был бессилен что-либо изменить. По существовавшим в те времена на испанском флоте правилам навигаторы, относившиеся к торговому ведомству, не подчинялись флагману.
Через неделю галеон наскочил на риф: корма застряла между двумя огромными коралловыми массивами, а нос погрузился под воду. И все же адмирал попробовал спасти «Консепсьон». Он приказал сбросить в море закрепленные на верхней палубе сундуки с серебром. Когда нос корабля обрел плавучесть, на воду спустили единственную большую шлюпку, чтобы попытаться снять галеон с рифа. Возможно, с помощью буксира он вырвался бы из коралловой западни, если бы не налетевший в ночь на 1 декабря тропический ураган. «Консепсьон» затонул, а из 514 членов экипажа и пассажиров спаслись лишь 190. Остальные захлебнулись в бушующем прибое или были разбиты волнами о коралловые рифы.
Гибель флагманского корабля «серебряного флота» явилась для испанской казны, пожалуй, самой крупной потерей на море в XVII веке. Оставшийся в живых адмирал Хаун де Вилла Винценсио предстал перед судом, на котором в качестве свидетелей выступили уцелевшие члены экипажа. Их показания, занявшие 2000 листов, спасли адмирала от сурового наказания, а может быть, даже от смертной казни. Все свидетели были настолько единодушны в своих оценках действий дона Хуана, что суд вынес ему оправдательный приговор.
Но вот судьба драгоценного груза «Консепсьона» сложилась неудачно. Многочисленные экспедиции, посылавшиеся королем Испании для его подъема, оказались безрезультатными. Лишь в 1687 году, через сорок пять лет после катастрофы, молодой корабельный плотник Уильям Фиппс, американец из Массачусетса, сумел обнаружить место кораблекрушения.
