1 "Легкая смерть", от греческого слова "танатос" - смерть.
2 До конца войны в Германии в домах призрения, больницах и домах для душевнобольных было уничтожено не менее 275000 человек
Брандт вошел, браво вытянулся у порога и прокричал приветствие. Одетый в мешковатый штатский костюм, он держался так, будто был в мундире СС. Внешне он чем-то походил на Гиммлера и весьма гордился этим.
- Дорогой группенфюрер, - затараторил он, - вы отлично выглядите. Непостижимо, как это удается при той тяжелой ноше, которую - я знаю! вот уже столько лет вы с честью несете на своих плечах!
Получив приглашение сесть, он плюхнулся в кресло, стал вытирать лицо красным шелковым платком.
Гейдрих вышел из-за стола, сел в кресло напротив гостя, раскрыл перед ним коробку с сигаретами.
Брандт замахал рукой и стал объяснять, как четыре года назад ему удалось подавить страсть к табаку и какие меры он принимает, чтобы вновь не начать курить.
- Что привело вас ко мне? - прервал его Гейдрих.
Брандт запнулся. Но это продолжалось секунду. В следующее мгновение он с той же горячностью начал излагать существо дела. Фюрер пошел навстречу предложениям группы видных медиков и биологов, озабоченных необходимостью двигать вперед немецкую науку куда более высокими темпами, чем это делалось до сих пор. Решено создать сеть специальных клиник и лабораторий. Как правило, они будут размещены на территории концлагерей, ибо в основе исследований лежат широкие эксперименты на живом человеческом материале. В папке, которую он принес и оставит группенфюреру Гейдриху, все подробно описано и обосновано. Поэтому нет смысла терять время на устные объяснения. Но об одном направлении исследований он все же хотел бы сказать несколько слов.
Год назад он имел счастье быть принятым фюрером. Состоялась продолжительная беседа. Фюрер подчеркнул, что в ближайшем будущем предстоят новые крупные политические и военные акции Германии за пределами рейха. В результате этих свершений под власть немцев подпадут огромные пространства. Их надо колонизировать. А для этого требуются люди, много людей, миллионы мужчин и женщин немецкой крови. Но где взять этих людей, если германская нация сравнительно малочисленна, в империи недостаточно высок уровень рождаемости?.. Вся надежда на немецких ученых и исследователей, они должны найти возможность коренным образом поправить дело с рождаемостью в Германской империи.
- И вы отыскали ключ к решению этой задачи? - спросил Гейдрих.
- Ищем, настойчиво ищем. После долгих исследований стало ясно, что обычными мерами, - скажем, материальным поощрением многодетных семей или улучшением питания людей - мало что изменишь. Тем более что акции, о которых упомянул фюрер, немыслимы без участия миллионов немецких мужчин. А это значит, что они будут лишены общения со своими женами... Где же выход? Каково кардинальное решение проблемы?
- Близнецы? - сказал Гейдрих.
Брандт всплеснул руками, вскочил с кресла и ошеломленно посмотрел на хозяина кабинета.
- Поразительно, - прошептал он. - Мы пришли к такой мысли после долгих и изнурительных поисков и дебатов. Вам же потребовалось на это чуть больше минуты... Да, близнецы! Проникновение в тайну многодетной беременности, чтобы раскрыть причины, по которым в чреве женщины одновременно возникает не один плод, а два или несколько.
- Вы уже продвинулись на этом пути?
- Исследования в этом направлении начаты совсем недавно. Их ведет группа врачей в концлагере Аушвиц1. Работа зашифрована как исследования в области наследственности. Руководитель - доктор Йозеф Менгеле, опытный хирург и патологоанатом. Он полон энергии и оптимизма. Но ему очень нужна помощь.
1 Немецкое название концлагеря Освенцим.
- Помощь будет оказана.
- В первую очередь речь пойдет о человеческом материале. Требуются близнецы - однополые и разнополые. Люди любого возраста и национальности.
- Что еще? - спросил Гейдрих, делая запись в блокноте. Говорите, у нас широкие возможности.
- Нужны также беременные женщины. Все степени беременности... Увы, доктор Менгеле и его коллеги пока испытывают значительные трудности, так как ограничены в материале.
- Можете передать доктору Менгеле: пройдет немного времени - и группу в Аушвице мы завалим всем необходимым.
- Немного времени... Как это расшифровать?
- Месяцы. Несколько месяцев.
- Понял. Но вы должны знать, группенфюрер, из этих людей никто... не вернется.
- Не имеет значения, дорогой Брандт. Дело есть дело. Интересы империи превыше всего.
- Сейчас мне пришла в голову мысль. Нельзя ли уже теперь отдать приказ, чтобы близнецы, если их обнаружат в других концлагерях, немедленно транспортировались к Менгеле?
- Считайте, что такой приказ отдан.
- Я восхищен! - Брандт прижал руки к груди, поклонился Гейдриху. - Я вижу здесь столько доброжелательства, эрудиции, динамизма! При случае обязательно скажу фюреру, как чутко реагирует СД на неотложные нужды германской науки. А сейчас я восклицаю: хвала Всевышнему, что он создал меня немцем и что вы, группенфюрер Рейнгард Гейдрих, мой брат по крови и товарищ по партии!
Положив на стол толстую папку, доктор медицины Ганс Брандт с достоинством покинул кабинет.
ДВАДЦАТАЯ ГЛАВА
Сторожевой корабль мордивизиона пограничных войск Азербайджанской ССР, несший службу 20 марта 1941 года на траверзе советской Астары, в первый час этих суток засек шум моторов неизвестного самолета. Машина шла над нейтральными водами на большой высоте курсом на север. Корабль немедленно донес об этом в штаб дивизиона в Баку.
На исходе часа ночи доклады о неизвестном самолете поступили командованию почти одновременно от поста службы наблюдения и связи Каспийской военной флотилии, расположенного на одном из островков Пирсагатской гряды, и от поста ВНОС - этот последний был дислоцирован близ населенного пункта Аляты. Посты докладывали, что самолет шел из морского сектора и пересек береговую черту.
Спустя четверть часа самолет прошел между постами в обратном направлении, и шум моторов затих в морском секторе.
В районе, где самолет мог выбросить десант или груз, была объявлена тревога. Группы, направленные на прочесывание местности, получили строгий приказ: ни при каких обстоятельствах оружия не применять.
Приказ был отдан полковником Агамировым, которому поручили координировать действия расположенных в этом районе подразделений НКВД и войск РККА.
Около пяти часов утра в кабинете Агамирова зазвонил телефон.
- Это я, - сказал женский голос. - Вот, прилетела...
- Здравствуйте! - Агамиров почти кричал. Он вскочил на ноги, трубка, зажатая в его кулаке, дрожала. - Здравствуйте, дорогая!.. Здоровы? Все благополучно? Где находитесь?
- Аляты. У начальника райотдела НКВД.
- Сейчас выезжаю за вами... Дайте ему трубку!
В девятом часу, когда Агамиров прибыл в Аляты, начальник местного НКВД сидел в приемной собственного учреждения и ел каймак1, черпая его из широкой разрисованной чаши.
1 Сливки особого приготовления.
- Ужинаю, - сказал он, словно оправдываясь. - Ужин и завтрак сразу. Ночью задержался в отделе. Хотел идти домой, а тут тревога.
- Где она?
Начальник райотдела показал на дверь, ведущую в кабинет.
- Хоть догадался накормить?
- Отказалась. Постелил ей на диване. Спит.
- Кто ее видел кроме тебя?
- Шофер.
- Где?
- Вам знакомо это место - развалины у ручья. Шофер колхозной полуторки не знал о тревоге, возвращался из Баку, Подъехав к ручью, остановил машину, чтобы долить воды в радиатор. Тут появилась она вышла из-за развалин. Попросила довезти до станции, обещала деньги. Он согласился.
- Чертов калымщик! - пробормотал Агамиров. - Что было дальше?
- Не доезжая до станции, у первых домов велела ему остановиться. Расплатилась и сошла. Сказала, что зайдет к знакомой, которая живет по соседству.
- И пришла к тебе?
- Да... Я этого шофера найду, всыплю ему!
- Тревогу не отменил?
- Как вы и приказали.
- Шофера установи, только осторожно. Я сам с ним поговорю. Теперь слушай внимательно. Пусть побольше людей узнают, что чекисты и милиция искали кого-то в степи. Искали, но безрезультатно. Все должны видеть тебя озабоченным, мрачным.
- Потерпел неудачу?
- Да. Но не перестарайся, иначе будешь выглядеть дураком, А нам это тоже ни к чему. И последнее. - Агамиров взглянул на часы. - Через несколько минут, когда я выйду с ней, никто не должен нас видеть здесь, в отделе, и на улице, где стоит моя машина.
- Понял.
- Мы уедем, а ты продолжай "поиски". Ну вот, это все. А теперь, Агамиров показал на чашу с каймаком, - теперь доедай, если боишься умереть с голоду. - Он улыбнулся, протянул руку сотруднику: - Спасибо за службу!
Агамиров осторожно открыл дверь кабинета. Саша спала на диване, уткнувшись лицом в подушку.
Он хорошо понимал, что пришлось ей вынести за эти последние часы. Но все равно должен был разбудить и немедленно увезти ее отсюда.
