Вопрос, который был задан Варлимонту:
«Когда впервые штаб ОКВ получил задание подготовить план нападения на Советский Союз?»
Ответ Варлимонта: «Лично я впервые услышал об этом плане 29 июля 1940 г. В тот день генерал-полковник Иодль прибыл в специальном поезде на станцию Рейхенгалле, где находился отдел «Л» штаба оперативного руководства».
Вы нашли это?
Иодль: Да.
Покровский: У меня нет необходимости зачитывать значительную часть показаний Варлимонта, потому что речь идет об известном факте — о созыве того совещания, где Иодль дал директиву своим оперативным работникам готовить план нападения на Советский Союз.
Варлимонт говорит: «Иодль ошеломил нас этим сообщением, к которому мы не были подготовлены». И потом несколько ниже: «Иодль заявил, что фюрер решил подготовить войну против России. Фюрер это обосновал тем, что война с Россией должна произойти так или иначе, так лучше будет, если эту войну провести в связи с уже происходящей войной» и т.д. Вы нашли это место?
Иодль: Да, я нашел его.
Покровский: Правильно ли сказал Кейтель, что вы не докладывали об этом совещании, это так или нет?
Иодль: О самом совещании я, безусловно, ничего не говорил ему, да это и не играет никакой роли. Однако о том, что сказал мне фюрер, мне кажется, я хорошо помню, что доложил ему об этом, так как это был весьма важный вопрос, и он позже в связи с этим вопросом составил меморандум. Так что он, безусловно, узнал об этом. Однако это лишь предположение, которое я могу сделать с довольно большой уверенностью.
Покровский: Вполне удовлетворен вашим ответом.
Правильно ли будет сказать, что вы были первым или одним из первых руководящих штабных работников гитлеровской Германии, занявшихся подготовкой мероприятий по нападению на СССР еще летом 1940 года? Вот тут я хочу услышать ваш ответ. Вам понятен вопрос?
Иодль: Да, вопрос понятен. Я, однако, не был первым, который занялся подготовкой к нападению на Советский Союз. Я, к моему большому удивлению, узнал здесь от свидетеля Паулюса, что задолго до того, как мы вообще согласно приказу начали заниматься этим вопросом в генеральном штабе сухопутных сил составлялись проекты наступления. Я не могу совершенно точно заявить, каким образом это произошло. Может быть, об этом знает генерал-полковник Гальдер. Я могу высказать лишь предположения по этому вопросу.
Покровский: Предположения нас интересуют очень мало, мы больше занимаемся фактами.
Вчера, 6 июня, вы заявили, что нападение на СССР, которым Германия нарушила свой договор об отношениях с Советским Союзом, носило характер превентивной войны. Не так ли вы сказали?
Иодль: Да, это я сказал. Это была превентивная война.
Покровский: Да, по вашему мнению. Вы помните из показаний Мильха, из показаний Редера, из показаний Геринга, из показаний Паулюса, из показаний Кейтеля, что они были против войны с СССР. Я оглашу вам одну фразу из показаний Кейтеля здесь, на суде, чтобы вам легче было вспомнить.
Кейтеля допрашивал генерал Руденко, Главный обвинитель от СССР.
«Вопрос: Вы заявили, что вы специально входили с предложением к Гитлеру, чтобы он изменил свои замыслы в отношении Советского Союза?
Ответ: Да, не только изменить этот план, но вообще оставить эти планы, то есть не вести войну».
Вы помните это показание Кейтеля?
Иодль: Да, я помню его. Я знаю также и меморандум.
Покровский: Очень хорошо. Не находите ли вы странным, что человек, в данном случае вы, который всячески пытается откреститься оттого факта, что он был заместителем Кейтеля, утверждает перед Гитлером и здесь, на суде, что он лучше Кейтеля был проинформирован о положении дел и поэтому брал на себя смелость выступать с утверждениями, идущими вразрез с позицией Кейтеля, Паулюса, Редера, Геринга и Мильха?
Отвечая на вопросы защитников, вы сказали, что Ламмерс чисто случайно назвал вас сотрудником Розенберга. В наших руках очень короткий документ, который я сейчас зачитаю вслух, — документ, подписанный Кейтелем. Это совершенно секретное письмо от 25 апреля 1941 г, Оно адресовано Розенбергу в собственные руки. Там сказано:
«Начальник канцелярии направил мне копию указа фюрера, которым он назначил вас своим уполномоченным по разработке основных-вопросов восточноевропейского пространства. От верховного командования вооруженными силами я поручаю участие в разработке этих вопросов начальнику штаба оперативного руководства вооруженных сил — генералу от артиллерии Иодлю и в качестве его заместителя генерал-майору Варлимонту. Прошу, чтобы ваше учреждение сносилось только лично с ними. Преданный вам Кейтель».
Что вы скажете по поводу этого документа на вопрос о том, не вспоминаете ли вы, что и по линии аппарата Розенберга вы и Варлимонт, как ваш заместитель, были уполномочены ОКВ еще в апреле 1941 года разрабатывать практические вопросы, связанные с гитлеровской экспансией на Восток? Вы поняли мой вопрос?
Иодль: Я понял ваш вопрос. Министр Ламмерс направил всем министерствам вместе с этим отношением письмо точно такого же содержания. Он просил каждое министерство назначить своего уполномоченного и заместителя, и, таким образом, генерал-фельдмаршал Кейтель назвал тех двух офицеров, которые были в ставке.
Покровский: Помните ли вы, что в германской армии существовала 4-я горная дивизия? Вы, кажется, одно время имели к ней прямое отношение. Была такая дивизия или нет?
Иодль: Да, об этом я знал точно и должен был стать ее командиром.
Покровский: Я попрошу вас взять документ СССР-132. Это указание по 118-й истребительной дивизии. Вы взяли этот документ?
Иодль: Да, 118-я истребительная дивизия.
Покровский: Там сказано так: «Указание о поведении войск при наступлении №2. Пленные. Тот, кто открыто участвовал в боях против вооруженных сил Германии и попал в плен, подлежит после допроса расстрелу». Не так ли? Там сказано именно таким образом? (Молчание.) Вы слышите меня?
Иодль: Да, что-то подобное говорится в этом предложении. Но я хотел бы иметь весь документ. Я ничего не могу заключить на основании одного предложения. Решающим является то, что предшествует этому. Об этом здесь не говорится.
Покровский: Выше этого стоит: «Указания о поведении войск при наступлении».
Теперь второй документ. Он имеет штамп 4-го горного полка. Он издан 6 октября 1943 г., и в нем помещено указание Кейтеля, сделанное собственноручно, о том, как поступать с пленными. Я попрошу вас обратиться к пункту 3. Там сказано (во второй части этого пункта): «Командиры, имеющие военный чин по меньшей мере начальников дивизии, могут отдать приказ, чтобы никого не брали в плен, то есть пленные и гражданское население в районе боя могут быть расстреливаемы. Начальник ОКВ Кейтель. Собственноручно».
Иодль: Да, это приказ по 118-й горно-стрелковой дивизии.
Покровский: У вас не возникает никаких сомнений в подлинности этого документа?
Иодль: Нет. Это приказ по 118-й горно-стрелковой дивизии. В этом нет сомнения...
Покровский: Я перехожу к следующей группе вопросов. Если я не ошибаюсь, вы подтвердили подлинность ваших так называемых «заметок» к плану «Грюн», где идет речь об организации инцидента на границе Чехословакии. Там, кажется, сказано прямо, что организация инцидента будет поручена отделу «Абвер», это правильно? Я правильно передаю смысл фразы?
Правильно ли я понял вас, что вы не оспариваете подлинность документа «Иодль-14»?
Иодль: Если речь идет о моей записке майору Шмундту, то это, без сомнения, подлинный документ, написанный мною.
Покровский: Вас допрашивали 8 ноября представители советского обвинения, и вам был задан вопрос, преследовала ли Германия захватнические цели, нападая на Советский Союз. Вы помните, что вам был поставлен такой вопрос?
Иодль: Да, совершенно точно.
Покровский: Вам сейчас дадут выписку из ваших показаний. Вы ответили таким образом: «Допускаю, что мысль о расширении жизненного пространства и об использовании хозяйства России для нужд Германии играла какую-то роль, но не являлась основной причиной нападения на Советский Союз». Вы помните, что вы дали такой ответ?
Иодль: Возможно. Я не подписывал этого. Во всяком случае, я сказал: «Это не было основной причиной».
Покровский: В этом же ответе сказано: «В наши намерения не входило все время расширять жизненное пространство и тем самым получать себе новых врагов». Так, кажется. Вы это помните?
Иодль: Да, я помню.
Покровский: Хорошо. Но теперь, может быть, вы припомните, что свидетель Олендорф здесь, на суде, удостоверил, что еще до начала войны, до нападения на Советский Союз, Гиммлер в своей речи наметил программу уничтожения на Востоке 10 миллионов славян и евреев. Вы помните эти показания?
Иодль: Да, я помню эти показания, я их слышал.
Покровский: В этом свете, в свете этих показаний Олендорфа, не хотели бы вы сейчас несколько уточнить свой ответ на вопрос о том, преследовала ли война с Советским Союзом именно захватнические цели, цели захватить территорию, уничтожить население и освободившиеся таким образом земли превратить, как говорил Гитлер, «в райские сады для немцев». Вы не думаете, что это было именно так?
