В округе до войны со многими соединениями и штабами были проведены командно-штабные учения. Так, с 10 по 15 июня 1941 г. в Луцке под руководством генерала армии К. А. Мерецкова было проведено командно-штабное учение с руководящим составом штабов 5-й армии и ее корпусов. На тактических учениях, проводимых в соединениях и частях маневрах отрабатывались вопросы взаимодействия стрелковых войск с бронетанковыми частями и авиацией.
Состояние стрелковых войск Киевского Особого военного округа оценивалось руководящим составом Красной Армии вполне удовлетворительно. Вот как оценивал подготовку войск 5-й армии А. В. Владимирский, являвшийся в 1941 г. офицером оперативного отдела: «Штабы армии и стрелковых соединений возглавлялись опытными начальниками и были сколочены удовлетворительно, но штабы частей, укомплектованные малоопытными офицерами, нуждались в дополнительной тренировке и сколачивании. Подготовленность кадрового сержантского и рядового состава стрелковых войск могла быть оценена вполне удовлетворительно… В целом, стрелковые соединения 5-й армии вместе с входившими в их состав артиллерийскими, инженерными частями и войсками связи были подготовлены, сколочены и боеспособны. Их первые эшелоны могли быть готовы к выполнению боевых задач через 6–8 часов после объявления боевой тревоги»[25].
Но в докладе принявшего в мае 1940 г. должность народного комиссара обороны СССР Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко отмечалось, что пехота подготовлена слабее всех других родов войск. В Акте приема дел в разделе «Боевая подготовка войск» указывалось:
«1. Низкая подготовка среднего командного состава в звене рота — взвод и особенно слабая подготовка младшего начальствующего состава.
2. Слабая тактическая подготовка во всех видах боя и разведки…
3. Неудовлетворительная практическая полевая выучка войск и неумение ими выполнять то, что требуется в условиях боевой обстановки.
4. Крайне слабая выучка родов войск по взаимодействию на поле боя; пехота не умеет прижиматься к огневому валу и отрываться от него; артиллерия не умеет поддерживать танки; авиация не умеет взаимодействовать с наземными войсками»[26].
Несомненно, что эти выявленные в войсках недостатки не были устранены к моменту нападения Германии на СССР и в значительной степени повлияли на ход боевых действий Красной Армии в начальный период войны. Здесь просматривается огромный просчет руководства страны и армии в переоценке боевых возможностей и уровня подготовки войск Красной Армии к ведению маневренных боевых действий в условиях постоянно изменяющейся обстановки.
Основным видом боевых действий войск Красной Армии считалось наступление. В проекте Полевого устава Красной Армии 1939 г. (ПУ-39) отмечалось: «Если враг навяжет нам войну, РККА будет самой нападающей из всех когда-либо нападающих армий. На всякое нападение врага СССР ответит уничтожающим ударом всей мощи вооруженных сил. Войну мы будем вести наступательно, перенеся ее на территорию противника. Боевые действия Красной Армии будут вестись на уничтожение с целью полного разгрома противника и достижения решительной победы малой кровью».
Наступление рассматривалось как главный способ достижения победы в вооруженной борьбе с противником, поэтому в боевой подготовке войск Красной Армии этому вопросу уделялось огромное внимание. Командир 196-й стрелковой дивизии генерал-майор К. Е. Куликов в беседе со своим начальником штаба, анализируя неудачный ход боевых действий на фронте, говорил: «Мы, брат, всему до войны учились, только не учились, как управлять войсками в условиях, когда фронт прорван и противник вышел к нам в тыл. Мы собирались только наступать в оперативном масштабе, бить врага на чужой территории»[27].
Понятие обороны рассматривалось военным руководством страны как временная и кратковременная мера и допускалось только на отдельных направлениях, с целью создания условий для дальнейшего перехода войск Красной Армии в наступление. Из поля зрения военного руководства страны и теоретиков фактически выпало понятие стратегической обороны как вынужденной меры в неблагоприятных условиях боевых действий.
Неоднократно вопросы совершенствования обороны поднимались на различных уровнях. В декабре 1940 г., выступая на совещании Главного военного совета Красной Армии, генерал армии К. А. Мерецков отмечал, что «…наряду с подготовкой к активным наступательным действиям необходимо готовить войска к современной обороне»[28].
Но этому вопросу так и не было уделено должного внимания, что и повлияло в дальнейшем на неудачный ход боевых действий войск Красной Армии в начальный период войны.
Для осуществления оборонительных операций советская военная теория определяла войскам Красной Армии следующие полосы обороны: для армии — 80–100 км, для стрелкового корпуса (3 дивизии) — 20–25 км.
Армия в обороне (10–12 стрелковых дивизий, 1–2 механизированных корпуса, 5–6 артиллерийских и минометных полков РГК, 5–6 инженерных батальонов и 1–2 смешанные авиационные дивизии) должна была создать передовую оперативную зону заграждений (при отсутствии непосредственного соприкосновения с противником) глубиной в 25–50 км, обороняемую стрелковыми батальонами дивизий первого эшелона.
За этой полосой оборудовалась тактическая зона — главная зона сопротивления стрелковых дивизий. Она включала главную и вторую полосы обороны глубиной 20–30 км. В этих полосах размещались основные силы армии — дивизии первого эшелона и корпусные резервы. Вся система обороны армии завершалась зоной маневра армейских резервов и тыловым армейским рубежом общей глубиной 20–30 км.
Таким образом, глубина обороны армии, без передовой оперативной зоны, должна была составлять 40–60 км.
По довоенным взглядам наших военных теоретиков, стрелковая дивизия, занимая полосу обороны в 8–12 км, должна была иметь на один километр фронта не менее одного стрелкового батальона, 18 орудий и минометов, 6–9 противотанковых орудий. С учетом средств усиления корпусом и армией это количество возрастало до 20–25 орудий и минометов, около 6 танков на один километр фронта.
Схема 3. Вариант построения боевого порядка стрелковой дивизии в обороне (ПУ-36)
В действительности на стрелковые дивизии армий прикрытия приходилось по 40–50 км, что не позволяло создать достаточную оперативную плотность обороны. Стрелковые дивизии, находившиеся в приграничных районах, располагались в районах своей постоянной дислокации или под видом учений были перебазированы в летние лагеря, находящиеся в 10–80 км от госграницы. Для прикрытия своих полос обороны на государственную границу было выдвинуто по одному стрелковому батальону и артиллерийскому дивизиону от полков, которые располагались в 3–5 км за пограничными заставами.
На все мероприятия по приведению войск в боевую готовность, на сосредоточение, выполнение марша и занятие заданных рубежей обороны стрелковым дивизиям отводилось от 3 до 20 часов, что было явно недостаточно для отражения внезапного наступления превосходящего по силе противника.
Советское правительство уделяло большое внимание оснащению армии современным, отвечающим требованиям времени стрелковым вооружением. Был взят курс на перевооружение стрелковых частей автоматическим оружием.
Поступление в войска Красной Армии винтовок и карабинов с 1939 г. по июнь 1941 г. возросло на 70 %, ручных пулеметов — на 44 %, станковых — на 29 %. Потребность сухопутных войск в этих видах вооружений обеспечивалась промышленностью почти полностью.
На 1 января 1941 г. в соединениях и частях Красной Армии имелось 64 000 станковых пулеметов, 187 000 ручных пулеметов ДП, 6800 комплексных зенитных установок, 105 000 автоматов[29].
Были хорошо оснащены стрелковым оружием и войска Киевского Особого военного округа, что видно из приведенной таблицы.
Таблица 3. Обеспеченность войск КОВО стрелково-минометным вооружением на 22 июня 1941 г.[30]
Наименование Имелось на 01.01.1941 г. Получено до 22.06.1941 г. Всего в наличии Карабинов 17 728 48 500 66 228 Автоматов 13 780 2000 15 780 Ручных пулеметов 20 798 536 21 334 Комплексных пулеметов 904 51 955 12,7-мм пулеметов 186 — 186 82-мм минометов 1829 — 1829 120-мм минометов 264 — 264
В округе имелось достаточное количество станковых и ручных пулеметов. Так, стрелковые соединения 5-й армии были обеспечены ручными пулеметами в среднем на 114,5 % от штатного количества, станковыми — на 117,8 %; в 6-й армии соответственно на 110 и 128 %; в 12-й армии — на 100 и 103 %; в 26-й армии — на 112 и 118 %. Горнострелковые дивизии округа имели в среднем 103 % от положенных им по штату ручных и 126 % станковых пулеметов.
