Лин Паль - Все тайны Третьего Рейха

Eh — Эх: замужество; лошадь; закон, право; суд.

Руна Замужества утверждает понятие прочной любви на основе брака как узаконенной связи между мужчиной и женщиной… Замужество — основа народа, и потому Eh — понятие еще и законодательное, ибо, согласно древней германской правовой формулировке, замужество — это «необработанный корень», то есть основной закон продолжения германского могущества. Потому: «Брак — корень ариев».

Ge, gi, gifa, gibor — Ге: дар, даритель; бог; смерть.

Восемнадцатая руна — это свастика. Вот где стоит искать ее родословную — в алфавите Листа. Если присмотреться, это левосторонняя свастика, которая стала потом эмблемой всего национал-социалистического движения. Что же обозначал этот символ? Как пишет Юрген, «…свастика, лучи которой направлены влево, против часовой стрелки, символизирует темные, или же внешние аспекты мира. Соответственно, лучи, направленные вправо, по часовой стрелке, означают светлые, или же внешние аспекты. Правосторонняя свастика напрямую связана с древним индо-европейским символом солнца, так называемым „солнечным крестом“. Его противоположность — Мьёлльнир, молот громовержца Донара, ассоциируемый с левосторонней свастикой. Солнце несет жизнь в своем чреве, а Мьёлльнир — могучая фаллическая молния — порождает жизнь и в то же самое время забирает ее. Но не стоит сводить это к „борьбе добра и зла“, как в свое время сделали христианские исследователи. Это — вечное единство двух разнонаправленных стихий. Оба вида свастики объединены в одном из древнегерманских символов, в „кресте Одина“ (др. — исл. odinskorset): четыре свастики вокруг „солнечного креста“, две из них направлены влево, две другие — вправо. „Крест Одина“ символизирует год и его четыре этапа — „порождающие“ (весна и лето) и „разрушающие“ (осень и зима), что, в свою очередь, вызывает ассоциации с четырьмя стихиями (огонь, земля, вода, воздух), четырьмя периодами человеческой жизни (рождение, жизнь, смерть, перерождение), четырьмя видами Ума (духовный, животный, человеческий, божественный), четырьмя видами психической деятельности (восприятие, мышление, чувство, интуиция)… свастика в германской традиции символизировала огненную молнию Донара, воплощенную в его молоте Мьёлльнире, поражающем ледяных великанов-ётунов».

Да, свастика — знак древний и не имеющий отношения к Гитлеру, тот просто этот знак использовал для собственных целей. Впрочем, он с большим удовольствием использовал бы для символа партии пятиконечную звезду — пентаграмму, символ человека и власти над человеком, но — увы! — эта звезда уже нашла себе хозяина. Ее взяли на вооружение большевики. Гитлер слегка опоздал, а не то бы пришлось нам сегодня с ужасом рассуждать о зле, которое несет пятиконечная звезда, и запрещать ее как нацистскую символику.

Восемнадцатая руна Листа стала эмблемой Рейха.

Сам Лист видел в «рассекреченных» рунах много больше, чем просто письменные знаки. Он верил, что они обладают магическим воздействием. Во всяком случае, если древние арии видели в них магию, то и Лист тоже ее там наблюдал. Руны, по Листу, имели особое значение для каждого из трех племен ариев (он считал, что было три племени или, вернее, три касты) и по-разному ими понимались, потому что в рунах была заключена изначальная установка на род деятельности и служение Высшему, то есть Вотану.

Только жреческое племя Гермаионов (Ариман) полностью могло овладеть силой этих магических знаков. Это племя было поставлено управителями над другими людьми, то есть речь идет о древней элите, избранности лучших и мудрых людей, священничестве. Племя воинов было создано, чтобы служить Гермаионам, а племя земледельцев — чтобы подчиняться и создавать материальные ценности.

Лист считал ариев-ариман древними интеллектуалами, их прошлое величие он накладывал на современный ему мир. И получалось, что современным миром должны управлять избранные интеллектуалы, опираясь на силу и мощь великой немецкой армии и труд земледельцев.

«Слишком мало внимания уделялось до сих пор письменным знакам наших германских предков — рунам, — с обидой писал он в свой книге „Тайна рун“. — Так происходит потому, что исследователи опираются на ложное и совершенно необоснованное предположение, будто германские народы не имели никакой собственной письменности, а их письменные знаки — руны — представляют собой лишь искаженный вариант латинского унциального алфавита… Не пытаясь доказать здесь древность самих рун, которые находили на бронзовых предметах и осколках гончарных изделий, необходимо все же упомянуть, что Футарк в древние времена состоял из шестнадцати символов… Каждая руна имела — подобно буквам греческого алфавита — собственное имя, которое, будучи словом однослоговым, являлось одновременно носителем как корневого слова, так и росткового и первичного слов…

Так как каждая руна имеет свое собственное имя и имена эти — однослоговые, вполне очевидно, что в далеком прошлом руны исполняли функции слогового письма, фактически — иероглифической системы. Ведь и сам древний арийский язык, как и любой другой первобытный язык, был однослоговым и только в более поздние времена был сведен до алфавитного письма. Это произошло, когда структура языка стала такой, что использование иероглифических или слоговых знаков стало слишком громоздким и обременительным… Поскольку в древние времена — да и до сих пор — существует много сотен рунических знаков-символов, их точное число не может быть окончательно определено. Однако только около 30 из этого множества знаков вошло в употребление в качестве букв, то есть в качестве знаков алфавитного письма. Таким образом, к нашему времени из древних символов-знаков произошли две основные группы — „руны-буквы“ и „руны-иероглифы“, каждая из которых развивалась своим собственным путем после того, как было полностью завершено деление на две эти группы. В свое время все эти символы были рунами, но теперь только „руны-буквы“ сохранили свое название и предназначение, в то время как „руны-иероглифы“ после формирования алфавитного письма не осознавались уже как знаки письменности… Можно отметить, что само слово „иероглиф“ уже существовало в раннем арийском языке как „hiroglif“ и имело уникальное значение уже тогда, когда греческого языка еще и не существовало.

„Руны-буквы“, которые из соображений краткости я буду называть в дальнейшем просто „рунами“, остановились в своем развитии и сохранили не только простые линейные формы, но и однослоговые имена. „Священные знаки“, напротив, постоянно развивались, и в конечном итоге их древняя линейная форма приняла вид изысканного и сложного орнамента. Кроме того, они подвергались и множеству изменений по мере того, как понятия, которые они символизировали — да и символизируют еще и в наши дни, — развивались и совершенствовались вместе с самим языком. В эддическом „Перечислении рун Одином“ восемнадцать рун используются в роли „письменных знаков“, хотя и сохраняют отчасти значение „священных знаков“ — в том же смысле, что и поздние „волшебные знаки“».

В древности руны, действительно, существовали не сами по себе, а были тесно связаны друг с другом, составляя слова. Древние тексты, записанные рунами, имели магическое значение. «Эти закодированные слова, — писал Лист, — давали сопровождающему тексту совершенно иное толкование, — обычно смысл оказывался прямо противоположным очевидному — именно так можно понять многие средневековые поэмы, которые иначе непонятны. Поэтому можно понять причины тщательного хранения „тайны гильдии“ Орденом Миннезингеров, Геральдической Гильдией, Германской Гильдией Каменщиков и другими группами, которые из них выросли. Кроме того, нужно рассматривать внешнюю пышность и яркость обрядов посвящения, продвижения и саму внутреннюю жизнь этих обществ именно с этой точки зрения. Однако весьма примечательным образом их тайная символика, которая была основана на священных знаках, таких как „иероглифы“ и подобные им, согласно heimliche Acht или kala, имела второе тайное значение. Толкование этих иероглифов тоже двойное, или, если пожелаете, даже тройственное».

На верхнем слое это было обыденное значение, рассчитанное для восприятия простым народом, на втором слое — низшее экзотерическое, рассчитанное на учеников и низшего по рангу жречества, и на третьем слое — высшее магическое значение, которое было доступно только посвященным.