Река Одер возникает в самых недрах Моравского леса, где также берёт начало Эльба; [истоки их] - на небольшом расстоянии друг от друга, но текут они в разном направлении. Так, одна из них, то есть Одер, поворачивая на север, протекает через земли винулов, пока не достигнет Юмны, где отделяет поморян от вильцев. Другая же, то есть Эльба, у стремясь на запад, сперва омывает [земли] чехов и сорбов, в среднем течении отделяет язычников от саксов и, наконец, отсекая Гамбургский приход от Бременского, победно впадает в Британский океан.e А теперь вернемся к начатому.
bИтак, когда были преданы грабежу и пожару все города и деревни вплоть до реки под названием Тангер24, славяне, конные и пешие, собрались в числе более 30 отрядов, рассчитывая с помощью своих богов без всякого для себя ущерба разорить то, что еще осталось. Трубачи двигались впереди них. Это не укрылось от наших; собрались епископы Гизилер и Хильдевард, маркграф Дитрих, прочие графы: Рикдаг, Ходо, Биницо, Фридрих, Дудо25, Зигфрид и очень многие другие. Все они, прослушав на рассвете субботнего дня обедню, укрепили тело и душу небесным причастием. И вот, они уверенно бросились на врагов, вышедших им навстречу, и перебили ихb в месте под названием Белксем26; bлишь немногие бежали на какой-то холм. Победители воздали хвалу Богу, который удивителен во всех своих делах, и сбылось пророческое слово учителя [нашего] Павла: «Нет ни благоразумия, ни отваги, ни мудрости, противных Господу»27. Были покинуты те, которые ранее дерзнули презреть Бога, те глупцы, которые предпочли своему Творцу сделанных от руки и совершенно никчемных идолов. С наступлением ночи, когда наши разбили лагерь довольно далеко оттуда, те тайком сбежали. На следующий день все наши, исключая лишь трех человек, радостные вернулись домой и ликовали все те, кто шел им навстречу, и те, кого они застали дома. Славян же погибло З0754.b
После этого за разрушение церквей в Бранденбурге и Гавельберге Дитрих, герцог и маркграф, бывший защитником этих краев, потерял свою должность и марку получил от императора Лотарь фон Вальбек28.
fИмператор, оставив почтенную мать свою в городе Павии и прибыв в Рим, тяжело заболел; чувствуя приближение смерти, он разделил все свои богатства на 4 части: одну для церквей, вторую для бедных, третью для матери и единственной сестры, в качестве доказательства своей любви, и четвертую - для рыцарей, которые предпочли любовь к нему и послушание жизни и отечеству; сделав тайно исповедь перед папой и прочими епископами и священниками, он 7 декабря ушел из этого мира и был предан земле там, где восточный вход в парадиз собора св. Петра открыт для всех верующих и где достопочтенный образ Господень, стоя, благословляет входящихf
gОттон был главным виновником ликвидации Мерзебургского епископства. Бог явил о нем одному мудрецу следующее видение. Ночью, во время бури, когда глубокий сон обычно охватывает людей, он увидел того, о ком мы ведем речь, то есть короля Оттона, сидящего на золотом троне, под ногами его - серебряную скамейку и вокруг него - длинную вереницу стоящих епископов и князей. Вдруг вошел юноша с сияющим, подобно огню, лицом, облаченный в белые одежды и с пурпурной столой на груди. Не останавливаясь на пути, он решительно подошел, с негодованием выбил скамейку из-под ног цезаря и, отвернувшись, вышел за ворота. Тот, который видел этот сон, с возмущением бросился вслед за ним и сказал: «Пожалуйста, - говорит, - мой господин, не наноси бесчестья, но окажи уважение и, кто бы ты ни был, раз осмелился на такое, не оскорбляй короля перед народом». А это, как позже было ясно показано Богом, был сам могущественный Лаврентий. «Если, - сказал он, - [король] сам не исправит [нанесенного] мне бесчестья, я сделаю больше, чем просто заберу у него скамейку, а именно - низложу его самого». Король, узнав об угрозах этого видения, так и не исправил своего проступка, то ли потому, что его в том убедила любовь людская, то ли потому, что так велел гнев Божий.g
Когда его дядя Бруно, архиепископ Кёльнский, воспитывавший Оттона с детских лет, наказывал мальчика с большой строгостью, тот совершил далеко не детский поступок. Так, однажды ночью, когда епископ совершал ночную службу, он положил в свою постель умершего в городе мальчика и, накрыв его своей одеждой - будто это он сам умер, - ушел. Епископ, вернувшись к постели племянника и найдя там мертвое тело, подумал, что умер именно он, и от сильного горя упал в обморок. Между тем, когда его стали оплакивать, мальчик внезапно вышел живой и на вопрос епископа, зачем он так его обманул, ответил: «Я не смог бы лучше отомстить за чрезмерные побои».
984 г. aОттон, сын Оттона II, рожденный в лесу под названием Кессель1, в день Рождества Господнего был посвящен в Ахене в короли архиепископами Иоанном Равеннским2 и Виллигизом Майнцским. Когда церемония была окончена, явился посол с печальной вестью о смерти императора, нарушив этим столь великую радость. Сердца многих охватила несказанная скорбь3; унесенная добродетель, которую человек слабый и колеблющийся при жизни часто преследует, была оплакана. 10 лет правил он после смерти своего отца.
Из-под ареста в Утрехте был между тем освобожден герцог Генрих4; малолетний король был им принят - то ли для воспитания, то ли для низложения - из рук Варина, архиепископа Кёльнского, чьей надежной верности тот был поручен императором.a
bМежду тем госпожа императрица Феофано, пораженная вестью о страшной потере и отсутствием единственного сына, придя в город Павию к императрице Адельгейде, была принята с великой скорбью и любовно утешена.
Названный же герцог, прибыв вместе с Поппо5, почтенным епископом Утрехта, под властью которого он находился долгое время, и графом Экбертом Одноглазым в Кёльн, в качестве законного опекуна принял, как было сказано, короля из рук архиепископа Варина и приобрел верную помощь его и всех, кого сумел склонить к своей милости. Итак, устроив все по своему усмотрению, герцог вместе с ними прибыл в Корвей и отказался там принять графов - Дитриха и его брата6 - с босыми ногами умолявших его о милости. Последние, уйдя в гневе, всеми силами старались теперь отвратить от службы герцогу своих родичей и друзей. Вербное воскресенье7 [герцог] решил отпраздновать в Магдебурге; он просил и велел собраться там всем князьям этой области, чтобы обсудить, на каких условиях они согласны подчиниться его власти и возвести его в королевское достоинство. Большая часть знати одобрила его намерение, но с тем хитрым условием, что они, мол, должны сначала получить разрешение от своего государя, которому присягали, и только тогда они спокойно будут служить новому королю. Некоторые же из них, удалившись из-за проявленного им неудовольствия, втайне стали обсуждать, как вообще этого не допустить.
Уйдя оттуда, герцог Генрих торжественно провел в Кведлинбурге грядущую Пасху8. Здесь собралась вся знать королевства; те же, кто не пожелал явиться, отправили послов тщательно за всем наблюдать. Во время праздника Генрих открыто был провозглашен своими людьми королем и почтен хвалебными гимнами. Сюда пришли князья Мешко, Мистуи и Болеслав вместе с бесчисленным [множеством] прочих и клятвенно уверили его, как своего короля и государя, в своей поддержке. Многие из них, однако, из-за страха Божьего не дерзнули нарушить прежнюю верность; потихоньку удалившись, они поспешили в город Ассельбург9, где уже собрались их сторонники, открыто сговариваясь против герцога. Вот их имена. Из восточных земель были: герцог Бернгард и маркграф Дитрих, а также графы: Экхард10, Био, Эзико11, [граф] и священник Бернвард12, Зигфрид и его сын13, братья Фридрих и Циацо14; из местной знати были братья Дитрих и Зигберт15, Хойко16, братья Экхард и Бецеко, Брунинг и его люди; по приказу архиепископа Виллигиза прибыли также воины св. Мартина17, к которым примкнуло огромное множество воинов из западных земель.
Узнав об этом, герцог одарил своих богатыми дарами и милостиво отпустил; сам же, поспешив с сильным отрядом к Верле, чтобы или разрушить заговор, или добиться мира, послал епископа Поппо попытаться или разъединить его противников, или примирить их с ним. Тот, вступив на этот путь и найдя врагов собравшимися и уже готовыми напасть на герцога, едва договорился о мирных [переговорах] в условленный день в месте под названием Зеезен18. Когда же герцог, тут же отбывший в Баварию, не захотел или не смог - из-за Генриха, сына Бертольда, который тогда управлял Баварией в качестве дара названного императора, - прийти к указанному времени, толпа врагов осадила город графа Экберта под названием Ала19; быстро разрушив стены, они вошли в него, захватили Адельгейду20, дочь императора, которая там воспитывалась, вместе с собранными там во множестве деньгами и, радуясь, вернулись домой.
