Джозеф Морено - Включи свою внутреннюю музыку. Музыкальная терапия и психодрама

В конце концов, мощная комбинация музыки и вербальной поддержки запустила драматическое изменение, и Стефан начал колотить в барабан с неожиданной и потрясающей силой и энергией. Казалось, что это помогло ему прорваться сквозь внутренний барьер, и, стуча по барабану, он закричал женщинам: «Мне нужно, чтобы меня слышали! Мне нужно, чтобы меня признавали! Мне нужно, чтобы меня понимали!»

Музыкальная группа продолжала выполнять свою роль поддержки, а Стефан снова встретился по очереди со вспомогательными «я» своей матери и жены и повторил этот процесс. Сначала он разогревал свои чувства при помощи барабана, а затем, казалось, распахивал свое сердце и выкрикивал утверждающие обращения о своих потребностях непосредственно вспомогательным «я». В этом напористом и энергичном человеке трудно было узнать прежнего пассивного протагониста, каким он был до этого времени. Музыка стала замечательным средством для реализации его спонтанности и позволила ему найти новую энергию самовыражения. Позднее, на групповом шеринге, он рассказал, что чувствует теперь, что совершил нечто новое, и надеется, что сможет перенести влияние этого момента в реальные отношения.

Я проводил сессию в Аргентине, в Буэнос-Айресе, и протагонистом в ней была Мария, молодая женщина из Эквадора, которая прожила в Аргентине всего лишь три месяца. Она рассказала, что в ее жизни произошел очень резкий поворот: она оставила семью и быт Эквадора, где она наслаждалась спокойным течением жизни, и теперь пытается привыкнуть к гораздо более высокому ритму жизни в Буэнос-Айресе. На разогреве ее импровизация на трещотке выразила дискомфорт от лихорадочного образа жизни в большом городе, а также твердую решимость выстоять и совершить переход к лучшему в своей судьбе.

Мария была студенткой психологического факультета и старалась закончить свою подготовку в университете Буэнос-Айреса. При поддержке спокойной и теплой импровизационной музыки, создаваемой группой, она говорила о своем чувстве одиночества, о необходимости принятия собственных решений без настоящих друзей, без семьи, без любви в ее жизни: «Совсем без ничего», как она выразилась. Мария говорила о том, как она скучает по тихой жизни в Эквадоре, где всегда находилось время для людей и для развития настоящих отношений. Говорила о том, как много работы и путаницы вошло в ее жизнь, о бешеном ритме Буэнос-Айреса, где люди носятся весь день как сумасшедшие.

Затем я попросил Марию выбрать участников из группы, которые представляли бы ее семью и друзей из Эквадора, поддержку, которую она оставила позади. Эти вспомогательные «я» сформировали небольшую группу. Затем я попросил ее создать группу людей, представляющих для нее Буэнос-Айрес, людей, с которыми она живет и работает сейчас.

После этого каждый из вспомогательной группы, представляющей жителей Буэнос-Айреса (пять или шесть человек), взял музыкальный инструмент, они вместе образовали небольшой кружок. Марию попросили встать в центре этого круга, и группа сымпровизировала очень громкую и хаотичную музыку, символизирующую для нее суматоху ее чувств по отношению к городу. Затем она должна была физически пробиться наружу из этого круга, согласно технике музыкального исключения, чтобы драматизировать ее конфликт и позволить ей сконцентрироваться на осознании чувства гнева по отношению к большому городу. Эта маленькая группа была четкой и определенной мишенью, по отношению к которой она могла выразить себя.

После того как она вырвалась из круга, я попросил Марию обратиться к группе, представляющей Буэнос-Айрес, и высказать свои чувства этому городу. Буэнос-Айрес ответил ей напоминанием о том, что на самом деле он – деловой город и у него просто нет времени на маленьких крестьянок из Эквадора. Мария ответила Буэнос-Айресу, что в нем слишком много злости и беспокойства. Мы предложили ей поменяться ролями, стать Буэнос-Айресом и попытаться понять город, у которого тоже есть свои проблемы. Став Буэнос-Айресом, она воскликнула: «Мы – лучшие!» – и стала критиковать иммигрантов, таких, как Мария, которые слишком медлительны для жизни в большом городе. В этот момент стало ясно, что Мария начала интегрировать ощущение эмпатии к городу.

Затем я попросил ее выбрать другой музыкальный инструмент, который подходит ей, и на этот раз она выбрала ксилофон. С одной стороны от нее я разместил группу вспомогательных «я», представляющих ее семью и друзей из Эквадора, а с другой стороны – вспомогательную группу, представляющую Буэнос-Айрес. Мария села с ксилофоном между этими группами, в комнате приглушили свет. Я попросил ее сначала обратиться к группе Буэнос-Айреса и сыграть на ксилофоне то, что она чувствует по отношению к ним. Ее музыка была резкой, бессвязной, гневной и прерывистой. Она сказала, что ей не нравится эта «мелодия» и это – печальная музыка. Тогда я попросил ее развернуться и обратиться к группе, представляющей Эквадор, и сыграть на ксилофоне свои чувства к ним. На этот раз ее музыка была теплой, нежной и плавной, в полном контрасте с той, что звучала несколькими минутами ранее, и она сказала, что ощутила настоящее удовольствие от этой музыки.

Затем я попросил всех участников из групп Эквадора и Буэнос-Айреса перемешаться между собой, взять инструменты и подготовить композицию музыкальной поддержки Марии в ее новой импровизации на ксилофоне. Я попросил Марию подумать о той женщине, которой она собирается стать через пару лет. Она никогда не потеряет частичку Эквадора в себе, эта частичка всегда будет с ней, но она сможет сделать много хорошего в Аргентине. Я попросил ее создать музыку ее будущего, той будущей Марии, которая вместит в себе все лучшее из Эквадора и Аргентины.

Она играла на ксилофоне, члены обеих групп поддерживали ее своей музыкой, и на этот раз ее музыка стала интеграцией двух предыдущих композиций. Она обладала определенной энергией Буэнос-Айреса, но при этом сохраняла некоторую плавность и текучесть импровизации, посвященной Эквадору.

После этого я попросил Марию встать на стул, посмотреть на обе группы, представляющие части ее личности, и сказать им что-нибудь в заключение. Она увидела, что теперь все они являются частью ее, и она просто сказала «спасибо» Аргентине, которая помогает ей стать более развитой личностью, несмотря на все трудности. Эта музыкальная импровизация стала для нее символическим началом новой личностной интеграции и роста.

Затем последовал завершающий этап шеринга и идентификации, во время которого некоторые участники группы, также иммигрировавшие в Аргентину из других стран Южной Америки, рассказали, что некоторые проблемы становления, с которыми столкнулась Мария, близки им по прошлому или настоящему опыту. Поддержка группы оказалась очень полезной, Мария осознала, что она неодинока в своих проблемах и что ей следует продолжать свой путь развития. Наконец, мы завершили день образным представлением под музыку. Звучала спокойная музыка, я попросил членов группы закрыть глаза и представить, как они выходят из мирной долины и забираются на огромную гору с тем, чтобы получить важный для них опыт.

В очень короткий период релаксации и разогрева перед этим сеансом, в то время, когда музыка еще не зазвучала, я попросил каждого участника представить себе красную розу в качестве небольшого упражнения по визуализации. После того как сеанс образного представления под музыку завершился, начался групповой шеринг и проработка опыта, участники группы поделились своими разнообразными переживаниями. Образ Марии был особенно трогательным. Она описала трудности, с которыми столкнулась, свою борьбу в покорении вершины и рассказала, как пыталась сохранить этот образ красной розы, как роза сопровождала ее на трудном пути к вершине горы. Это была удачная и прекрасная символика. Для нее гора представляла Буэнос-Айрес со всеми его проблемами, а розу, сопровождавшую ее, она назвала «Красной розой Эквадора» – особую и драгоценную часть ее личности, которую она никогда не потеряет. Музыка посредством импровизации и образного представления в психодраме помогла ей интегрировать ее прошлое и настоящее, а также поддержала ее в создании новых дорог в ее будущее.

Приведенные ниже 15 сценариев предлагаются для инициации групповой работы в музыкальной терапии и психодраме, а также для дальнейшей интеграции артистического и двигательного выражения. Эти сценарии представляют собой скорее общие планы, а не описание жесткой структуры работы. Мы надеемся, что творческие терапевты адаптируют их или используют в качестве моделей для создания новых подходов.

Адаптировано по методике Пристли (Priestley, 1985).

• Попросите члена группы, который столкнулся с жизненными проблемами, но в настоящее время не может говорить о них, стать музыкальным солистом и выразить свои чувства посредством музыкальной импровизации.