Другой крайне важный шаг касается способа, используемого правительствами для обмена информацией о доходах, получаемых гражданами других стран, и активах граждан других стран. Если человек, находящийся в одной стране, владеет производящими доходы активами в другой стране, налоговым органам страны проживания этого лица нужно знать об этом. Таким образом, правительствам надо обмениваться соответствующей информацией при условии соблюдения необходимых гарантий. Но господствующая схема обмена информации – используемый ОЭСР стандарт обмена информацией по запросу. Стандарт ОЭСР – хартия обманщиков, в соответствии с которой страна уже должна знать, что она ищет, прежде чем запросить информацию из другой страны, причем на двусторонней основе. При таком порядке обмена информацией развивающиеся страны оказываются в наиболее уязвимом положении.
Стандарт ОЭСР можно заменить более совершенной альтернативой – автоматическим обменом информацией на многосторонней основе. Это значит, что страны сообщают друг другу, чем владеют их налогоплательщики и сколько зарабатывают в других странах. Запросы о предоставлении такой информации излишни. Такая система существует в Европе. Она хорошо работает и не дает утечек информации. Однако существуют и крупные бреши, которые надо перекрывать, для того чтобы защититься от трастов с Каймановых островов, корпораций из Невады, фондов из Лихтенштейна, скрытых австрийских фондов управления имуществом по доверенности и прочих секретных учреждений, которыми кишит общемировая офшорная сеть. Движение в этом направлении только-только начинает набирать силу. Теперь эту систему можно распространить на весь мир, и ее надо энергично поддерживать2. Чтобы ускорить сдвиг, можно прибегнуть к санкциям и черным спискам.
2. Развивающиеся страны – порядок проведения реформ следует устанавливать только с учетом потребностей этих стран.
По-видимому, закономерность всегда одна и та же. Секретная юрисдикция предлагает новую, основанную на злоупотреблениях офшорную структуру, а богатые страны выстраивают наилучшую защиту от такой структуры. Но бедные страны, не имеющие необходимых для самозащиты знаний и навыков, остаются открытыми настежь для новой утечки средств. В феврале 2010 года занимающаяся борьбой с бедностью организация Misereor изучила новые данные, касающиеся международных соглашений об обмене информацией, подписанных после встречи мировых лидеров в Вашингтоне в 2008 году, когда «Большая двадцатка» пообещала положить конец налоговым гаваням. Активисты Misereor установили, что с бедными странами было подписано только 6 % налоговых соглашений и 0 % соглашений об обмене информацией. «Хотя “Большая двадцатка” и ОЭСР продвигают соглашения о предотвращении двойного налогообложения и об обмене налоговой информацией как центральные элементы глобального стандарта прозрачности и сотрудничества, статистические данные свидетельствуют, что бедные страны оставлены на произвол судьбы», – заключает Misereor3.
В дебатах о финансировании развития бедных стран вопросу налогов отведена роль Золушки. Налоги, отодвинутые на задний план своими более шумными сестрами (помощь и списание долгов), сегодня наконец-то стали выходить на свое должное место. Налоги – самая постоянная, возобновляющаяся, самая важная и полезная форма финансирования развития. Налоги заставляют правителей отчитываться перед гражданами, а не перед жертвователями, и правильно установленные налоги побуждают правительства создавать мощные учреждения, необходимые, чтобы граждане и корпорации платили их. «Люди, выступающие в поддержку развивающихся стран, но не замечающие действий многонациональных корпораций и других юридических и физических лиц, подрывающих налоговую базу этих стран, поступают противоречиво», – сказал недавно министр финансов Южно-Африканской Республики Тревор Мануэл.
В наше время стали возможны некоторые перемены. Во-первых, развивающиеся страны и страны со средним уровнем доходов могут обрести голос, выразить свою озабоченность глобальной системой, перекачивающей богатства от бедных богатым, и действовать заодно, единым фронтом. Некоторые страны (Бразилия и Индия) начинают строить серьезные системы защиты от офшоров. Настало время сделать такое строительство массовым. Во-вторых, официальная помощь развитых стран в этой сфере может резко увеличиться: на совершенствование налоговых систем развивающихся стран уходит менее одной тысячной суммы получаемой ими помощи, и большую часть этой одной тысячной растрачивают на затеи, которые, пожалуй, лишь усугубляют нищету, но не уменьшают ее4. В-третьих, если граждане и общественные организации перестанут сосредоточивать свое внимание и силы исключительно на помощи бедным и возобновят дебаты о налогах и их роли в укреплении отчетности, перемены станут возможными. Помощь может быть полезной, но когда на каждый доллар помощи приходится 10 долларов, уходящих из развивающихся стран, очевидно, что необходимы новые подходы к решению проблемы.
Если и есть проблема, которая могла бы объединить граждан развивающихся и богатых стран в достижении общей цели, то этой проблемой являются налоги.
3. Противодействие британской офшорной паутине – самому мощному и наиболее агрессивному элементу глобальной офшорной системы.
Корпорация City of London – офшорный остров, существующий отдельно от народа Великобритании и ее демократической системы, – должна быть упразднена и введена в состав объединенного и вполне демократичного Лондона. Сколь бы мощной ни была сплетенная Сити международная офшорная паутина – грязный механизм извлечения прибыли, которую дает финансовый капитал по всему миру, – должна быть разрушена. Она наносит вред британскому народу и всему миру. Великобритания не сможет решить эту задачу собственными силами, так как ее раболепие перед Сити и его офшорной паутиной слишком велико. Необходимо давление извне. Развивающимся странам в особенности необходимо исследовать эту разновидность имперской экономической системы, в которую глубоко вовлечены их собственные элиты. Кроме того, мы нуждаемся в большем понимании роли США как самостоятельной офшорной юрисдикции и изучении вреда, причиняемого американскими офшорами самим США и другим странам.
4. Налоговая реформа в странах, не являющихся офшорами, – в этой сфере бесконечно много возможностей, и я сосредоточусь только на двух самых многообещающих решениях, на которые почти не обращают внимания.
Первое из этих решений – налогообложение стоимости земли5. И тут мне придется сделать короткое отступление от главной темы. Уличный музыкант, расположившийся на оживленной центральной улице, заработает намного больше музыканта, играющего на окраине города. Дополнительный заработок, полученный в лучших местах и превышающий заработок, который можно было бы получить на других подходящих для уличного музицирования точках, не имеет ни малейшего отношения к усилиям или виртуозной игре музыканта, – это чистый нетрудовой рентный доход6. Если правительство строит крупную железнодорожную линию, владельцы собственности, находящейся вблизи от новых станций, замечают, что их собственность растет в цене, хотя сами они не прикладывают к этому никаких усилий. Для них это тоже чистый нетрудовой рентный доход. Правильный подход к нетрудовой естественной ренте заключается в следующем: такие доходы надо облагать налогами по повышенной ставке (и использовать полученные за счет этого повышения деньги либо для снижения налогов в других районах, либо для увеличения расходов). Это налог не на собственность, а на землю. Совершенно неважно, что определенный участок, на котором расположена первоклассная недвижимость, принадлежит скрывающемуся за лихтенштейнской компанией российскому олигарху. Стены возведены на земле, а с нее можно взимать налог. Поскольку земля недвижима, этот налог не утечет в офшоры. Этот налог поощряет наилучшее использование земли, вознаграждает за такое использование и позволяет снижать арендные платежи по сравнению с тем уровнем, на котором они были бы без налога на землю.
Огромную долю своей прибыли финансовый сектор извлекает из недвижимости и стоимости земли. Обложите налогом рентный доход от земли – и получите изрядный кусок этого финансового бизнеса, как бы его ни переформатировали в офшорах. Когда в 1911 году Питтсбург стал одним из первых городов, принявших этот налог вопреки массовому противодействию богатых землевладельцев, это имело драматические и позитивные последствия: если вся остальная Америка до краха 1929 года погрязла в земельных спекуляциях, цены в Питтсбурге выросли всего лишь на 20 %. Введение этого налога в Гаррисберге в 1975 году привело к существенному возрождению центра города. Этот налог просто администрировать, он прогрессивен (бедные платят меньше), и он особенно полезен для развивающихся стран.
