Создание системы двоевластия должно было облегчить ему достижение этой цели. Ведь формально императрица и регент должны были совместно править страной. Можно было надеяться, что такая ситуация ослабит позиции каждого из них и позволит Хабтэ-Гийоргису в своих целях противопоставлять их друг другу.
ПОЛИТИКА РАСА ТЭФЭРИ
Действительность показала, что расчеты эти были обманчивы. Правда, Зоудиту многократно помогала Хабтэ-Гийоргису, однако это не ослабляло в серьезной степени позиций раса Тэфэри. Этот энергичный и очень способный политик, несмотря на молодой возраст умеющий уже {436} прекрасно использовать противоречия между крупными феодалами для осуществления своих целей, стал во главе группировки, придерживавшейся другой политической линии в области внешней и внутренней политики, чем Хабтэ-Гийоргис. Как мы уже сказали, Тэфэри-Мэконнын и до регентства уже имел значительный политический опыт. Он понимал, что, не считаясь с реальным соотношением сил, существенным фактором которого была консервативная группировка Хабтэ-Гийоргиса, ему не удастся сразу ни завоевать полной власти, ни осуществить преобразования Эфиопии в современное государство, о чем он уже тогда мечтал. Поэтому Тэфэри-Мэконнын пытался не допустить, чтобы нарастающие между ним и Хабтэ-Гийоргисом трения переродились в открытый конфликт.
Поводом для обострения отношений между этими двумя государственными деятелями были попытки Хабтэ-Гийоргиса полностью подчинить себе Тэфэри-Мэконнына, чего последний не позволил сделать, став фактическим, а не формальным регентом. Хабтэ-Гийоргис был также противником программы, выдвинутой Тэфэри-Мэконныном и поддерживаемой его группировкой. Важнейшим в программе было стремление ликвидировать феодальную раздробленность и сепаратистские тенденции, укрепить и централизовать государственную власть. Для этого требовалось реорганизовать администрацию и судопроизводство, ввести европейские технические изобретения в производство, развивать просвещение и образование, строить новые дороги, развивать транспорт, торговлю и промышленность; окончательно ликвидировать рабство и укрепить позиции Эфиопии на международной арене. Одним из наиболее существенных пунктов этой программы было создание постоянной, подчиненной только императору и хорошо обученной армии. В лагере раса Тэфэри-Мэконнына оказалась значительная группа личных врагов Хабтэ-Гийоргиса и - что имело решающее значение - часть наиболее просвещенных крупных шоанских и харэрских феодалов, а также значительное число сановников из других провинций, понимавших, что будущее Эфиопии зависит от того, в какой степени и как быстро удастся провести централизацию государственной власти и укрепить страну в экономическом и военном отношении. Наиболее выдаю-{437}щимися лицами в группировке раса Тэфэри-Мэконнына были следующие: блаттенгета Хыруй-Уольдэ-Сылласе, лидж Таккэле-Уольдэ-Хауарьят, аззаж Уоркнэх (в Европе известный под именем доктор С. Мартин), лиуль рас Каса-Хайлу, кэннязмач Ымру, дэджазмач Йигэзу, нэгадрас Гэбрэ-Хыйуот-Байкэдань.
Перед тем как приступить к осуществлению намеченных реформ, рас Тэфэри-Мэконнын должен был прежде всего укрепить и увеличить собственные вооруженные силы и окончательно победить находившегося на севере Лиджа-Иясу. Регент старался в первую очередь вооружить новым европейским оружием отряды, находившиеся под его непосредственным контролем. Это мероприятие позволило ему позднее иметь военное преимущество над всеми противниками. Другая задача также была не из легких: хотя Лидж-Иясу и не располагал значительными силами, но бывшего императора поддерживала часть населения Уолло. На счастье для Тэфэри-Мэконнына, против Лиджа-Иясу выступал также Хабтэ-Гийоргис. Стычки с отрядами Лиджа-Иясу длились несколько лет. Многие еще продолжали считать императором бывшего правителя.
Только пленение Лиджа-Иясу могло покончить с подобным положением, создающим потенциально грозную политическую опасность для новых властей. Переломным моментом в этой войне была битва в Уолло, в которой встретились войска Лиджа-Иясу с армией Хабтэ-Гийоргиса и оказывавшими ей помощь отрядами раса Абатэ, раса Дэмса, дэджазмача Кэббэдэ и дэджазмача Уольдэ-Цадыка. Войска Лиджа-Иясу были полностью разбиты. С этого времени события развивались уже быстро и продолжавшаяся 5 лет война подошла к концу. Лидж-Иясу пытался скрыться в Мэкдэле, затем в диких, ненаселенных местностях и наконец в 1921 г. оказался в тигрейском монастыре Гыбцыя. Здесь он был арестован по приказу раса Гугсы-Араи, одного из известных тигрейских сановников, и переправлен в Аддис-Абебу. Позднее он был отдан под стражу лиуль раса Каса-Хайлу, заключившего его в тюрьму в Сэлале-Фыче, в местности, расположенной более чем в 100 км к северу от Аддис-Абебы.
Арест Лиджа-Иясу, с одной стороны, укрепил позицию регента, но с другой - дал Хабтэ-Гийоргису также {438} бoльшую свободу действий. Если к этому добавить, что в 20-х годах императрица Зоудиту все чаще оказывалась на стороне фитаурари Хабтэ-Гийоргиса, то нетрудно понять, что внутренние реформы, предлагаемые группой Тэфэри-Мэконнына, можно было проводить только с самой большой осторожностью и очень медленно. Тем более что последовательное, хотя и медленное укрепление центральной власти встретило отпор со стороны крупных феодалов, в том числе таких, как лиуль рас Хайлу-Тэкле-Хайманот, правитель большой, известной своими сепаратистскими устремлениями провинции Годжам, и дэджазмач Бальча, губернатор провинции Сидамо. Положение раса Тэфэри было тем более сложным, что наряду с трудностями внутри страны начиная с 1919 г. Эфиопии все более стала угрожать опасность извне. Это была одна из основных причин, из-за которой регент старался быстрее наращивать силы своей армии. Извне, так же как и в XIX в., снова угрожала Италия. Эта угроза висела над Эфиопией в течение более десяти лет, чтобы в 1935 г. перерасти в войну, спустя несколько месяцев закончившуюся пятилетней итальянской оккупацией. Внешние факторы сыграли такую значительную роль в истории Эфиопии между первой и второй мировыми войнами, что нам представляется правильным уделить им такое же внимание, как и анализу внутренних событий.
В межвоенный период политика европейских держав в Северо-Восточной Африке определялась во многом экспансионистскими устремлениями Италии и, в некоторые моменты, Великобритании. Во всяком случае, эфиопская проблема в 1919-1934 гг. находилась исключительно в орбите колониальной политики трех государств: Италии, Великобритании и Франции. Лишь в последние два года перед итальянской агрессией эфиопской стороне удалось прорвать кольцо блокады этих трех стран, за которое не могла выйти до этого времени ни одна дипломатическая инициатива со стороны Эфиопии.
Уже в 1919 г. итальянское правительство обратилось с требованием к Лондону, чтобы Великобритания оказала давление на Аддис-Абебу и склонила эфиопское правительство предоставить Италии ряд концессий. Это должно было стать частью компенсации, какую требовала Италия {439} за свое участие в войне на стороне союзников. Свои требования итальянское правительство основывало на статье 13 "Межсоюзного трактата по территориальным вопросам" от 26 апреля 1915 г., подписанного между Италией и Антантой, в котором говорилось: "В том случае, если Англия и Франция увеличат за счет германской территории свои колониальные владения в Африке, обе эти державы принципиально согласны, что Италия также должна получить соответствующую компенсацию. Особенно это относится к расширению границ итальянских колоний в Эритрее, Сомали и Ливии, а также и к некоторым прилегающим к ним колониям, принадлежащим сейчас Франции и Великобритании". Италия полагала, что этот договор поможет ей также укрепить свои позиции в Северо-Восточной Африке за счет Эфиопии. В 1919 г. она предложила английскому правительству предпринять совместные действия для получения на территории Эфиопии обеими колониальными странами экономических концессий. Для себя итальянцы требовали прежде всего концессии на строительство железной дороги от границы Эритреи и до границы Итальянского Сомали. Это в огромной степени облегчило бы Италии, как правильно полагали в Риме, дальнейшее подчинение Эфиопии. Инициатива Рима не встретила в то время доброжелательного приема в Лондоне, который, уже после окончания войны, не был склонен к каким-либо уступкам Эфиопии в пользу Италии. Владея Египтом и Суданом, англичане очень подозрительно и неохотно относились к итальянским экспансионистским планам в отношении Эфиопии, осуществление которых могло бы отдать в руки Италии контроль над озером Тана, а следовательно, и рекой Аббай. Англия отдавала себе отчет в том, что тот, кто владеет рекой Аббай, имеет большие возможности влиять на судьбы Египта и Судана.
ПРИНЯТИЕ ЭФИОПИИ В ЛИГУ НАЦИЙ.
