Напрашивается вопрос, откуда такая смелость и наглость у нынешних чиновников и бизнесменов в деле казнокрадства и коррупции.
Можно смело констатировать, что корни этих преступлений лежат далеко за пределами границ 1991 года. Как только после смерти Сталина, проворовавшихся советских чиновников перестали расстреливать, они осмелели, сложившись в замкнутую неприкосновенную касту, в особый социальный слой — партийно-хозяйственную номенклатуру.
Как известно, непродуманная, скороспелая и эмоциональная попытка Хрущева вновь подчинить ее политическому руководству государства потерпела фиаско. При Брежневе эта особая каста чиновников в целом завершила свою эволюцию, полностью осознав свои интересы — воровать умно, т. е. присваивать те блага, которые они перераспределяли.
Еще в 2005 году доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации, действительный член РАЕН Михаил Делягин отмечал, что либеральные фундаменталисты должны ответить за свои преступления.
Он писал:
«Реформы последних 15 лет должны быть расследованы, а виновные — понести заслуженное наказание.
И дело не в мести, не во всегда запоздалом восстановлении справедливости, а в том, что безнаказанное преступление, как правило, повторяется. Это закон природы, правило жизни.
Если бы Е.М. Примаков, возглавивший в сентябре 1998 года правительство «политических вегетарианцев», не простил сознательных организаторов дефолта, в том числе и заработавших на трагедии страны огромные деньги инсайдеров, сегодня мы были бы надежно гарантированы от разрушительных новаций, исходящих не только от тех же самых лиц, но и от их последователей.
У них просто не было бы последователей, так как разоблачение, публичная фиксация вины и наказание, пусть даже символическое, надежно отбило бы даже у самых отъявленных либеральных фундаменталистов охоту заниматься созданием новых кризисов».
Но последователи, к сожалению, нашлись и двинулись в сторону «монетизации льгот», повышения коммунальных тарифов, беспрецедентной поддержки властью частного бизнеса, безудержного роста цен, бессовестно прикрываемого символическими добавками к пенсиям и зарплатам, считая, что безропотное население заплатит за все их издержки.
Некогда большая страна в ходе гайдаровской либерализации цен и чубайсовской приватизации, создавших российскую жадную и жестокую олигархию, была разрушена до основания. Как писал депутат Госдумы, известный режиссер Станислав Говорухин в книге «Страна воров», что приватизация — это не что иное, как преступление против народа.
«…Причем чудовищное, — писал он. — Сопоставимо с гитлеровским. И, тем не менее, мы все время слышим из самых «верхов»: итоги приватизации пересматриваться не будут!
Рассмотрим это заявление в моральном аспекте. Налицо преступление. В силу своей чудовищности у него не может быть сроков давности. Однако власти не только отказываются расследовать это преступление, они даже не хотят осудить его.
Что же это, как не прямой вызов будущим чиновникам: воруйте! Вас никто не накажет.
Продолжайте воровать!
Только умненько — не лезьте в политику.
И уж если воруете, воруйте по-крупному. За крупные преступления у нас в стране не наказывают».
Из всего вышесказанного напрашивается вывод, в который ой как не хочется верить: Россия из кризиса никогда не выберется. Более того, когда остальные страны выйдут из него, и в первую очередь — Китай, еще более могучий и сильный…Так вот, когда там все закончится, у нас только начнется.
И никакие припарки, называемыми антикризисными мерами, не помогут. Мы сделали все возможное, чтобы погрузится в трясину».
Как сказал поэт:
Беда одна — извозчики не знают,
Где брод реки и дальше куда ехать,
Они коней невинных проклинают
И кнут для них оружие и утеха.
Стоят года телеги на дороге,
Извозчики между собой бранятся,
И вот решили — ехать на пороги, —
Безумные, с того и не боятся!..
«Однако обогащение, высеченное на скрижалях двух Президентов России, — как заметил писатель Виктор Слипенчук, — и сейчас не утратившее своего значения, — не может быть национальной идеей. Потому что материальное — это другая субстанция, и она по определению не может стать составной частью менталитета народа».
Потребление остается одной из наиболее популярных стратегий финансового поведения в стране. На втором месте — страхование, на третьем — инвестиции. А вот самыми непопулярными действами у нас есть сбережения и возврат долгов банкам. И эта цифра стремительно растет, что является тяжелым ударом по государству.
Часто «умные головы» стали говорить через СМИ о конкретных перспективах темпов развития нашего общества. Но темпы роста экономики нельзя запланировать. Для экономического бума нужны не планы, а условия. Обратное — это заблуждение. Основание — нарастание дефицита рабочей силы из-за острой демографической ситуации. Число работоспособных граждан у нас сокращалось до недавнего времени по 1 млн. в год. Одновременно президент ставит задачу создания 25 млн. рабочих мест. Даже если эти места будут созданы, у нас не хватит людей, которые могли бы на них трудиться.
Снижается так и не заявивший во всю мощь уровень креативного потенциала российского малого и среднего бизнеса. Он задавлен чиновничьими поборными набегами и даже атаками.
Никак не снижается наша зависимость от экспорта энергоресурсов. Собственные производства не развиваются так, как должны были развиваться с учетом шальных денег, подаренных трубами — газовой и нефтяной.
Еще вчера, то есть в новейшее время, нам впаривали, что патриотизм — последнее прибежище для негодяев, мерзавцев, подлецов. Потом одумались — с кем останемся?! Без любви к Родине, малой и большой, ни одна страна существовать не может. А сегодня опять газеты сообщают, что вылавливают славянских предводителей, якобы связанных с выступлением молодежи на Манежной, а теперь уже и на Болотной. Идет охота не на волков, а на заблудших овец, по вине пастухов. А ведь вина омоновцев в срыве митинга на Болотной тоже четко просматривается. Ее могут увидеть только честные и беспристрастные следователи и судьи.
Но они слепы или им мешают идти вперед лошадям конюхами навешанные шоры.
В сердцевине любой национальной идеи непременно лежит патриотизм. Вот обменяли четырех разоблаченных органами ФСБ РФ шпионов на десятерых наших граждан, российских нелегалов, не успевших как следует врасти в обстановку, провалившихся из-за предательства московского полковника. И те четыре, и предатель, выдавший «великолепную десятку» пошли на это грязное дело в мире рынка, где главное условие всему — обогащение, они исходили из целесообразности и пошли туда, где им больше заплатят.
Только выверенная стратегия развития государства на перспективу, только наличие национальной идеи позволит нам выбраться из кризиса, глупостей и чванства власти, встать с колен и начать движение в сторону созидания разрушенной страны. Если все народы и народности России почувствуют, что Великая Стройка приносит плоды — люди потянутся друг к другу, и мы будем все вместе не озлобляться, не разрушать, не прививать равнодушие, а активно участвовать в созидании Державы.
Вера в правителей выхолащивается, если долго нет результатов. Двадцать с лишним лет — это большой срок. Это целое поколение. Германия и СССР даже после огромного взаимного уничтожения восстанавливались намного быстрее.
Больше, чем уверен — при экономических удачах и социальных успехах — во власть с вождями, лидерами наций, реформаторами, гарантами конституции, поверят россияне… Обязательно только одно — результат. Без него — это все говорильня, показуха и треп.
Только при таких условиях потянутся к России, чтобы войти в новый Союз с ней, и другие государства, отшатнувшиеся от нее из-за непредсказуемых реформаторов. И не будет издевок недоброжелателей, что у России одно будущее — это ее прошлое.
Взаимоотношения между двумя, не побоюсь высокопарности, братскими славянскими народами — россиянами и украинцами в разное время были разными: то обострялись, то принимали цивилизованные очертания. В основном жили мирно в двух империях — Царской и Советской. Трудности стали возникать из-за двух моментов: возникновения воинствующего национализма и искусственного нарезания границ в ходе осуществления идей советской национальной политики. Так в Украине образовывалось лоскутное одеяло, ставшее парадигмой языковой нестыковки.
