- Хочу, Алексей Анатольевич, посоветоваться, - не поздоровавшись начал он. - Недавно из Москвы звонил Собчак. Я с ним, конечно, говорить не стал, но он передал через референта, что к нам едет Ельцин, и просил, чтобы мы не слишком препятствовали его визиту. Что вы об этом думаете?
- Думаю слухов о приезде Ельцина не опровергать, наоборот всячески им способствовать, чем собственно и занимается вверенное мне Управление, Сурков едва удержался, чтобы не засмеяться - он знал, что смеяться вслух полезно для здоровья и старался смеяться, когда его никто не видел. Но сейчас он только улыбнулся краем рта.
"Лучшего подтверждения успешно проведенной операции и вообразить нельзя", - подумал он.
- Но зачем нам здесь нужен Ельцин? Опять начнутся разговоры о митингах, - огорчился Гидаспов.
- Разговоры о митинге, Борис Вениаминович, - это далеко не то же, что сам митинг.
- Вы хотите сказать, что...
- Именно так, Борис Вениаминович! Слухи о приезде Ельцина - составная часть оперплана по профилактированию уличных сборищ, - ответил Сурков.
- Можно понять, что Собчак действует по вашему плану? - осторожно спросил Гидаспов и Сурков понял, на что тот намекает.
- Не обижайтесь, Борис Вениаминович, у чекистов свои секреты. Скажу только, что благодаря умелой и самоотверженной работе одного из наших офицеров мы имеем в окружении Собчака практически неограниченное влияние, сказал Сурков и сделал вид, что не удержался от хвастовства. - Впрочем, и в других кругах тоже!
- Кстати, Алексей Анатольевич, не подбросили бы вы ваших кадров для укрепления милиции. Некоторые секретари райкомов очень жалуются, а надежный резерв практически исчерпан, - Гидаспов умело перевел разговор на другую тему и, выслушав, ни к чему не обязывающее обещание Суркова доложить в Москву, попрощался.
Повесив трубку, генерал вызвал помощника и приказал готовить документы на премирование подполковника Беркесова.
- Пожалуй, представим нашего Чер... - тьфу, опять ошибся - Беркесова к награждению именными часами от Председателя КГБ. Заслужил, шельмец, заслужил, - добавил Сурков, когда помощник уже собрался уходить.
* * *
Интервью с Талановым вышло через два дня в "Вечерке". Это был его первый крупный материал, который занимал весь подвал. Рубашкин перечитал несколько раз, задерживая взгляд на подписи, набранной полужирным шрифтом: "Беседу вел наш внештатный корреспондент Петр Рубашкин".
- Поздравляю! - сказал накануне Кокосов. - По такому случаю выбил для тебя удостоверение, но отдавать боюсь - корочки, понимаешь, пересушены, от сухости развалятся.
Пришлось пустить в ход десятку, которую Рубашкин держал на самый крайний случай, но было не жалко - обмывали первое в его жизни корреспондентское удостоверение.
Вечером в автобусе прицепились контролеры. Билета не было, но Рубашкин махнул красной книжицей, весомо, со значением сказал: "Пресса! По служебному заданию!". От него тут же отстали, и до самого дома Рубашкин глупо улыбался, чувствуя необыкновенную радость.
Утром позвонил Горлов и испортил настроение:
- Ты хоть думаешь, что вы с Талановым лепите?
- А что плохого?
- Вот, послушай: "... решение проблемы требует увеличить объемы строительства в два-два с половиной раза путем неограниченного развития строительных кооперативов. Нужно акционировать предприятия стройиндустрии, срочно предоставить им неограниченные государственные кредиты и отменить все запреты на их деятельность.
- Правильно и очень хорошо написано. Так и надо действовать, подтвердил Рубашкин.
- Очнись, Петя! Дело не в запретах, а в том, что каждый гвоздь на счету и всего не хватает. Кредиты на хрен никому не нужны потому, что под них нужны ресурсы, которых нет! Понимаешь, нет? В колхозах на Кубани один разговор: "Нам твои деньги не нужны, свои некуда девать. Хочешь продукты, гони сюда шифер, цемент, кирпич, древесину или в крайнем случае моноблоки".
- Если дать кредиты и свободу, народ сам решит, что производить, и дефицит сразу исчезнет, - раздраженно сказал Рубашкин.
- Кредиты разворуют, а дефицит так и останется дефицитом! Ты эту кооперативную публику только по телевизору видел, а я ими так наелся, что блевать хочется. Среди них треть - круглые дураки, а остальные - помесь волка с голодным шакалом. Этим всегда мало! Получат кредиты и вместо кирпича джинсы-варенки под "Леви Страус" начнут выпускать! - кричал Горлов.
- Не кипятись, Боря! Статья напечатана, так зачем волну гнать. Вот выиграем выборы, тогда и решим, кто прав, - сказал Рубашкин.
- Не хочешь слушать, так черт с тобой, - буркнул Горлов и, будто вспомнив, добавил:
- Я улетаю в командировку недели на полторы.
- А как же выборы? - растерялся Рубашкин. - Как же наш план? Без тебя все развалится.
- Ничего не развалится! Все налажено, как у Кутузова перед Бородино.
- Ты не должен уезжать. Мы на тебя надеялись, мы тебе доверяли. Послезавтра должен Ельцин приехать, мы хотели тебя познакомить, растерянно бормотал Рубашкин.
- Сперва сам с ним поговори. Если он подпишется под вашей бредятиной, то, значит, он такая же манда как ты, и меня он не интересует.
- Все-таки нельзя тебе уезжать!
- Пойми, Петя, не могу. Десятки людей от меня зависят и деньги, очень большие деньги.
- Далеко летишь? - чувствуя, что уговоры бесполезны, спросил Рубашкин и, услышав, что в Северодвинск, обрадовался. - Это же совсем рядом. Если понадобишься, два часа лета. Дай слово, что вернешься, если без тебя зарез.
- Вернусь, если зарез, обещаю. Устроюсь, позвоню, как связаться, усмехнувшись, ответил Горлов. - Только ты уж, пожалуйста, больше не пудри людям мозги. Кисельных рек с молочными берегами еще долго не будет.
4.4. МЫ НОЧНОГО СОЛНЦА НЕ ЗАМЕТИМ
Горлов чувствовал, что, уезжая за полторы недели до выборов, поступает нехорошо, но после разговора с Цветковым ничего другого не оставалось.
- Ты на Котова бочки катишь, а он тебя уже второй раз выручает, кричал Цветков. - И, между прочим, расплачиваться за твои выкрутасы приходится мне.
- Вычти из моей доли! - обиделся Горлов.
- Еще пару таких приключений, и от твоей доли ничего не останется!
- Эту потратим, другую заработаем, - попробовал пошутить Горлов, но Цветков продолжал кричать:
- Ни хрена мы не заработаем, если ты в политику ввязываешься! Да еще не с теми, с кем нужно. Я бы понял, если бы ты Котову помогал - это дело стоящее, с властью надо крепко дружить. А ты связался с какими-то засранцами.
- А если эти засранцы придут к власти? - спросил Горлов.
- Ни в жизнь! Наши казаки уже нагайки сплели: так задницы прочистят, что они своего папу Мойшу навек забудут.
- Ты имеешь в виду Михаила Сергеевича?
- Конечно его ... - начал Цветков, но вдруг замолчал на полуслове.
- От Кубани до Москвы далеко, а до Питера еще дальше. Пока твои казаки шашки наточат и коней напоят, поздно будет. Против танков не выдюжат казачки с сабельками, - сказал Горлов, не заметив, что слово в слово повторяет Рубашкина.
- Ты думаешь, у этой шелупони есть шанс? - помолчав, спросил Цветков.
- Будто ты газет не читаешь?
- Почему же? Почти каждый день смотрю "Советскую Кубань" - хорошая газета, там объявления начали печатать, где, что продается и кому, что надо.
- Я тебя подпишу на "Жэнь-минь-жибао"* или еще лучше: "На страже Балтики". Есть такая газета, издает Политотдел Балтийского флота. Она у меня как раз под рукой. Вот, послушай! - не выпуская трубку, Горлов развернул, лежавшую возле телефона газету.
"Надо будет спросить у Нины, откуда здесь это взялось", - подумал он и, быстро проглядев передовицу, прочитал вслух: "Идеологи буржуазии и кое-кто из доморощенных так называемых демократов не понимают, да и не хотят понять в чем "секрет" несокрушимой мощи Советской Армии и Военно-Морского Флота. Наши противники не желают признать, что всеми помыслами и поступками советских людей руководят благородные идеалы коммунизма, пламенный советский патриотизм и непримиримая ненависть к врагам Родины. Кое-кто ослеплен классовой ненавистью, другие поддались на медовые посулы идеологических диверсантов, эмиссаров западных разведцентров...."
- Телефон, между прочим, денег стоит. Хватит, бабки жечь дурью, прервал его Цветков. - С тобой спорить что лить против ветра. Ты, Боря, кого хочешь - уговоришь. В общем, давай договоримся: выручаю последний раз. А, чтобы ты лучше понял, сходи сам к Котову...
- Да, ну его к черту! - возразил Горлов.
- Не к черту, а к Котову. Иди к нему и передай сколько надо. Его обычную сумму возьми из кассы, а про остальное договаривайся сам. Сходишь, поговоришь, может, вдруг и поумнеешь в нужном направлении.
Горлов подумал, что спорить не стоит - можно понять Цветкова, у него своих дел невпроворот.
- В каком направлении умнеть? - примирительно спросил он.
