Волгоград я не видел, район был закрыт облачностью. Наблюдал третью ступень ракеты. Увидеть "Восток-6" не удалось, хотя я и пытался это сделать. На Земле отлично видны лесные массивы, квадраты полей, реки и русла пересохших рек. Хорошо видны острова. Видел Ленинград, Каир, Нил. В морях видны волны и буруны от кораблей. В Норвегии хорошо различал фиорды и снежные вершины. Ночью во "Взоре" видел вспышки молний. В отвязанном состоянии ночью видел в Южной Америке огни городов. Над Францией видел инверсионный след от самолета.
Проводил киносъемку на черно-белую пленку, снимал горизонт, Луну, Землю. При выходе из тени под Землей есть темный ореол, который светлеет и превращается в яркую зарю. Кассета плохо входила в киноаппарат, и его заедало. Одна кассета была не заряжена. Проводил научные эксперименты. В пробирке с жидкостью был пузырек воздуха, при встрясках он сохранялся целым. Наблюдал рост гороха. Проводил все пробы и резко двигался, но расстройств не наблюдал. Первые сутки двигался осторожно, потом много занимался физкультурой. Проверял адаптацию зрения. Бинокль ничего не дает, его трудно настроить. Смотрел на Землю через киноаппарат. Дозиметры были без движения. Дневные наблюдения вел через светофильтр, желтый фильтр снимает дымку, пробовал наблюдать солнечную корону, но ничего не видел. Над горизонтом есть белая светящаяся полоса, это, возможно, облачность. Облака различаются по ярусам. Полярных сияний и свечения атмосферы я не видел.
При отвязывании я не спешил, смотрел на таблицу и делал, как учили Попович и Николаев. После отвязывания сперва "пошла" вверх голова, и я животом "прилип" к потолку. Плавал целый виток, ощущения приятные. Плохо, что при плавании приходится выключать вентилятор скафандра. При втором плавании подплывал к иллюминаторам, видел антенну и кусок болтающейся обшивки. С закрытыми глазами трудно ориентироваться. Плавать мне нравилось, и я ждал витки, на которых было запланировано плавание. Все оборудование кабины, кроме часов, расположено удобно, но показания приборов снимать трудно. Сверку и коррекцию глобуса проводил один раз в сутки. Глобус работает точно. Скафандр вентилируется хорошо, на ночь вентиляцию выключал. Гермошлем мешал и давил справа. Питание хорошее, но принимать его перед стартом не стоит. Размещение рационов питания было перепутано. Пустые тубы и пакеты мешают. Аптечка размещена далеко, и без отвязывания ей невозможно воспользоваться. На третий день принял слабительное и воспользовался АСУ. За первый день полета температура в кабине понизилась с 30 до 15 градусов. Получил команду поддерживать температуру на уровне 10 градусов.
На старте было плохо со связью. "Весна-1" много мешала УКВ-связи. "Весну-1" отлично слышал в южном полушарии. С "Весной-2" связь все время была хорошей. При снижении орбиты помехи в радиосвязи увеличились. "Чайку" услышал сразу после выхода ее на орбиту, связь в первые сутки между кораблями была отличной, но на вторые сутки похуже, а на третьи сутки мы слышали только Землю. С морскими судами связи не было. Надо практиковать телеграфную связь.*
_______________
* Этого абзаца в книге нет, только в html-версии - Хл.
Когда мне сказали, что спуск будет на 82-м витке, то стали поступать путаные телеграммы. Гагарин передал: "Чайка" села - теперь твоя очередь". Я передавал прохождение всех команд по телеграфу. Работу солнечной ориентации заметил, ТДУ включилась плавно, работала 39 секунд. До разделения отсеков корабля было беспорядочное быстрое вращение. Больших перегрузок не было. Был сильный хлопок при отстреле люка, а через 2 секунды после этого произошло плавное катапультирование. Спустился между двух деревень в степной местности. Вскоре подъехал всадник, а затем - машина. Мне помогли снять скафандр, пока его снимал, собралось более ста человек. Потом появились самолеты Ан-2 и Ил-14. Толпа людей не дала мне связаться с ними по радио. На "Волге" поехали к кораблю, который опустился в 1,5-2 километрах от меня".
Доклад Терешковой (дается с сокращениями - Ред.).
"Старт "Востока-6" прошел отлично. Связь была хорошей, слышала все команды. Перегрузки были слабые, ниже пяти. Во "Взор" и боковой иллюминатор видела Землю. Видела в правый иллюминатор третью ступень. При переходе к невесомости неприятных ощущений не было. Работала по программе. Связь с "Ястребом" установила в тени Земли. Видела звезду раза в три ярче Веги, которую приняла за "Восток-5". При включении ориентации слышала хлопок, подобный удару по пустому бидону. Первая ориентация не получилась. Меня предупредили, что на 38-м витке со мной будет говорить "20-й" (позывной С.П.Королева - Ред.) о ручной ориентации. На 45-м витке я за 20 минут сориентировала корабль по-посадочному. Думаю, что отказа системы ориентации не было. Работать с оборудованием трудно: я не дотягивалась до глобуса и других приборов. Приходилось частично отвязываться от подвесной системы.
Проводила киносъемку городов, облаков, Луны. Делать съемку и записывать, что снимаешь, очень трудно. Биологические эксперименты я не выполнила - не смогла достать объекты. Дозиметры стояли на нуле. Салфетки гигиенические плохо смочены и очень малы. Нужно что-то иметь для чистки зубов. Проводила наблюдения со светофильтрами. На горизонте есть светящаяcя полоса. Над Южной Америкой наблюдала грозы. Ночью города легко определяются. Лунное освещение Земли и облачности очень красивое. Созвездия определять трудно. Солнечную корону не наблюдала.
Первые сутки я скафандра не ощущала. На вторые сутки появились ноющие боли на правой голени, а на третьи сутки это уже беспокоило. Гермошлем мешал, давил на плечо. Шлемофон давил на левое ухо. Поясные датчики мне не мешали. Под датчиком на голове ощущались зуд и боль. Система кондиционирования все время работала хорошо. При взлете температура в кабине корабля была 30 градусов, в конце первых суток полета - 23 градуса, а в начале вторых суток снизилась до 12 градусов и затем держалась на этом уровне.
Радиосвязь работала хорошо. При включении УКВ были помехи. Самая лучшая связь была во второй половине зоны связи. На экваторе много помех. "Весна-1" и "Весна-4" хорошо слышны на крайнем юге. В первые сутки полета связь с "Ястребом" была отличной, в первой половине вторых суток удовлетворительной, а потом связи с ним не было, но я слышала передачи ему с Земли. Очень радостно было сознавать, что рядом летает "Ястреб". Во вторые сутки я один раз имела связь с "Весной-12" (корабль). Освещение кабины хорошее. При выдаче команд коррекции путали цифры.
Невесомость неприятных ощущений не вызывала. Руки плавают, и их хочется спрятать под подвесную систему. При физзанятиях хотелось упираться в кресло. Хлеб очень сухой, я его не ела, хотелось черного хлеба, картошки и лука. Вода холодная и приятная. Соки и котлеты понравились. Меня один раз стошнило, но это из-за пищи, а не из-за вестибулярного расстройства. Пользоваться АСУ в космосе легче, чем на Земле. Психологические пробы ничем не отличались от земных. По фотометру сделала два измерения. Сломались оба карандаша, записывать было нечем.
Провела всю подготовку к спуску и доложила о готовности. Еще в тени Земли включилась солнечная ориентация. Включение ТДУ было слабо слышимым. О прохождении команд я передавала по телеграфу. К Земле летела спиной. Разделение отсеков произошло рывком. Корабль сначала шел устойчиво, а потом были раскачивания. Перегрузки - не более 8. Когда покрытие корабля горело, то мимо иллюминатора летели хлопья. В кабине после срабатывания притяга много дыма и пыжей. Кресло из корабля выходит очень плавно и отделяется быстро. После раскрытия парашюта внизу увидела корабль. Корабль, кресло и я приземлились рядом. Необходимо сделать управление куполом парашюта, так как я приземлилась спиной. Прибежали люди и стали мне помогать. В 400 метрах от меня находился корабль. Через час прилетел самолет, и спустились два парашютиста. Через 3 часа я доложила Н.С.Хрущеву по телефону о благополучном окончании полета".
21 июня. Куйбышев.
Вчера вечером, когда я уехал на аэродром для контроля за отлетом в Москву членов Госкомиссии, Королев и Руденко организовали поездку космонавтов по Волге и, вопреки настойчивому возражению врачей, забрали с собой Валю и Валерия. Таким образом, в первый и второй день после посадки тщательные медицинские исследования космонавтов не проводились. Вечером Руденко долго оправдывался - якобы он и Королев были вынуждены удовлетворить "просьбу" Терешковой и Быковского о прогулке по Волге.
Сегодня утром Руденко, Гагарин, Титов, Николаев и другие космонавты на Ан-10 улетели в Москву. Королев и Тюлин улетят в 14 часов. Здесь, в доме над Волгой, остались только Быковский и Терешкова, два десятка врачей, полсотни корреспондентов, сотрудники КГБ и я с генералом Чугуновым и полковником Карповым. Валя и Валерий хорошо отдохнули, но у Терешковой вид еще недостаточно свежий, - по-видимому, все переживания последней недели и в космосе, и на Земле еще оставляют свой след. Синяк у Вали на носу пока еще очень заметен, но на боль она уже не жалуется.
