Подпись: Генерал-адъютант Гр. Бенкендорф
24 апреля 1840 С.-Петербург».
***
Ну, теперь хоть что-то становится ясно. Но, согласитесь, всё же не дело полковника Генерального штаба Российской империи шастать вдоль Днепра, выглядывая... да, а что же, собственно говоря, выглядывая? Что именно должен был высматривать г-н Яковлев, мы с облегчением узнаём из следующего же документа дела, отправленного 10 мая 1840 года всё тем же неутомимым графом Бенкендорфом. Вот суть данной бумаги.
«До сведения Государя Императора дошло, что при отступлении французской Армии в 1812 году небольшая казна Наполеона была оставлена в России и зарыта в землю. По некоторым данным, место, заключающее сокровище сие должно находиться около дороги, ведущей от г. Могилёва в г. Оршу, близь местечка Александрии.
В исполнение Высочайшей Его Величества воли отыскание оной казны возложено на Полковника Генерального Штаба Яковлева 4-го и состоящего при мне Адъютанта Кавалергардского Ея Величества полка Штаб-ротмистра Князя Кочубея. И как офицеры сии при выполнении оного поручения встретят необходимость в содействии Земской Полиции; по сему приемлю честь покорнейше просить Ваше Сиятельство о зависящем от Вас, милостивый государь, распоряжении, дабы местные Полицейские чиновники удовлетворяли немедленно всякому законному требованию г.г. Яковлева и Князя Кочубея, особенно в достаточном потребного числа рабочих людей, а также чтобы и со стороны владельца, на земле коего будет происходить разыскание, не было никаких к тому препятствий. На случай отыскании зарытых денег, предписано доставить оные в г. Смоленск и доложив предварительно Вашему Сиятельству, сдать их в тамошнюю Казённую Палату (хранилище); почему и не благоугодно ли будет Вам Милостивый Государь, предложить в то время Палате сей принять означенные деньги, и в таковом принятии выдать полковнику Яковлеву и Штабс-ротмистру Князю Кочубею документ, за подписанием Председателя и всех членов оной палаты».
***
«Секретно
Генерального Штаба Господину Полковнику и Кавалеру Яковлеву 4-му
Получив уведомление г. Военного Министра, что с Высочайшего разрешения Ваше Высокоблагородие снова командированы в распоряжение моё для окончательного выполнения поручения, по коему вы уже ездили минувшей осенью в Смоленскую Губернию, предлагаю Вам отправиться нынче вторично в оную Губернию обще с состоящим при мне Адъютантом Кавалергардского Ея Его Величества полка Штабс-ротмистра Князя Кочубея, из полученного ко мне предписания моего № *** Вы усмотрите настоящую цель командировки, почему я и прошу Вас по совершённому объяснению, что место, показанное на первоначально доставленном Вами ко мне брульоном, ближе всех других подходит на отыскиваемое, приступить к открытию самих денег и если таковые действительно найдены будут, то распорядиться с ними, как сказано в означенном предписании, а по исполнению сего обязываетесь Вы возвратиться в С.-Петербург к месту служения Вашего».
***
«Мая 10 дня 1840
Секретно
Состоящему при мне Адъютанту Кавалергардского Ея Его Величества полка Господину Штабс-ротмистру Князю Кочубею
Государь Император получив через посланника нашего в Париже записку о зарытых в землю деньгах из казны Наполеона, во время отступления из России в 1812 году Французской армии, Высочайше повелеть мне соизволил распорядиться к исследованию справедливости заключающихся в оной записке сведений. Во исполнение такой Монаршей воли был командирован минувшей осенью в Смоленскую Губернию, для предварительной рекогносцировки Полковник генерального Штаба Яковлев 4-й, который отыскал около дороги из г. Могилёва в г. Оршу местоположение, весьма подобное изображённому на приложенном при означенной записки плана № 1.
После такового открытия поручая Вашему Сиятельству окончательное за сим разыскание о сокрытых деньгах обще (совместно) с Полковником Яковлевым и препровождая к Вам вышеупомянутую записку с планом № 1 и брульон, представленный мне г. Яковлевым, предлагаю Вам отправиться с Штаб Офицером сим получившим от меня о том предписание, в Смоленскую Губернию, и когда он убедится, что найденное им местоположение больше всякого другого сходствует с французским планом; то по соглашению с ним, вместе тот час приступить к открытию денег, потребовать для сего необходимое число людей рабочих от местного Земского исправника.
А дабы от Земской полиции оказываемо было Вам должное содействие и удовлетворение всех Ваших и Полковника Яковлева законных требований, равно и со стороны владельца той земли, в коей будут отыскиваться деньги не было делаемо никаких препятствий, отношусь я о том к Военному Губернатору г. Смоленска, коему и обязываетесь Вы лично вручить прилагаемый при сём секретный конверт за №14.
В случае отыскания зарытых денег, Вы доложите о том, какой монетою и в каком количестве оных найдено будет, составить акт за общим Вашим подписанием, пригласив к тому и Земского Исправника, а потом деньги сии следует отвести в г. Смоленск и, доложив об оных Военному Губернатору Генерал-майору Князю Трубецкому, сдать их в тамошнюю Казённую палату, получив в принятии документ за подписанием Председателя и всех членов Палаты.
По исполнению чего, и по представлению ко мне по почте рапорта о действиях Ваших вместе с окончательным актом и документами имеете отправиться дальше, для выполнения другого поручения возложенного на Вас предписанием моим от сего числа за № 2066.
Подпись: Граф Бенкендорф».
***
«14 мая 1840
Секретно
Шефу Жандармов, Командующему Императорской Главной Квартирой
Господину Генерал-адъютанту и Кавалеру Графу Бенкендорфу
На предписание Вашего Сиятельства от 24 Апреля за № 13 имею честь донести, что воды реки Днепр вступили в берега и Полковнику Яковлеву, командируемому для обозрения некоторой прибрежной части, в отыскании сего не может встретиться никакого затруднения в исполнении возложенного на него поручения.
Генерал-майор Князь Трубецкой».
***
Короче говоря, только к лету все необходимые приготовления к завершающей части поисковой операции были сделаны, и со дня на день можно было ожидать от высокопоставленных копателей доклада о ходе работ. И он не замедлили появиться. Но совершенно не того содержания, какого я ожидал. Привожу его полностью, дабы и вы в этом смогли убедиться.
«18 июня 1840 Секретно
Генерального Штаба Полковника Яковлева Рапорт
На почтеннейшее предписание Вашего Сиятельства от 10 мая за № 15 сим имею честь донести, что по сделанным надлежащим изысканиям при М. Александрии в земле, к сожалению, ничего не найдено. Рвы были прорыты во всех направлениях, глубиною от 2,5 до 3 аршин и потом железными щупами длиною до 4,5 аршин всё пространство, ограничиваемое течением реки, и большой дорогою проникнуто в шахматном порядке, расстояние дыра от дыры на 1 аршин. Где встречалось какое-либо сопротивление, там немедленно вскрывали, так что на глубине семи аршин не осталось нигде сомнительного места.
Видя таковую неудачу, произвёл я дальнейшую рекогносцировку от Орши до Борисова, но на этом пространстве не мог отыскать места подобного изображённому на французском плане. Вслед за сим, для последней попытки отправляюсь я вместе с Адъютантом Вашего сиятельства Князем Кочубеем в Смоленскую Губернию, на место, представленном на плане, снятом мною в Ноябре прошлого года.
Полковник Яковлев».
***
А вот что по тому же поводу пишет князь Кочубей. Не приводя здесь всего его доклада, я позволю себе опубликовать лишь несколько отрывков его, самых существенных.
«...прибыли на станцию Александрию 20-го числа текущего месяца по совещанию с Полковником Яковлевым приступил к пространству земли заключающую между обоими ветвями речки впадающей в Днепр было в присутствии каждого из них изрыто пересекающимися канавами шириной в три с половиной сажени и глубиною в два с половиной аршина. То же самое пространство было после того пройдено щупами в четыре с половиною аршина. При малейшем сопротивлении я взрывал землю, но без всякого успеха...
Штаб-ротмистр Князь Кочубей
№25 Александрия, Июня 9-го».
Для производства столь масштабных раскопок было привлечено большое количество народа, об этом особо упоминает Князь Кочубей. Кроме крестьян, без счёта набранных в ближайших деревнях, была истребована из Могилёва специальная команда в 12 жандармов при одном унтер-офицере. Но все усилия были тщетными. И вот в следующем своём рапорте Кочубей пытается проанализировать причины постигшей их неудачи. Такой анализ от непосредственного участника событий — просто елей на сердце любого серьёзного кладоискателя, поскольку только в такого рода исследованиях могут всплыть доселе неизвестные и не оглашённые ранее подробности их поисковых мероприятий. И действительно, при внимательном прочтении мы находим весьма показательные строки.
