К исходу дня противнику удалось вновь овладеть Перемышль.
Остальные части армии удерживают госграницу на всем протяжении.
4. На фронте 12-й армии с 5.00 23.6.41 г. противник перешел в наступление, проявляя большую активность на участке Корчешты, Тереблешты в направлении Герца. Овладев к 15 часам рубежом Тереблешты, Каменка Сучавина, противник в 16.00 23.6.41 г. силой до двух пехотных дивизий с танками пытался развить успех. Контратакой 951-го горнострелкового и танкового полков противник отброшен. Окончательные резуль-та ты контратаки выясняются…
Начальник штаба Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Пуркаев Начальник оперативного отдела штаба Юго-Западного фронта полковник Баграмян[297].
Таким образом, наибольшее беспокойство у командования Юго-Западного фронта вызывал прорыв противника на луцком и радзехувском направлениях. Вечером на заседании Военного совета было принято решение продолжать нанесение ударов по вклинившимся группировкам врага, не ожидая сосредоточения всех сил.
Перед 5-й армией была поставлена задача продолжать нанесение контрударов по владимир-волынской группировке противника. 15-му механизированному корпусу было приказано наступать в направлении Берестечко, частью сил продолжая обороняться в районе Радзехува.
Находившийся в войсках фронта генерал армии Г. К. Жуков для усиления удара 15-го механизированного корпуса на Радзехув принял решение передать в его состав с утра 24 июня 8-ю танковую дивизию (4-го мк)[298], которой было приказано к утру 25 июня сосредоточиться в районе Жолква, где получить дальнейшие указания.
Учитывая, что 15-й и 4-й механизированные корпуса уже втянуты в затяжные бои, командующий фронтом принял решение привлечь для удара по радзехувской группировке противника и 8-й механизированный корпус. Командиру корпуса генерал-лейтенанту Д. И. Рябышеву было направлено распоряжение к утру 24 июня выйти в район Брод и поддержать удар частей 15-го мех-корпуса в направлении Берестечко[299].
Но был ли в состоянии 8-й механизированный корпус выполнить поставленную перед ним задачу? В это время его соединения, не принимая участия в боевых действиях, двигались по дорогам Западной Украины, наматывая километраж на гусеницы и колеса, выполняя непрерывно поступающие, противоречащие друг другу приказы и распоряжения командующих 26-й, 6-й армиями и фронтом. В 23 часа 22 июня его соединения начали выдвижение в новый район сосредоточения по двум маршрутам, и к 11 часам утра 23 июня их головные части вышли: 12-й тд — к Куровице, 7-й мд — к Миколаюв, 34-й тд прошли Грудек Ягельоньски.
Около 12 часов генерал-лейтенант Рябышев получил устный приказ командующего 6-й армией о повороте корпуса и сосредоточении его к 19 часам в районе (иск.) Яворов, (иск.) Грудек Ягельоньски, Ярына. Это решение было связано с тем, что во второй половине дня части прорвавшегося противника перерезали шоссе Яворов — Львов.
Генералу Рябышеву была поставлена следующая задача: во взаимодействии с частями 6-го стрелкового корпуса остановить дальнейшее продвижение противника на восток.
Но корпус, выполняя эти бесконечные марши (прошел в среднем 215 км, оставив на дорогах часть неисправной техники, измотав материальную часть и водительский состав), был уже разорван на несколько групп и только в 24 часа 23 июня смог сосредоточиться в указанном районе. К месту сбора не вышли танковые полки 12-й танковой дивизии и артиллерийский полк 7-й моторизованной дивизии, которые, выполняя прежний приказ и не имея связи, сосредоточились в районе Куровице.
В 22 часа генерал Рябышев получил новый приказ командующего фронтом о следовании в район Брод. Командир мехкорпуса отдал приказ передовым отрядам 12-й и 34-й танковых дивизий следовать на Львов, заправиться и продолжать движение в район Брод. Для обеспечения прохождения мехкорпуса через Львов туда был выдвинут мотоциклетный полк.
Командирам дивизий было приказано к исходу 24 июня сосредоточиться: 12-й тд — в районе Брод, 34-й тд — в районе Радзивилов, 7-й мд — юго-западнее Брод, и быть готовым к переходу в наступление.
Но корпус уже явно запаздывал с выполнением этого приказа. Да и что можно было ожидать от неподготовленного во всех отношениях наступления? Но никто (ни командование фронта, ни командование армий, ни командование мехкорпусов и дивизий) не поднял вопрос об отмене неподготовленного контрудара или хотя бы о его отсрочке. Все слепо выполняли указание сверху — наступать.
Таким образом, командование Юго-Западного фронта продолжало наносить удары по противнику разрозненными частями и соединениями своих войск. Генерал-полковник М. П. Кирпонос явно не справлялся с огромным масштабом работы, продолжая думать только о нанесении контрударов. В этом ему помогало и присутствие на фронте генерала армии Г. К. Жукова, который тоже придерживался такой стратегии. А волноваться им еще было рано. Ведь в тылу фронта происходило сосредоточение войск 16-й армии генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина. Уже 5-й механизированный корпус заканчивал сосредоточение в заданных районах (17-я тд — Изяслав, 57-я тд — Шепетовка, 109-я мд — Острог).
Но вскоре эта армия будет переброшена на Западный фронт, расстроив этим надежды командования ЮЗФ, которое безграмотно и безжалостно бросало в бой свои многочисленные стрелковые и механизированные корпуса.
Что необходимо было предпринять? Ответ на этот вопрос дает Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский: «В течение первых дней Великой Отечественной войны определилось, что приграничное сражение нами проиграно.
Остановить противника представлялось возможным лишь где-то в глубине, сосредоточив для этого необходимые силы путем отвода соединений, сохранивших свою боеспособность или еще не участвовавших в сражении, а также подходивших из глубины по плану развертывания.
Войскам, ввязавшимся в бой с наседавшим противником, следовало поставить задачу: применяя подвижную оборону, отходить под давлением врага от рубежа к рубежу, замедляя этим его продвижение. Такое решение соответствовало бы сложившейся обстановке на фронте. И если бы оно было принято Генеральным штабом и командующими фронтами, то совершенно иначе протекала бы война, и мы бы избежали тех огромных потерь, людских, материальных, которые понесли в начальный период фашистской агрессии»[300].
Вместо этого подходившие к линии фронта соединения бросались в бой по частям, часто не успевая даже сосредоточиться. А резервов на Юго-Западном фронте было еще достаточно, чтобы остановить продвижение врага. Выдвигавшиеся к линии фронта соединения находились:
— 31-й стрелковый корпус (193-я, 195-я и 200-я сд) к утру 23 июня остановился на дневку в районе 90–110 км восточнее Ковеля, где получил задачу ночью начать выдвижение на рубеж Стопыхов, Боровичи, Луцк;
— 36-й стрелковый корпус (140-я, 146-я и 228-я сд) к утру 23 июня вышел в район 60–90 км юго-восточнее Дубно. Перед ним была поставлена задача — выдвинуться на рубеж Тарговица, Дубно, Кременец;
— 37-й стрелковый корпус (80-я, 139-я и 141-я сд) выдвигался в район Брод с целью занятия обороны на рубеже Новый Почаюв, Галогуры. 80-я стрелковая дивизия получила задачу выйти к Тернополю и занять круговую оборону, обеспечивая охрану штаба Юго-Западного фронта;
— 49-й стрелковый корпус (190-я, 197-я и 199-я сд) перебрасывался по железной дороге в район Яблонув, Ягельница, Лисогорка;
— 55-й стрелковый корпус (130-я, 169-я и 189-я сд) сосредоточивался в районе Новая Ушица, Шпиков, прикрывая стык с Южным фронтом;
— 9-й механизированный корпус утром 23 июня вышел в район Корца, Славуты; вечером продолжал марш в район Луцка;
— 19-й механизированный корпус к утру 23 июня вышел в район 200 км юго-восточнее Луцка, выдвигаясь в район Клевань, Варковичи;
24-й механизированный корпус в 5.00 выступил в район сосредоточения Немиранцы, Михалполь, Проскуров.
Только в полосу обороны 5-й армии перемещалось два механизированных (9-й и 19-й) и три стрелковых корпуса (31-й, 36-й и 37-й).
23 июня слабым местом на фронте оставалась связь, что сильно затрудняло получение необходимой информации и управление боевыми действиями войск. Штаб фронта предпринимал зависящие от него меры для устранения этого недостатка, но значительная потеря средств связи в войсках в первые дни войны сильно затрудняла проводимые мероприятия. Так, сообщения из штабов 5-й армии и 15-го механизированного корпуса командованию фронта поступили только вечером, поэтому и в Генеральный штаб Красной Армии ушла неполная информация с фронта, которая уже не соответствовала истинной обстановке. Это нашло свое отражение и в разведсводке[301] (приводятся выдержки, касающиеся ситуации на Юго-Западном фронте, — Р.И.).
