В другом произведении Корнелий Тацит восклицает:
«…Или нам мало, что венеты и инсубры прорвались в курию, и мы жаждем оказаться как бы в плену у толпы чужеземцев?»[55]
Ранее Корнелия Тацита о венедах и о названии их страны писал Гай Плиний Секунд (23–79 гг.), римский автор «Естественной истории» в 37 книгах:
«Энингия. Некоторые передают, что она населена вплоть до реки Висулы[56] сарматами, венедами…»
У исландского автора XIII в. Снори Стурлусона в книге древних германских саг «Круг земной» представлена фраза:
«…что к западу некоторые называют Европой, а некоторые Энеей».
Энингия венедов у Плиния весьма походит на Энею Стурлусона. И тут своевременно обратиться к свидетельству римского историка Тита Ливия (59 г. до н. э. — 17 г. н. э.), автора труда в 142 книги, «От основания города», от которого до наших дней дошло 35 книг (I–X, XXI–XLV):
«Прежде всего… за взятием Трои последовала свирепая расправа со всеми троянцами; только к двум, Энею и Антенору, ахеяне не применили права войны благодаря старинному гостеприимству и вследствие того, что они постоянно советовали помириться и вернуть Елену. Антенор с горстью энетов, которые были изгнаны за мятеж из Пафлагонии и, лишившись под Троей царя Палемона[57], искали вождя и места для поселения, после разных приключений прибыл в самый отдаленный залив Адриатического моря. Прогнав евганеев, живших между морем и Альпами, энеты и троянцы завладели этой землей. Место, где они высадились впервые, называется Троей, благодаря этому называется и область троянской; весь же народ называется венетами[58]».[59]
Обратимся к описанию Италии, оставленному греческим историком Полибием (205–125 гг. до н. э.), шестнадцать лет прожившим в Риме. Из 40 книг «Всеобщей истории» Полибия время полными сохранило 5 книг. Описывая Поданскую долину севера Италии, ее жителями Полибий называет тирренов (этрусков), кельтов и венедов:
«Река Пад[60], прославленная поэтами под именем Эридана, берет начало из Альп <…> и в направлении к югу изливается в равнины. Дойдя до ровных местностей, река изменяет свое направление и протекает по ним к востоку, впадая двумя устьями в Адриатику…
…У туземцев река называется Боденком…
…Странами, прилегакщими к Адриатике, завладело очень древнее племя, называющееся венетами. В смысле нравов и одежды они мало отличаются от кельтов, но языком говорят особым. Писатели трагедий упоминают часто об этом народе и рассказывают о нем много чудес».[61]
Еще один великий греческий путешественник, географ и историк античности Страбон (64/63 г. до н. э. — 23/24 г. н. э.) в основном своем труде «География», состоящем из 17 книг, также пишет о венетах:
«На склоне Альп начинается нынешняя Италия. Древние назвали Италией Ойнотрию, от Сицилийского пролива до залива Тарантского и Посейдониатского; впоследствии название Италии сделалось преобладающим и распространилось на всю страну до подошвы Альп…
…позже, когда римляне даровали италийцам право гражданства, они соблаговолили почтить тем же и галатов по сю сторону Альп и венетов и назвали всех одинаково италийцами и римлянами; они основали там много колоний, одни — раньше, другие — позже; нелегко указать поселения лучше этих…
…Непосредственно перед Альпами простирается значительная равнина, имеющая почти одинаковую ширину и длину, именно две тысячи сто стадий; южная сторона ее замыкается частью морским берегом венетов и частью Апеннинскими горами, простирающимися до Аримина и Анкона».[62]
Наиболее емкое и удивительное повествование о венетах содержит книга Юлия Цезаря «Записки о галльской войне». Мне представляется необходимым привести текст Юлия Цезаря, ибо никакой пересказ не может воспроизвести оригинал.
В книге II «Записок» Юлий Цезарь впервые упоминает венетов:
«34. В то же самое время П. Крас, посланный с одним легионом против венетов, венеллов, осисмов, куриосолитов, эсубиев, аулерков и редонов (все это приморские общины, жившие по берегу Океана), известил Цезаря о том, что все они теперь подчинены владычеству римского народа».
Прежде чем далее приводить текст «Записок», я кратко коснусь времени и обстоятельств жизни автора. 12 июля 100 (или 102) г. до н. э. в древнем патрицианском роде Юлиев родился Гай Юлий Цезарь, внук прославленного полководца с таким же именем. В январе 59 г. до н. э. Юлий Цезарь в Риме вступил в должность консула. Вторым консулом стал представлявший партию сената Бибул. В апреле 59 г. до н. э. в Риме стало известно о намерении гельветов покинуть собственную область на севере современной Швейцарии и искать новые земли для поселений в Галлии. Вскоре Цезарь выехал в Трансальпийскую Галлию, и именно это событие ознаменовало начало повествования «Записок о галльской войне». На латыни название этой бесценной для нас книги выглядит так: «Commentarii de bello Gallico». Каждая из семи книг «Commentarii» соответствует одному году войны, пришедшейся на 58–52 гг. до н. э. «Commentarii» увидели свет вскоре после 52 г. до н. э. Восьмая книга «Commentarii» принадлежит перу Гирция, близкого друга Юлия Цезаря.
Вначале книге III «Commentarii» Юлий Цезарь помещает описание войны, ведшейся римскими легионами и флотом с венетами. Несмотря на пространность текста, я считаю необходимым привести его почти полностью:
«7. …Цезарь имел все основания считать Галлию замиренной. …Молодой П. Красе зимовал с 7-м легионом у самых берегов Океана, в стране андов[63]. <…> был послан… Кв. Веланий и Т. Силием к венетам.
8. Это племя пользуется наибольшим влиянием по всему морскому побережью, так как венеты располагают самым большим числом кораблей, на которых они ходят в Британию, а также превосходят остальных галлов знанием морского дела и опытностью в нем. При сильном и не встречающем себе преград морском прибое и при малом количестве гаваней, которые вдобавок находятся в руках именно венетов, они сделали своими данниками всех плавающих по этому морю. Они начали с того, что задержали Силия и Велания в уверенности, что через них они вернут своих заложников, выданных ими Крассу. Их примеру последовали и их соседи…
9. …Цезарь <…> приказал строить тем временем военные корабли на реке Лигере, впадающей в Океан <…> Венеты <…> стали приводить в боевую готовность свой флот, возлагая на него тем большие надежды, что они были уверены в естественных выгодах своей страны. Они знали, что их сухопутные дороги перерезаны лагунами, а плавание затруднительно по незнакомству с местностью и вследствие малочисленности гаваней; они были уверены также, что наши войска не могут слишком долго задержаться у них из-за недостатка провианта; и если бы даже все происходило вопреки их ожиданиям, то за ними остается численный перевес в кораблях, между тем как римляне ими не распологаат, и, кроме того, в тех местностях, в которых им предстоит вести войну, они не знают ни отмелей, ни гаваней, ни островов; да и самое плавание в закрытом море совсем иное дело, чем в безбрежном, всюду открытом Океане. Согласно с принятым решением, они укрепляют города, свозят в них хлеб из деревень, стягивают как можно больше кораблей в Венетию, где Цезарь несомненно должен был начать военные действия. Для совместного ведения этой войны они принимают в союзники осисмов, лексовиев, намнетов, амбилиатов, моринов, диаблинтов, менапиев, а вспомогательные войска берут из противолежащей Британии».
Из текста несложно понять, что Венетия занимает часть берега континентальной Европы, расположенного напротив Британского архипелага. Для детальной локализации Венетии необходимо внимательно исследовать топонимию данного региона. Однако возвратимся к тексту Юлия Цезаря.
«11…Бруту был дан приказ как можно скорей напасть на венетов. Сам Цезарь поспешил туда же со своей сухопутной армией.
12. Тамошние города обыкновенно были расположены на конце косы или на мысу, и к ним нельзя было подойти ни с суши, так как два раза в день, через каждые двенадцать часов, наступал морской прилив, ни с моря, так как при наступлении отлива корабли терпели большие повреждения на мели. <…>
13. Надо сказать, что их собственные корабли были следующим образом построены и снаряжены: их киль был несколько более плоским, чтобы легче было справляться с мелями и отливами; носы, а равно и кормы были целиком сделаны из дуба, чтобы выносить какие угодно удары волн и повреждения; ребра корабля были внизу связаны балками в фут толщиной и скреплены гвоздями в палец толщиной; якоря укреплялись не канатами, но железными цепями; вместо парусов на кораблях была грубая или же тонкая дубленая кожа, может быть, по недостатку льна и неумению употреблять его в дело, а еще вероятнее потому, что полотняные паруса представлялись недостаточными для того, чтобы выдерживать сильные бури и порывистые ветры Океана и управлять такими тяжелыми кораблями. И вот когда наш флот сталкивался с этими судами, то он брал верх единственно быстротой хода и работой гребцов <…> наши суда не могли им вредить своими носами (до такой степени они были прочными); вследствие их высоты нелегко было их обстреливать; по той же причине не очень удобно было захватывать их баграми. <…>
