Сталин отдавал в руки Берии не всех старых большевиков. Он оставил жизнь Григорию Петровскому, Максиму Литвинову, Елене Стасовой, Глебу Кржижановскому.
После отстранения Ежова Берия провел тотальную чистку руководящего состава органов. Подошло время устранять свидетелей и исполнителей кровавых злодеяний. Ежовский аппарат был обречен, Берия уничтожил его без колебаний.
Плотный, чрезвычайно энергичный, небольшого роста, с пронзительным взглядом за золотым пенсне, безукоризненно элегантный человек, гостеприимный и радушный хозяин, любитель женщин и ценитель высокого искусства, правая рука Сталина – Лаврентий Берия многими воспринимался как существо из иного мира.
Актрисы того поколения рассказывали, как их преследовал шеф НКВД. Это являлось для женщин знаком высочайшего внимания.
Говоря об успехах советской разведки в годы Второй мировой войны, нельзя забывать, что с 1941-го по 1953 год как заместитель председателя правительства Берия курировал все силовые министерства. В 1945 году он стал Маршалом Советского Союза.
Благодаря Л.П. Берии Советский Союз уже в 1949 году провел испытания ядерного оружия (сделанного по образцу американского).
Руководя аппаратом госбезопасности, а затем МВД, Берия в последние годы жизни обладал колоссальной властью. После смерти Сталина он продолжал наращивать свое влияние, очевидно, намереваясь стать первым лицом в стране.
Опасаясь этого, Хрущев возглавил тайную кампанию по смещению Берии и вовлек в нее всех членов высшего советского руководства. 26 июня Берию пригласили на заседание Президиума ЦК КПСС и там арестовали.
Следствие по делу бывшего наркома и министра растянулось на полгода. Вместе с Берией судили шестерых его подчиненных. В тюрьме Берия нервничал, писал записки Маленкову с упреками и просьбой о личной встрече.
В приговоре судьи не нашли ничего лучше, как объявить Берию иностранным шпионом (правда, упомянув и другие преступления), действовавшим в пользу Англии и Югославии.
После вынесения приговора (смертная казнь) Берия некоторое время находился в возбужденном состоянии. Но затем успокоился и в день расстрела вел себя достаточно хладнокровно. Очевидно, он понял наконец, что игра проиграна, и примирился с поражением.
Казнили его 23 декабря 1953 года в том же бункере штаба МВО, где он находился после ареста. При казни присутствовали маршал Конев, командующий Московским военным округом генерал Москаленко, первый заместитель командующего войсками ПВО Батицкий, подполковник Юферев, начальник политуправления Московского военного округа полковник Зуб и ряд других военных, причастных к аресту и охране бывшего наркома.
Сначала с Берии сняли гимнастерку, оставив белую нательную рубаху, затем скрутили веревкой сзади руки.
Военные переглянулись. Нужно было решить, кто именно будет стрелять в Берию. Москаленко обратился к Юферову:
«Ты у нас самый молодой, хорошо стреляешь. Давай».
Павел Батицкий шагнул вперед, доставая парабеллум.
«Товарищ командующий, разрешите мне. Этой штукой я на фронте не одного мерзавца на тот свет отправил».
Руденко поторопил:
«Прошу привести приговор в исполнение».
Батицкий прицелился, Берия вскинул голову и через секунду обмяк. Пуля попала прямо в лоб. Упасть же телу не дала веревка.
Труп Берии сожгли в крематории.
В тот же день в подвалах Лубянки расстреляли шестерых его подручных – В.Н. Меркулова (бывшего министра госбезопасности СССР, накануне ареста – министра Госконтроля СССР), В.Г. Деканозова (бывшего начальника одного из управлений НКВД СССР, затем министра внутренних дел Грузинской ССР), Б.З. Кобулова (бывшего замминистра госбезопасности, затем замминистра внутренних дел СССР), С.А. Гоглидзе (бывшего наркома внутренних дел Грузинской ССР, в последнее время начальника одного из управлений МВД СССР), П.Я. Меншика (министра внутренних дел Украинской ССР), Л.Е. Влодзимирского (бывшего начальника следственной части по особо важным делам МВД СССР).
Абсурдные обвинения в шпионаже так и не сняты с него до сих пор.
Имре Надь (1896—1958), казненный коммунистами за антикоммунизм, на самом деле был одним из ветеранов венгерского и международного коммунистического движения. Участник Гражданской войны в России, в 1920-х годах он находился на партийной работе в Венгрии, с 1928 года эмигрировал и жил в СССР, занимаясь хозяйственной и научной деятельностью, в конце 1944 года вернулся в Венгрию. Очевидно, возвращение произошло с санкции Сталина – Венгрия переходила в зону влияния СССР, и ей следовало обеспечить просоветское правительство. В последующие годы И. Надь занимал ведущие государственные посты: министра сельского хозяйства в 1944—1945 годах, министра внутренних дел в 1945—1946 годах, в 1951-м – министра заготовок, в 1952-м – заместителя Председателя Совета Министров.
А затем произошло то, что принято называть «хрущевской оттепелью». Послесталинский курс Хрущева оказал большое влияние на политику Венгрии.
Крутая расправа со сталинизмом вызвала шок в руководстве «братских стран». Однако огромное количество людей были введены в заблуждение этой демагогией, думая, что настала пора реальных свобод.
Очевидно, решив, что венгерское правительство недопонимает «курс реформ» (или недостаточно активно на него реагирует), по инициативе советского руководства на пост главы правительства был назначен Имре Надь, которому и было поручено ознакомить с новым курсом широкую общественность. Имре Надь, позже названный «венгерским Горбачевым», горячо ратовал за коренную ломку, перестройку старого, просталинского курса.
Имре Надь
Политика ВПТ не устраивала Надя, он видел, что перестройка носит лишь поверхностный характер, а не полное изменение курса страны – экономического и социального, правительство раздирают идеология новых времен и методы старой закалки.
Надь разочаровался в партии и все больше опирался на независимые от партии общественные силы, действуя если и не помимо партии, то через ее голову и оказывая на нее давление со стороны.
«Слишком далека партия от народа», – утверждал Надь. Он участвовал в создании Отечественного народного фронта, возлагая на эту организацию большие надежды: Надь намеревался сделать фронт независимой от партии политической силой. Некоторые считали даже, что у Надя был план создания второй партии в Венгрии.
В конце 1954-го – начале 1955 года положение Надя как главы правительства поколебалось, что напрямую было связано с изменениями в СССР. Пленум ЦК ВПТ постановил вывести Надя из Политбюро за его антимарксистские взгляды и фракционную деятельность, а также исключить из состава ЦК. Государственное собрание отозвало Надя с поста Председателя Совета Министров. Все громче звучал во второй половине 1956 года боевой клич оппозиции: вернуть Имре Надя к руководству партией и страной. Надь написал заявление в ЦК с просьбой восстановить его в партии ввиду необходимости сплотить партийные ряды, а также ввиду того, что он убедился в стремлении руководства ВПТ покончить с ошибками прошлого. ЦК ответил, что о привлечении Надя к руководству вопрос не стоит.
События в Польше сыграли для Венгрии роль детонатора – появилась мысль о демонстрации солидарности с народом Польши. 23 октября демонстрация солидарности, встретив сопротивление властей, перешла в восстание по классической ленинской схеме – были захвачены телеграф, радио и прочие средства массовой информации.
Ситуация в Будапеште стремительно выходила из-под контроля властей.
В ночь с 23-го на 24 октября 1956 года состоялось заседание ЦК ВПТ, которое решило, что в столице Венгрии «разразилась контрреволюция». Было решено просить Советский Союз прислать для ее подавления советские войска, размещавшиеся в Венгрии, согласно условиям Варшавского договора, поскольку стало ясно, что внутренними силами подавить начавшееся восстание не удастся. Той же ночью советские танки вступили в Будапешт. В эту же ночь ЦК включил в свой состав видных оппозиционеров, в их числе был и Имре Надь. Возглавить правительство было рекомендовано Надю.
Утром 24 октября Совет Министров оповестил население по радио, что фашистские и реакционные элементы развернули вооруженное нападение и что войскам отдан приказ поступать с зачинщиками по всей строгости закона. В интересах восстановления порядка запрещались всякие собрания, скопления людей и демонстрации. С личными обращениями по радио выступили Имре Надь и Янош Кадар. Кадар подчеркнул необходимость защитить власть рабочего класса от врага и призвал коммунистов и всех трудящихся поддержать советские войска и вооруженные силы Народной республики. Участие советских войск в защите режима было воспринято многими как вмешательство извне в венгерские дела, в результате чего настроения масс развивались во все более неблагоприятном направлении.
