Во-первых, это внешняя политика. Мы вступаем в Лигу Наций и развертываем действия по созданию системы коллективной безопасности в Европе. Хотя буквально за пару месяцев до этого мы именовали Лигу Наций «подлым орудием империалистических держав». Оно, конечно, так и было. Но перед лицом угрозы фашистской агрессии Сталин счел возможным использовать ее трибуну. Мы заключаем оборонные договоры с Францией и Чехословакией, которые носили антигерманскую направленность. Велись аналогичные переговоры с Англией. Что это означало для тогдашней верхушки партии, которая состояла из людей, прошедших Гражданскую войну, где они сражались против Антанты? С их точки зрения, это практически было предательством идей мировой революции. Они не понимали и не принимали государственнического подхода Сталина, его геостратегических замыслов. Но ведь без дипломатических усилий нельзя было хоть на какое-то время предотвратить войну.
Во-вторых, с принятием Конституции 1936 года произошло сплочение населения страны не по классовым признакам, а как граждан СССР. В новой Конституции отсутствовала классовая преамбула, с которой начиналась прежняя Советская Конституция. Далее. Впервые за всю историю нашей страны вводится всеобщее тайное голосование. До сих пор – и при выборах в царскую Думу, и при первых советских выборах – всегда были «лишенцы», то есть люди, лишенные политических прав. Сотни тысяч таких людей теперь могли выразить свою волю. Выборы становились прямыми, а не по куриям, не были многоступенчатыми, как устанавливалось по царскому манифесту 1905 года. Все это объединяло людей, они почувствовали себя равноправными гражданами страны. Наконец, Сталин предложил выборы альтернативные, то есть с несколькими кандидатами на одно место.
Виктор Кожемяко. Однако ведь это предложение Сталина, о котором, кстати, до сих пор мало кто знает, не было реализовано. Объясните, пожалуйста, почему.
Юрий Жуков. Да, к сожалению, пункт об альтернативности выборов в конце концов сняли. Под диким давлением ряда партийных руководителей типа Хрущева. Создавая проект новой Конституции, Сталин исходил из того, что нужны новые образованные кадры, пусть даже из «бывших». Это ясно показал опыт первой пятилетки. Многие партийные руководители, в том числе из когорты старых большевиков, не соответствовали по своим знаниям и навыкам новым задачам хозяйственного и культурного развития. Они выросли в условиях революционной борьбы, подполья, Гражданской войны. Они были пламенными ораторами, умели выхватить саблю и бесстрашно обрушиться на врага. Но лишь немногие из них могли соответствовать перспективным задачам построения развитого промышленно-аграрного государства. А будучи первыми секретарями парторганизаций разного уровня, они должны были руководить промышленностью, строительством, образованием, наукой и т.п. Не имея достаточной подготовки, а иногда даже и элементарного образования, можно ли с этим справиться? А как их удалить, никто не знал. Сами же они, вкусив власти, уходить не собирались.
Альтернативные выборы, а также предложение Сталина о подготовке дублеров партийных руководителей и об отправке действующих на учебу должны были более или менее безболезненно решить проблему. Но партийная верхушка резко выступила против этих предложений. Многие партийные руководители убеждали Сталина, что в их областях, районах, городах действуют антисоветские силы, что они могут через выборы прорваться во власть, что надо сначала с ними покончить и т.п. На июньском (1937 года) Пленуме ЦК, где обсуждался закон о выборах, перед Сталиным, Молотовым и их сторонниками возникает конкретная альтернатива. Какая? Либо Политбюро дает первым секретарям добро на репрессии, либо на этом же Пленуме в последний день Эйхе, Постышев, Хрущев или кто-либо другой поднимаются и говорят: вот, мол, товарищи, марксизм-ленинизм – а вот что делает товарищ Сталин. Разве, дескать, это не оппортунизм, разве он не ренегат, разве он не предатель дела Октября? Предлагаем вывести товарища Сталина из состава ЦК. Зал поднимает руки, а за кулисами «ребята Ежова» берут Сталина под стражу – и его больше нет.
Между прочим, «расстрельные списки» от первых секретарей были во много раз больше, чем те, которые представили следователи НКВД. У нас не любят вспоминать, что первые реабилитации начались еще в конце 1938-го и в 1939 году, когда удалось избавиться от ежовщины. А суды над работниками спецслужб, повинными в несправедливых репрессиях, проводились открыто, гласно. В этот период почти полтора миллиона несправедливо репрессированных были освобождены от судебной ответственности. Все это надо иметь в виду, дабы реально представлять сложность тех условий, в которых приходилось действовать Сталину.
В-третьих, о чем здесь уже начался разговор и что было, пожалуй, самым главным – техническая подготовка к обороне. Первые пятилетки создали тяжелую промышленность, то есть основу для дальнейшего промышленного развития. Но остро не хватало квалифицированных рабочих кадров. Для нормального освоения рабочей профессии нужно было минимум полтора-два года. Не хватало инженеров, знающих новейшие технологии. Мало иметь танковые заводы – нужны конструкторы, которые разработают новые танки. Ведь известно, что основные модели танков Т-34, КВ, ИС мы разработали перед самой войной. Это же касается самолетов, артиллерии, новейшего стрелкового вооружения. А ведь нужно еще время, чтобы их освоить и запустить в серию.
Уже упомянутый Северный флот начинают разворачивать лишь в 1933 году. Для перегона военных судов с ленинградских верфей был построен Беломорско-Балтийский канал. Кораблей тоже не хватало. С легкой руки «товарища» Троцкого многие царские военные суда пустили на металлолом. В городе Молотовске (ныне Северодвинск) заложен огромный судостроительный завод. Но ведь линкор, крейсер, авианосец не построишь за неделю даже при самой беззаветной стахановской работе. По наиболее оптимистическим расчетам, первые крупные военные суда должны были сойти с верфей к началу 1942 года.
И на все нужны деньги, сырье, оборудование, транспорт, кадры и пр. Узколобые критики Сталина даже не могут вообразить всей сложности и масштабности стоявших перед ним и партией проблем. Здесь верно было сказано, и это по всем хозяйственным, плановым документам прочитывается, что нормальная готовность к отражению широкомасштабной агрессии у нас могла появиться только к концу 1942 года. Такова объективная реальность, а вовсе не «злой умысел» или просчет Сталина.
Социально-политическая подготовка страны к грядущим испытаниям, консолидация общества и развитие культуры были не менее важны, чем экономический подъем
Владимир Серебрянников. Здесь большое внимание уделяется экономическим вопросам, работе по подъему промышленности и ее готовности к войне. Это понятно. От этого зависит мощь Вооруженных Сил. И все же необходимо продолжить анализ еще одной затронутой грани нашей темы – о социально-политической подготовке страны к грядущим испытаниям. Потому что я убежден: решение насущных социально-политических проблем было тогда не менее важно.
Во-первых, Сталин понимал, что судьба социализма, защита его зависит от того, как народ относится к новому строю. Если основная масса населения принимает этот строй, находит его подходящим для себя, верит власти, верит коммунистам, то это будет главным фактором в решении всех остальных задач. Сталин как политик, как стратег это отлично понимал и выстраивал действия партии и правительства в этом направлении.
Ведь известно, что в конце 20-х – начале 30-х годов наша страна все еще представляла собой в социально-политическом плане разворошенный улей. Социальная структура общества была сложной. Около 30 миллионов людей в результате революции лишились своих привилегий, своих богатств, собственно-сти. А 10 миллионов – кулачество, которое было вполне реальной силой. У всех этих людей были основания не любить социализм и Советскую власть. Добавлю, что еще не закончилась борьба с бандитизмом. В Средней Азии свирепствовали басмачи. Наши военные действия на Северном Кавказе в 90-е годы – это игрушки по сравнению с борьбой против басмачей. Огромные банды в тысячи сабель уничтожали безжалостно всех и все на своем пути. Наша армия вела с ними настоящие сражения. Существовали и преступность, и реальное вредительство на предприятиях и в колхозах.
Анализируя начавшийся в 1929 году всемирный экономический кризис, Сталин сделал вывод, что в целях его разрешения Запад неизбежно обрушится на нас. Значит, надо сплачивать страну, перевести ее в новое социально-политическое качество. Как же решалась эта проблема? Фальсификаторы, создавшие извращенный виртуальный образ Сталина, утверждают: сплочение было достигнуто страхом и репрессиями. Но реальные факты говорят, что это – ложь. С ее помощью хотят напугать людей, оттолкнуть их от социализма как реального выхода из кризиса и развала.
