Сегодня генерал Одинцов по его просьбе был принят маршалом Руденко, ко мне он не зашел. О решении Военного Совета Руденко не сказал Одинцову, но очень прозрачно намекал на желательность перехода его на другую работу. Одинцов оказался даже глупее, чем я себе представлял, он не понял моей роли в ВВС и даже не догадывается, что Руденко и Вершинин говорят с ним моим языком. Мстить Одинцову я не буду, мне просто жаль его, - но в аттестации я напишу всю правду о недостатках его характера, отсутствии выдержки и такта. Одинцов до назначения на должность начальника ЦПК числился среди первых кандидатов на должность командующего Воздушной армией. Как же плохо мы знаем кадры и очень часто оцениваем их по внешним признакам (звезды, медали, академии) и не видим за ними настоящего человека! Одинцов на большой самостоятельной работе может испортить сотни молодых жизней, он органически неспособен к роли воспитателя. В мою задачу входит сделать все возможное, чтобы ограничить максимально вредное влияние Одинцова на дело до убытия его из Центра. Главком и Руденко сейчас поддерживают меня во всем, но нового начальника для космонавтов они не найдут, - его должен найти я!
19 июля.
Вчера после обеда я на один час уехал по своим делам. За это время в штабе поднялся такой переполох, что бедный полковник Аристов весь взмок. Звонили из ЦК Сербин и Козлов, спрашивали: "Кто разрешил поездку Быковского на родину?" Решение о поездке Терешковой в Ярославль принимал Президиум ЦК КПСС, а о поездке Быковского - Каманин... Вершинин и Руденко сразу "забыли", что именно они санкционировали эту поездку, и мне пришлось все взять на себя. Сербин сообщил, что Брежнев поручил ему лично заниматься поездками космонавтов за границу и по стране. Сегодня пришлось срочно написать план поездок космонавтов по различным странам на 1963 год и выслать его в ЦК. В этот план пока включены поездки по наиболее важным приглашениям (Болгария, Монголия, Италия, Швеция, Норвегия, Мексика, Индия, Гана и Индонезия).
Ребята до 26 июля сдают экзамены в академии и очень неохотно отрываются на различные встречи. Вот сейчас передо мной лежит большая пачка пригласительных билетов на четыре правительственных мероприятия. Всем до чертиков надоели эти приемы, и по собственному желанию ни один из космонавтов не поехал бы на них. Приходится им приказывать: "Быть обязательно!" В 13:20 ко мне заехали Титов, Николаев и Попович. В 14 часов им нужно быть во Дворце Съездов, а они еще не обедали, - срочно отправил их обедать. У них всегда и на устах, и в глазах один и тот же вопрос: "Когда вы перестанете нас таскать, когда появится возможность спокойно учиться?
Я немало делаю для ограждения космонавтов от бесконечных встреч, писанины и других малоприятных для них вещей, но я не могу их совсем спрятать от людей. Этого не потерпит народ, да и сами космонавты отвергнут это, необходимо искать золотую середину. Характерно, что сейчас просьбы на встречи с космонавтами распределяются по количеству поступающих заявок в следующем порядке: Терешкова, Быковский, Гагарин, Титов, Попович, Николаев. Имена Гагарина и Терешковой навечно останутся первыми в списках советских космонавтов. Очень важно, чтобы эти первооткрыватели космоса не только сохранили в глазах всего человечества величие созданного о них представления, но и делом и словом поддерживали его.
Звонил Ивановский, он уже от кого-то узнал о решении Военного Совета снять с должности Одинцова, и высказал намерение помочь Центру. В этих целях вопрос о роли ЦПК ВВС в обеспечении космических полетов будет обсуждаться на ВПК. Устинов, Смирнов, Келдыш и Королев могли бы помочь Центру, но при этом они потребуют готовить в ЦПК и гражданских лиц. Я считаю это требование правильным и приемлемым, но Малиновский и Гречко будут против. Думаю, что Вершинин и Руденко согласятся со мной, но они не пойдут поперек "батьки".
20 июля.
Получил от Келдыша официальное письмо с программой научных исследований при очередных космических полетах в 1964 году: 1) фотографирование на маркированную пленку Земли и атмосферы, захода Луны и планет, зодиакального света с последующим фотометрированием; 2) спектрографирование дневного свечения атмосферы в области 3000-3600 ангстрем; 3) получение ультрафиолетовых спектрограмм Солнца в областях 304 и 60 ангстрем; 4) изучение инфракрасного радиационного поля Земли и атмосферы; 5) изучение ультрафиолетовых спектров Земли, спектров полярных сияний.
Генерал-лейтенант Гудков передал, чтобы я до 23 июля (в этот день состоится заседание Военного Совета) подобрал и предложил кандидата на должность начальника ЦПК ВВС. Звонил И.Д.Сербин - готовится решение ЦК о поездке Терешковой и Быковского в Болгарию. В ЦК считают что в 2-3 первых выездах их за границу я должен возглавлять делегацию. Я настоятельно просил освободить меня от этой миссии. Сербин сказал, что доложит о моей просьбе секретарям ЦК КПСС.
22 июля.
Звонил С.П.Королев. Он сообщил, что 26 июля в 11:00 у него состоится совещание, а завтра Келдыш и он намереваются побывать сначала у Воронина, а затем - у Яздовского. Он просил, чтобы у Воронина и Яздовского кто-то был от ВВС.
Вместе с Гудковым и Руденко рассмотрели семь кандидатур на должность начальника ЦПК ВВС. Остановились на трех генералах: Астахов - заместитель командующего ВВС Южной группы войск, Сизов - командир бомбардировочной дивизии, Кузнецов - начальник Черниговского авиаучилища. Руденко считает наиболее подходящим - Астахова, я - Сизова, но у меня нет возражений и против Астахова.
Сегодня Быковский и Терешкова встречаются с писателями, а потом - с конструкторами и инженерами Комитета по авиационной технике, работающими над космическими проблемами. В 14 часов Быковский и Терешкова приедут ко мне, чтобы договориться о содержании их выступлений и ответов на возможные вопросы.
23 июля.
Позвонил Сербин и сообщил, что состоялось решение секретариата ЦК КПСС о назначении меня руководителем делегации во время поездки Терешковой и Быковского в Болгарию в период с 8 по 14 сентября. В составе делегации будет 15 человек.
Вчера более часа занимались с Быковским и Терешковой подготовкой их выступлений перед писателями Москвы и на совещании конструкторов и инженеров авиационной промышленности. На встрече с писателями Терешкова и Быковский выступили очень хорошо. Вел встречу Борис Полевой, выступали поэты и писатели (Смирнов, Ошанин, Васильев и другие). Космонавты получили более десятка книг с дарственными надписями авторов. Я встретил там Бориса Галина, с которым знаком еще с челюскинской эпопеи. Ко мне подходили десятки сверстников, переживавших тревожные и радостные дни 1934 года. На совещании в Комитете по авиационной технике Быковский и Терешкова подробно рассказали о работе систем и оборудования корабля и высказали ряд пожеланий по усовершенствованию скафандра, кресла, систем жизнеобеспечения и спасения. Серьезные претензии были высказаны по качеству датчиков для записи физиологических функций, датчики беспокоят и оставляют язвы на теле. А.А.Кобзарев и другие руководители ГКАТ были очень довольны встречей.
24 июля.
Келдыш, Королев, я, Воронин, Алексеев и другие специалисты сегодня более пяти часов изучали состояние работ по космической экологии кругообороту веществ в кабине космического корабля. Экологией у нас занимается целый ряд организаций. Это, в первую очередь, наш Институт авиационной и космической медицины, ОКБ-124, завод №918, Институт биологии, Институт физиологии растений АН СССР и другие организации. Через 2-3 года Советский Союз будет иметь возможность выводить на околоземные орбиты космические корабли весом до 70-80 тонн и собирать на орбите еще более тяжелые корабли. Такие пилотируемые корабли смогут не только облететь Луну, но и полетят к Венере, Марсу и другим планетам. Продолжительность таких полетов будет исчисляться годами, поэтому уже сейчас наука должна дать ответы на ряд вопросов, без решения которых невозможно сконструировать космические корабли будущего. В первую очередь это вопросы защиты экипажа от радиации и космических излучений, обеспечения воздухом, питанием и водой, переносимости невесомости в длительном полете, психологической совместимости членов экипажа и т.д.
Из всей этой группы вопросов нас больше всего интересовали проблемы экологии. У Воронина мы осмотрели несколько лабораторий и стендов, практически решающих вопросы регенерации воздуха, воды и утилизации всех отходов жизнедеятельности экипажа. Мы пили прекрасную воду, только что выделенную из мочи, попробовали морковь, помидоры, капусту и другие овощи, выращенные в условиях, аналогичных условиям длительного космического полета (не на почве, а на отходах и в специальных установках). В Институте авиационной и космической медицины Яздовский продемонстрировал нам работу установки, которая из одного килограмма хлореллы выделяет в сутки 270 литров кислорода. Человек потребляет 25 литров кислорода в час. Следовательно, два килограмма хлореллы способны удовлетворить суточную потребность в кислороде для одного человека. Вопросы регенерации воздуха и воды для очень длительных полетов можно считать принципиально решенными. Пока не решен вопрос полного восстановления пищи. В сутки человек потребляет 2,5-3 килограмма воды и пищи. Сейчас за каждые сутки полета космонавт расходует 3 килограмма продовольствия. На год полета для одного человека потребуется более тонны пищи и воды. Современное состояние отработки экологических систем дает основание ожидать, что в ближайшие 2-3 года будут созданы такие установки, которые смогут регенерировать более 80 процентов всех веществ, употребляемых космонавтом для обеспечения своей жизнедеятельности. Таким образом, необходимый для жизнеобеспечения космонавта суточный вес веществ будет в пределах 400-600 граммов, а для обеспечения годового полета на одного человека потребуется 150-200 килограммов веществ. Регенерирующие установки будут весить около 150 килограммов.
