На западноукраинских землях крестьянское малоземелье росло быстрее, чем в других районах. Если в XV — первой половине XVI в. кметы (еще не закрепощенные оброчные крестьяне, пользовавшиеся правом выхода), составлявшие подавляющее большинство крестьянства, пользовались наделами в размере лана (20–25 га), не считая пастбищ, лугов и т. д., то во второй половине XVI в. большинство из них имело уже лишь полулановый надел.
Однако процесс обезземеливания происходил неравномерно даже в пределах одного воеводства. Так, в Снятинском старостве Русского воеводства, как это видно из люстрации 1565 г., в 10 селах (а всего их было 14) 63,9 % кметов пользовались лановым наделом, а 36,1 % — полулановым. В Снятинском старостве (в то время экономически относительно отсталом) имелся лишь один небольшой фольварк. Огородников здесь насчитывалось менее 3 %. В Городонском старостве, находившемся в центральной части Русского воеводства, недалеко от Львова, было пять фольварков, и все кметы в них имели лишь полулановые наделы. Огородников там насчитывалось уже 19,6 % В Лежайском старостве, где существовало три фольварка, в 1565 г. 75 % кметов имели фактически только полулановые наделы, а загородники и коморники составляли 22 %.
Таким образом, чем больше фольварков было в том или ином районе, тем быстрее сокращалась площадь крестьянских наделов.
В Холмской земле и Белзском воеводстве, где фольварки получили наибольшее развитие, крестьяне, пользовавшиеся четвертью и меньшей частью надела, составляли соответственно 31,8 и 21,8 % всех крестьян. В то же время в Галицкой земле, где фольварочное хозяйство было развито в XVI в. еще относительно слабо, малоземельных насчитывалось только 8,5 %, во Львовской, Перемышльской и Саноцкой землях — соответственно 15,3, 15,2, 16,3 %.
В то же время росло число подсоседков. Ревизор Озиминской волости Русского воеводства в 1566 г. дал такую характеристику этой категории крестьянства: это люди, «которых кметы принимают к себе на свою пашню и на свои плецы (усадьбы. — Ред.); они тоже имеют небольшую площадь земли, кроме размеренных четвертей… или такие, что только одну хату с огородом [имеют]». Согласно инвентарю 1568 г., в Дрогобычском старостве Русского воеводства, кроме огородников, составлявших 11,6 % всех крестьян, было 24,5 % подсоседков.
Захват феодалами крестьянских земель привел к тому, что в первой половине XVII в. на украинских землях, еще до 1569 г. находившихся под властью Польши (Галичина, Западная Подолия), лишь около 15 % кметов имело надел свыше полулана, около 33 % — половину лана, до 20 % — меньше четверти лана. Остальные (примерно треть всех крестьян) имели еще меньше земли или были безземельными. Следовательно, огородники, халупники, коморники и подсоседки, принадлежавшие к беднейшей части сельского населения, составляли здесь уже около половины всех крестьян.
На украинских землях, после Люблинской унии 1569 г. перешедших под власть польских феодалов, процесс обезземеливания крестьян продолжался. Так, только за 1570–1583 гг. в трех поветах Волынского воеводства (Кременецком, Владимирском и Луцком) количество крестьянских наделов сократилось на 13 %.
Наряду с сокращением крестьянского землепользования неуклонно росла эксплуатация крестьян. В зависимости от отрасли хозяйства, преобладавшей в той или иной местности, изменялось и соотношение разных форм феодальной ренты. При этом часто даже в пределах одного села картина крестьянских повинностей была пестрой. Их характер во многом зависел от уровня развития и направления сельскохозяйственного производства. Так, в первой половине XVII в. в Сокальском старостве Русского воеводства, в районе развитого земледелия, крестьяне отбывали трехдневную барщину в неделю с четверти лана, выплачивали чинш по злотому и натуральную дань по два корца (свыше 50 кг) овса с лана. Огородники работали в панском имении по два-три дня, а иногда (в пору напряженных полевых работ) по четыре, пять и даже шесть дней в неделю и, кроме того, платили чинш. Здесь барщина являлась основным видом феодальной ренты. Примерно так же распределялись повинности в Волынском и Подольском воеводствах. А в южных районах Русского воеводства, где не было или было очень мало фольварков, первое место среди них занимала натуральная рента.
В относительно малозаселенном Брацлавском воеводстве (особенно в восточной и южной его частях), где преобладали животноводство и промыслы, фольварки лишь начинали возникать, а значительная часть крестьян еще сидела на «слободах», главной формой ренты были «поволовщина» (дань волами), «вепрщина» (дань кабанами), а также дань баранами и медом. Только в тех селах и слободах, где уже истекли льготные годы (временное освобождение переселенцев от повинностей), крестьян принуждали выполнять «толоку» по нескольку дней в году.
Очень разнообразными были повинности на Киевщине — крае, огромном по размерам и неодинаковом по географическим условиям. В то время этот край переживал интенсивную народную колонизацию, сопровождавшуюся, в свою очередь, наступлением феодалов. Здесь панство захватило почти 2/3 лучших земель, создало много фольварков и начало вводить барщину. Однако земледелие в крае еще не получило достаточного развития и главной формой ренты являлась натуральная дань, частично чинш.
На Слобожанщине, входившей в состав Русского государства, помещичьи хозяйства еще не возникли. Крестьяне и казаки, количество которых постепенно увеличивалось, занимались преимущественно скотоводством и лишь начинали осваивать тучные черноземы.
Левобережная Украина делилась на две части — северную (Чернигово-Северщину) и южную (позднейшую Полтавщину), каждая из которых имела свои хозяйственные особенности.
Чернигово-Северщина, входившая в состав Русского государства и в начале XVII в. (1618) захваченная Речью Посполитой, представляла собой край лесов с богатой фауной; здесь преобладали серые и песчаные почвы, наиболее пригодные для выращивания льна и конопли. В многочисленных болотах имелись запасы болотных руд.
Значительную роль в Чернигово-Северщине играли промыслы: пчеловодство, охота, выплавка железа, производство поташа, обработка дерева, льна, пеньки. Крестьяне отбывали повинность главным образом в виде дани натурой и частично чинша.
На юге Левобережья, особенно в степной его части, освоение которой народными массами неуклонно продолжалось, земледелие еще не успело достичь такого уровня развития, как в других частях Украины. Здесь относительно мало было и фольварков, основанных на принудительном барщинном труде. В хозяйстве ведущую роль играли животноводство и промыслы, в частности охота и селитроварение. Зависимые крестьяне платили главным образом натуральную дань и частично чинш.
Таким образом, барщина преобладала в районах с более развитым земледелием и распространенным фольварочным хозяйством.
Землевладельцы стремились увеличить доходы со своих имений, прежде всего путем усиления эксплуатации зависимых крестьян. Вместе с тем производительность подневольного труда зависимого крестьянина, никак не заинтересованного в нем лично, оставалась крайне низкой. Это ставило феодалов Речи Посполитой в невыгодные условия на западноевропейских рынках.
Для того чтобы компенсировать значительные расходы на доставку сельскохозяйственных продуктов на рынки, паны усиливали эксплуатацию крестьян, тем самым все больше разоряя их хозяйства. Описывая Кременецкое староство в 1616 г., королевские ревизоры отмечали, что крестьяне с. Мицовцы (оно же Городище) раньше платили только чинш, давали дань овсом, яйцами, медовой десятиной, двадцатиной от баранов и кабанов, вносили каждый третий год «поволовщину», а нынче пришли в такое «убозство» (т. е. обнищали), что с них нечего взять, и они могут лишь выполнять работы в фольварке. Так начала проявлять себя обратная сторона чрезмерной эксплуатации крестьян феодалами.
Среди феодально зависимых крестьян постепенно увеличивалась прослойка неимущих, так называемых гультяев, не владевших никаким имуществом. Эксплуатировать их можно было только при условии выплаты им хотя бы незначительного вознаграждения. Уже с середины XVI в. в некоторых фольварках наблюдается спорадическое использование наемного труда. Даже «Устава на волоки» 1557 г. предусматривала наем девушек и юношей (пастухов) для работы в великокняжеских и панских имениях. Иногда феодалы обращали дворовую челядь в батраков. Работая за плату, они в определенной степени связывались с рынком.
Крестьянское хозяйство в своей основе продолжало оставаться натуральным. Большинство крестьян, особенно отдаленных от городов местностей (Полесье, горные районы Галичины, Закарпатья и Буковины), очень мало продавали и мало покупали. Однако и в их хозяйствах, хотя и очень медленно, рос удельный вес продукции, предназначенный для продажи. Это обусловливалось необходимостью иметь деньги для выплаты пану чинша и налогов государству, для покупки необходимых ремесленных изделий, а иногда и крупного рогатого скота (волов), лошадей. Нередко крестьянин вынужден был продавать и часть необходимого ему продукта.
