У многих пациентов отмечаются жалобы на нарушение способности думать, сосредоточиваться или принимать решения, что нередко сопровождается жалобами на рассеянность, снижение памяти. Особенно остро данные симптомы проявляются у лиц, занятых интеллектуальным трудом, приводя зачастую к полной утрате трудоспособности.
Частым симптомом депрессивного эпизода является суицидальная настроенность. При этом диапазон ее проявлений может варьировать от мыслей о том, что «хорошо было бы заснуть и не проснуться» до отчетливых суицидальных планов и приготовлений. В наименее тяжелых случаях такие мысли редки (1–2 раза в неделю), мимолетны (длятся не более 1–2 мин) и легко подавляются конкурентными представлениями. Напротив, в тяжелых случаях больные погружены в эти переживания, целенаправленно и планомерно, порой тайком, с множеством ухищрений приобретают необходимые для совершения суицида предметы, задолго планируют, когда они смогут остаться в одиночестве, чтобы никто не помешал его реализации. Мотивация для совершения самоубийства может быть весьма разнообразной – от признания безнадежной, кажущейся непреодолимой ситуации до желания прекратить мучительно болезненную душевную боль, которая воспринимается как не имеющая конца.
В качестве факультативных симптомов часто присутствует плаксивость, раздражительность, загруженность переживаниями, руминации тревожного или депрессивного содержания, тревога, фобии, ипохондрическая обеспокоенность собственным физическим здоровьем, разнообразные соматические жалобы на боли (например, головные, боли в спине и т. п.). Нередко на высоте депрессивных переживаний может наблюдаться появление панических приступов.
Депрессивный эпизод следует дифференцировать от реакций горя, сопровождающих в типичных случаях катастрофические ситуации и являющихся их неотъемлемыми спутниками. Обычно реакция горя длится несколько дней или недель, а затем переходит в печаль. В неосложненных случаях реакция утраты проходит три стадии: 1) эмоциональный шок с оцепенением и «окаменелостью»; 2) осознание утраты с тоской, плачем, нарушением сна, аппетита и сужением сознания на психотравмирующих переживаниях; 3)смирение – принятие случившегося и осознание того, что жизнь продолжается.
J. Bowlby выделял следующие стадии горя и тяжелой утраты:
а) оцепенение или протест. Характеризуется тяжелым недомоганием, страхом и гневом. Психологический шок может продолжаться мгновения, дни или месяцы;
б) тоска и желание вернуть объект утраты. Мир представляется пустым и не имеющим смысла, но самооценка не страдает. Пациент поглощен мыслями о потерянном; периодически возникают физическое беспокойство, плач и гнев. Состояние может длиться несколько месяцев или лет;
в) дезорганизация и отчаяние. Неугомонность и выполнение бесцельных действий. Усиление беспокойства, уход в себя, интравертированность и досада. Постоянные воспоминания об объекте утраты;
г) реорганизация. Появление новых впечатлений, объектов и целей. Горе ослабевает и сменяется сверхценными воспоминаниями об объекте утраты.
Считается, что «нормальная» реакция горя должна «соответствовать общепринятым в данной культурной среде нормам и продолжаться, как правило, не более шести месяцев» (МКБ-10). В более длительных случаях к данному расстройству применяется код F43.21 – «пролонгированная депрессивная реакция». Феноменология реакции горя может сопровождаться также следующими проявлениями:
– отрицание утраты;
– чувство собственного бессилия в сложившейся ситуации;
– тоска по объекту утраты – навязчивые мысли, воспоминания о нем с невозможностью переключиться;
– избегание всего, что связано с объектом утраты: воспоминаний, вещей;
– самоотождествление с объектом утраты (например, перенятие черт характера умершего человека или даже симптомов болезни);
– идеализация объекта утраты;
– ночные кошмары в сочетании с отчужденностью, самоизоляцией от общества.
Характер чувств, аффективных переживаний при реакции горя качественно отличается от подавленного настроения, свойственного депрессии, особенно в случае меланхолического варианта депрессивного синдрома. Полезной при дифференциации реакции горя и утраты может быть оценка следующих признаков (табл. 6).
Развитие депрессивной симптоматики при реакции горя требует динамического наблюдения, переквалификации состояния и изменения стратегии лечения.
Таблица 6
Дифференциация симптомов реакции горя и депрессии (по: Каплан Г., Сэддок Б., 1996)
Наиболее грозным осложнением депрессивного эпизода являются суицидные действия, риск которых особенно высок у пациентов с психотическими формами расстройства, при наличии в анамнезе больного предыдущих попыток самоубийства, завершенных самоубийств у родственников, а также сопутствующим злоупотреблением психоактивными веществами.
Следует также учитывать, что возникновение депрессивного эпизода нередко является началом хронических или рекуррентных форм депрессивного расстройства, вследствие чего при лечении и последующем наблюдении таких больных следует строго соблюдать необходимую этапность и длительность терапии.
3.3.6. Специфическая (простая, изолированная) фобия
Специфическая фобия (СФ) характеризуется выраженным страхом специфических предметов или ситуаций, чаще всего – животных, птиц, насекомых, высоты, грома, полета, маленьких замкнутых пространств, вида крови или ран, инъекций, стоматологов, больниц.
Критерии диагностики специфических фобий по МКБ-10:
A. Любой из следующих признаков:
1) выраженный страх специфических предметов или ситуаций, не относящихся к агорафобии (F40.0) или социальной фобии (F40.1);
2) выраженное избегание специфических предметов или ситуаций, не относящихся к агорафобии (F40.0) или социальной фобии (F40.1).
Б. Симптомы тревоги в пугающих ситуациях, как они определены критерием Б в F40.0, должны проявляться в то или иное время с начала заболевания.
B. Значительное эмоциональное беспокойство из-за симптомов или из-за стремления избегнуть ситуаций и осознание, что они чрезмерны или не обоснованы.
Г. Появление симптомов тревоги только в ситуациях, вызывающих страх, или при мыслях о них.
Выделяют следующие подтипы фобий:
– животных (например, насекомых, собак);
– естественных природных сил (страх ураганов, воды);
– крови, инъекций, травм;
– ситуаций (например, страх лифтов, туннелей);
– другие типы фобий.
Во многих случаях присутствует больше, чем один подтип СФ. Наличие одной фобии повышает вероятность появления другой, как правило, того же подтипа.
Содержание фобий изменяется в зависимости от культурных и этнических особенностей. Например, опасения относительно волшебства или духов присутствуют во многих культурах. СФ более часты у лиц из более низких социальных слоев. Что касается соотношения женщин и мужчин среди больных, то оно приблизительно равняется 2: 1.
Заболеваемость варьирует по разным данным от 4 до 8,8 %, а распространенность в течение жизни – от 7,2 до 11,3 %. Эти цифры меньше у пожилых пациентов. Следует учитывать при этом, что, хотя фобии и обычны среди населения, они редко приводят к достаточному нарушению, чтобы гарантировать соответствие диагностическим критериям.
К числу предрасполагающих факторов возникновения СФ относят:
– психотравмирующие ситуации;
– спонтанные панические атаки в ситуации, которая в последующем становится триггером фобии (например, внезапный испуг в случае неожиданной катастрофы);
– негативное информационное сообщение (например, повторные освещения в СМИ аварии самолета).
3.3.7. Генерализованное тревожное расстройство
Драматическая история представлений о тревожно-фобических расстройствах во многом объясняется, как отмечает профессор А. С. Аведисова (2006), сменой воззрений о тревоге и стрессе, которая наблюдается на протяжении последнего полвека. Представления о них долгое время были в плену житейских обыденных толкований и психологических, в том числе психоаналитических, концепций, что отразилось на отношении специалистов-психиатров к больным с тревожными расстройствами.
Только после введения в широкую терапевтическую практику селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) и появления доказательств их эффективности при лечении тревожно-фобических расстройств изменилось отношение к тревоге и стрессу. Была показана эффективность мелипрамина при паническом расстройстве (в отличие от бензодиазепинов при ГТР), что имело важное значение в разграничении панического расстройства как «спонтанных эпизодов интенсивной тревоги» от ГТР как «резидуальной категории у больных с хронической непрерывной тревогой без панических атак».
